Ах, уехал мой любимый
Шрифт:
– Я сказала «выбьем», а не «спросим», - взглянула она на меня исподлобья.
– На танке в садик поедем?
– Естественно. А по пути переедем конюшню с тётей лошадью.
– Страшный ты человек, Алён. Там же дети.
– А мы подгадаем так, чтобы она там одна паслась. Овса подкинем…
– Ой, не могу! – запрокинула голову, громко смеясь.
– А я не поняла, - сощурила она глаза, глядя на меня с максимальным уровнем подозрения. – А ты чего такая веселая и цветуще-пахнущая? Будто это не с тобой случился весь этот пипец.
– Ну… - пропела я загадочно.
На самом деле, я тянула время, ожидая, когда Алёнка отправит в рот распакованную конфету, чтобы огорошить её ещё одной новостью и немного поколотить, спасая подавившуюся подругу.
– Говори уже, - бросила она требовательно и закинула в рот конфету. – Меня, после всего, что ты рассказала, уже ничем не удивишь.
– Я переспала с Матвеем, - выдала я на одном дыхании.
Из открытого рта подруги выпала конфета и громко ударился об пол в образовавшейся тишине кухни.
– Ч-чё? – выдавила она сипло.
– Ты слышала, - расплылась я в довольной улыбке, наблюдая за калейдоскопом эмоция на ее ошарашенном лице.
– С Матвеем? С Козырским? Ты? Переспала? – каждое слова вырывалось из нее со змеиным шипением.
– Ты всё правильно поняла, - согласно кивнула ей в ответ.
– Это… - заморгала Алёнка часто-часто и сошла со стула. Нагнулась, подняла конфету и закинула её в рот. – Это обалдеть можно!
– Ты только что зажевала конфету, поднятую с пола, - чуть поморщилась я.
– Пять минут не повалялась… - отмахнулась от меня подруга, снова вернувшись на свой стул. – Прям переспала? Прям как взрослые? Без одежды и даже трусов?
– В скафандрах через аквариум, - с каменным лицом ответила я, понимая, что она не приняла мои слова за шутку. – Ты серьёзно сейчас?
– А я откуда знаю, как оно делается у бывших и вновь влюбленных? – развела та руками и сразу подалась вперед, глядя на меня огромными заинтересованными глазами. – Рассказывай.
– Ничего я тебе не буду рассказывать.
– Сработал Владик, да? Я знала, что Матвейка его увидит, ревностью изойдётся и сам на тебя нападёт с рёвом «моя!». Тётя Алёна знает как голубков счикчирикать.
– Ну, вообще-то, я первая на него напала. Прям в подъезде.
– Сама? Фигасе, тебя срикошетило, мать! Как так-то?!
– Ну-у, - дернула плечами и смущенно улыбнулась. Взгляд невольно упал на утренний яркий букет в вазе, который я забыла унести в свою комнату.
– Это от него букет, да? От Матвея? А я-то думаю, откуда такая красота? Думала, от Влада, а оно вона как!
– С Владом не сложилось. Он меня подвёз тогда с шашлыков и на этом всё. Больше я его не видела, и он никак себя не проявлял.
– Да фиг с ним, с этим Владом! – махнула Алёнка рукой куда-то в сторону дверного проёма. – Найдёт себе кого-нибудь. Большой мальчик. Ты мне лучше расскажи, как ты себя проявила? Как ты, вообще, умудрилась САМА наброситься на Матвея? Ты кто, блин, такая и где моя
– Не знаю, о ком ты, здесь есть только я.
– Ой, какая кокетка! Какая прелестница у меня тут цветет и пахнет! Дай-ка я тебя обниму, - резко встав из-за стола, обошла его с распахнутыми руками и навалилась на меня с объятиями, не позволив хоть немного встать.
– Задушишь, блин! – усиленно смахивала со своего лица её волосы и старалась сместить на удивление сильные руки подальше от шеи.
– Я так за тебя рада, подруга! Ты не представляешь! Сейчас расплачусь, - отстранившись от меня, Алёна торопливо промокнула уголки глаз пальцами, на самом деле расчувствовавшись.
– Ты чего, Алён? – грудь сдавило тревогой.
– Я тебя такой счастливой и сияющей последний раз лет двенадцать назад видела, - всхлипывала подруга, уже плача.
– Я сейчас тоже разрыдаюсь, - торопливо достала из ящика стола пачку салфеток и протянула ей. – Всё, собери себя в руки и хватит мне тут заливать кухню.
– Ой, что-то я не рассчитала эмоции. Прости, Анют, - утирала Алёна слёзы. Затем, смачно высморкавшись в салфетку, скомкала её и снова повисла на моей шее. – Меня столько всего переполняет, что я хочу визжать!
– Детей напугаешь.
– Ладно, - отстранилась она. – Ну, что?
– Что? – нахмурилась я непонимающе. Хитрое выражение её лица заставило насторожиться.
– У нас товар у вас купец? – потирала она ручки. – Товар лицом мы видели, теперь рассказывай какой у него купец?
– Алёна! – нарочито строго выронила я и, не сдержавшись, рассмеялась. – Таких подробностей я тебе точно не стану рассказывать.
– Ладно. По улыбке и румянцу вижу, что купец хорош.
– Отстань, дурёха.
– Так хочется всех вас потискать и на свадьбе уже погулять. Ване уже рассказали?
– Ой, нет. Я не хочу торопится. Первый раз в жизни я хочу просто насладиться. Мне так всё нравится, всё так воздушно и легко, как в сказке. Я даже сама не верю, что так бывает. Ваня, наверное, и сам обо всем уже начинает догадываться. Мы же с Матвеем, как два идиота, не можем не касаться друг друга, когда находимся рядом. А ещё мне кажется, что Ваня успел однажды увидеть, как мы с Матвеем целовались в кухне.
– А как вы с Матвеем это…? Ну… - потерла Алёнка указательные пальцы друг о друга. – Ну того самого, если Ванька не в курсе?
– Матвей уходит вечером, потом снова приходит, но уже позже, когда Ваня уснёт, а рано утром уходит, пока Ваня спит. А вчера я на весь день оставляла Ваню у родителей, и мы с Матвеем… В общем, ездили загород, - смущенно ответила я.
– Он пришёл к тебе с рассветом, показать, что утром встало?
– Ой, всё! Отстань!
– Да шучу я, моя прелесть! – снова удушающие объятия обрушились на меня. – Я за тебя рада, как ни за кого другого. Наконец-то ты по-настоящему счастлива, Анют. Ведь счастлива? Моё зрение и чуйка меня не подводят?