Академия чаросвет. Тень
Шрифт:
– Береги тебя свет, – сказала она, обняв меня, и добавила тихо: – И тьма.
Дитя дня и ночи – вот кто я. Символ сопротивления, надежда на свет и тепло для каждого – такой меня видел Первый. Мне эта роль казалась не по плечу, как чужое пальто на вырост, в которое обрядила меня тетя.
Чаромобиль тронулся с места, оставляя позади таверну, деревья понеслись мимо, и небо впереди становилось все светлее. Вскоре дома на тонких ножках свай кончились, и мы выехали из Порожков. Лучи башен над нами перехлестнулись, нарисовав в темном
– Ты можешь выбросить огурцы, – предложила я. – Я не скажу тете.
– Я собираюсь использовать их как оружие, – усмехнулся Бастиан.
– С кем ты планируешь воевать? – поинтересовалась я.
– О, эта война уже началась, – ответил он. – Расмус Корреган отчего-то решил, что может запретить мне посещать библиотеку. Но у него чуткий нос, который не вынесет забористых огурцов твоей тети. Победа будет за мной.
– Почему он тебя не пускает? – спросила я.
Как относиться к библиотекарю я пока тоже не решила. С очень большой вероятностью именно он – мой отец. Чар, бросивший и меня, и маму. Предатель, которого Первый ненавидел всей душой. Но Расмус защищал меня перед ректоршей и в целом был добр со мной. Быть может, не все, что говорит Первый, – правда?
– Вообще-то у меня сложилось впечатление, что слепой библиотекарь видит куда больше зрячих, – задумчиво произнес Бастиан. – Он пытался заставить меня тебя бросить.
– Вот как? Но мы, вообще-то, и не встречаемся, – заметила я.
Бас замедлил ход, а потом вовсе остановил чаромобиль и, склонившись ко мне, поцеловал. Его губы были такими горячими и нетерпеливыми, что я вспыхнула мгновенно, засияв на весь салон, пропахший огурцами.
Бастиан с явным усилием отстранился, и я перевела дыхание, окончательно выбитая из хрупкого равновесия. Он же тем временем положил руки на руль, и чаромобиль тронулся с места, вновь набирая ход.
– Встречаемся, – заявил Бастиан, глядя на дорогу. – Мне кажется, Расмус мог догадаться, что ты из седьмого дома. А ты-то сама знаешь об этом?
– Знаю, – шепнула я.
Куда больше меня сейчас волновало, как к этому относится Бастиан. Он покосился на меня подбитым глазом и улыбнулся.
– Я тебе нужен, Мэдерли. Как и ты мне. Ты мой фатаруг.
– Что? – переспросила я.
– Судьба, – коротко ответил он, ведя чаромобиль к солнечному зареву.
Глава 17. Правда
Когда мы вернулись, то разошлись каждый в свою комнату – я слишком устала для того, чтобы выяснять отношения или спорить. А утром меня разбудил аромат кофе.
– Как спалось? – спросил Бастиан, едва я вышла в зал.
– Хорошо, спасибо, – вежливо ответила я, взобравшись на стул у барной стойки, за которой он хозяйничал. – А тебе? Твой глаз выглядит гораздо лучше сегодня.
Я толком не понимала, как нам теперь общаться. Бас заявил, что мы встречаемся, но, может, не всерьез. Все же это странно:
Моего мнения он не спрашивал, а я и не знала, что думать. С одной стороны, без Бастиана мой чаросвет погаснет, и это кажется очень логичным – вступить с ним в отношения. Иначе я вылечу из академии, и все надежды Первого на свет и тепло каждому пойдут псу под хвост. С другой же, все закрутилось слишком стремительно, и я откровенно боялась того, с какой легкостью Бас заставляет меня терять голову. Чаросвет, вспыхивающий в моем теле, давал ему власть надо мной, и я лишь надеялась, что он не понимает, насколько сильную.
– На мне все заживает, как на собаке, – похвастался Бас и, подойдя ближе, развернул меня к себе вместе со стулом и прошептал: – Доброе утро, Мэдерли.
От него пахло мятой и кофе, а теплые губы поцеловали меня нежно и неторопливо. Сладко, медленно, волнующе…
– Бастиан, я не знаю…
Он целовал мою шею, и его поцелуи оставались на коже теплыми солнечными метками.
– Ты ведь… А я совсем нет…
Его пальцы запутались в моих волосах, потянули, и ласковые губы вновь накрыли мой рот. По телу словно пронесся теплый вихрь, и кожа покрылась мурашками.
– Очень быстро… Все, – попыталась я сформулировать мысль, которая таяла на свету как вешний снег.
Бастиан отстранился, поцеловал меня в щеку и перешел на другую сторону стойки. Вцепившись в нее обеими руками, поднял на меня взгляд, такой горячий и откровенный, что у меня в животе сладко екнуло. Я не была совсем уж наивной и понимала, что Бастиан хочет большего. Но это все равно что прыгнуть с обрыва – назад дороги не будет.
– Я не очень понял, что ты хотела сказать, – хрипло произнес он. – Все слишком быстро для тебя?
– Да! – с облегчением подтвердила я.
Он вздохнул, побарабанил по столешнице, и я невольно залюбовалась его руками: длинные пальцы, крепкие ладони, выступающие вены на тугих мышцах…
– Тебе надо сделать уроки за пропущенный день, так?
– А? Да, – вновь подтвердила я, порадовавшись, что хоть кто-то из нас двоих может разумно мыслить.
– Сейчас сюда приедет прислуга, для уборки, будут мешать тебе заниматься. Может, переместимся в библиотеку?
Встреча с Расмусом меня пугала, но лучше уж сделать это быстро – как вырвать зуб. Толку тянуть?
– Рядом с занудным библиотекарем мне будет проще держать себя в руках, – откровенно пояснил Бастиан, улыбнувшись. – Потому что сейчас мне очень хочется отнести тебя в спальню, сорвать с тебя и эту блузочку, и остальное, и провести там весь день, ночь и…
– …пока не надоест? – закончила я. – Так ты сказал, когда я пришла сюда в первый раз.
Бастиан помолчал, поджав губы, потом уселся на стул и подвинул ко мне чашку с кофе и тарелку с бутербродами: хлеб, творожный сыр и ягоды.
– Ты мне не доверяешь, – утвердительно произнес он.