Академия демиургов
Шрифт:
— Ладно, ребята, не стану вязать вас по рукам и ногам. Приступайте к работе и начинайте сразу с озёр, только постарайтесь строить их таким образом, чтобы туристы этого не заметили, и прикройтесь облачностью или ещё чем-нибудь от спутников. Когда вдоль берегов будет стоять во весь рост водяной топинамбур, а это произойдёт не раньше, чем через три недели, облачность можно будет снять, а я к тому времени уже откуплю Лагонаки. Танюша, извини, но тебе придётся остаться на хозяйстве. Таня кивнула и сказала мужа:
— Можешь не извиняться, Митяй, я и так всё прекрасно понимаю. Первая Земля не Вторая и тут на женщин смотрят иначе.
Митяй поцеловал её и сел в джип Мунга, весь сверкающий полированным хромом и смахивающий на самый обычной японский паркетный джип. Правда, Мунга могла ещё превращаться в вертолёт и даже в подводную лодку, не говоря уже о том,
Глава 11
Корпорация «Парк ледникового периода»
Чтобы не возбуждать в Апшеронске, где у Митяя полгорода было знакомых, лишний раз ажиотаж, он поставил на Мунгу не обычные псевдогусеницы, а четыре широких, умных колеса. Каждое из них имело пятно контакта с дорогой в треть метра с лишним, но это не помешало бы ему гнать по трассе практически с любой скоростью. Мунга была скоростной машиной с изменяемой аэродинамикой. Сегодня же она выглядела весьма прозаически и ничем, кроме рыжевато-золотистых колёс и хромированного кузова не выделялась в потоке машин. Однако, и этого хватило с лихвой. Улучив удобный момент, он снял оптическую маскировку, выехал с просёлка, ведущего к Пшехе, на шоссе и через несколько минут не спеша въехал в город по улице Ворошилова и направился к центру города. На пересечении с улицей Мира, Митяй плавно затормозил перед светофором и буквально через пару секунд сначала послышались до жути громкие, приближающиеся сзади звуки музыки, после чего раздался громкий звук удара. Прямо в широкий, зеркальный зад Мунги въехала навороченная иномарка. Мунга от этого удара лишь слегка качнулась. Митяй быстро взглянул на экран заднего обзора, который позволил ему увидеть не только то, что творилось в иномарке, но и под её взъерошенным капотом и усмехнулся.
В иномарке сидели спереди, прижатые пузырями эйрбеков, два неизвестных ему здоровенных хлопца в спортивных костюмах, а на заднем сиденье истошно вопили и колотили их по плечам две рассерженные девушки. Убедившись в том, что водитель и пассажиры не пострадали, Митяй, как только загорелся зелёный свет, поехал дальше. Иномарка дёрнулась пару раз и покатила за ним следом. Через несколько минут он свернул на Профсоюзной и вскоре въехал во двор охотхозяйства. Туда же минуты через полторы въехала и иномарка, это был «Крайслер», судя по эмблеме. Митяй, одетый в белый нанокостюм со шляпой, к этому времени вышел из Мунги и насмешливой улыбкой поджидал виновников ДТП. Те быстро справились с эйрбеками и как только въехали во двор, вылезли из «Крайслера» и решительными шагами направлялись к нему, причём с самыми серьёзными намерениями. Подойдя поближе, хозяин иномарки сразу же, с полуразворота нанёс сильнейший и весьма профессиональный удар Митяю с правой в челюсть. Ага, ща-а-зз, как любил ехидно говаривать он. В мгновение ока юный демиург переместил на своё место дружка рассерженного водилы, державшего в рукаве куртки, а сам встал сбоку не преставая широко и насмешливо улыбаться. Удар этого бугая не просто потряс замонтированного спортсмена. Он заставил его ноги оторваться от асфальта на добрых полметра и отправил его в планирующий полёт ещё метра на три.
Если бы не доброе сердце Митяя, второму битюгу с монтировкой пришлось бы не сладко, а так он плавно приземлился и хотя потерял сознание, оно было возвращено ему буквально через секунду. Драчливый водила сначала посмотрел на свой кулак, затем на лежащего друга, сделал несколько шагов к нему и участливым голосом поинтересовался:
— Кентуха, а ты-то как подвернулся мне под удар?
На этот вопрос краснодарский кик-боксер по прозвищу Кент отвечать не пожелал. Он быстро вытащил пальцами из куртки монтировку и наотмашь врезал её по левой челюсти обидчика, чем нанёс большой урон доброй трети зубов. Впрочем, тем самым счёт выбитых зубов попросту сравнялся. Товарищ Кентухи по бойцовскому клубу, по прозвищу Бык, шепеляво выкрикнул:
— Фа фто, Фентуфа? фы фе фам потфунуфся!
— А фа фо, муфак хофодный, фто фы ф фраку пофез. — Рассерженным голосом ответил Кент и в следующее мгновение, получив назад все свои зубы, добавил — Идиот, говорил же тебе, что ты сам виноват. Нечего было клювом щёлкать. — После чего повернулся к Митяю и с уважением сказал — Извини, мужик, я сейчас его уволоку отсюда. Ну, ты и здоров уходить из-под удара.
Бык, сплюнув кровь изо рта, тоже вполне нормальным голосом поторопился сказать:
— Да, парень, ты того, извини меня. Митяй миролюбиво махнул рукой и принял извинения:
— Да, ладно, проехали. Мелочи жизни.
Он мимоходом отремонтировал Быку движок, капот и даже подшаманил бампер, но на «Крайслере» всё равно оставались заметны следы соприкосновения с Мунгой. В общем ехать было можно. До ближайшего автосервиса. Именно это и сделали Бык и Кентуха, сразу же сели в машину и поехали прямиком на автосервис к хорошему знакомому Митяя, а он, покрутив головой, направился в здание конторы охотхозяйства. Ашот Вартанович сидел в своём просторном, старомодном кабинете, все стены которого были увешаны картинами и охотничьими трофеями, зарывшись в бумаги. Он не глядя кивнул и указал Митяю на стул перед большим, письменным столом, крытым зелёным, ещё дореволюционным, сукном. Это был плотный, коренастый мужчина пятидесяти двух лет от роду, коренной житель Апшеронска, один из лучших знатоков здешних мест и прекрасный охотник, знавший это дело до мельчайших тонкостей. Он и в недалёком прошлом был директором охотхозяйства, причём заступил на эту должность в тридцать два года, но вот уже пять лет являлся его единоличным и очень рачительным хозяином. Оторвавшись от бумаг, он поднял взгляд, улыбнулся и сказал:
— Дмитрий, ты, прямо, как Лимонадный Джо, весь в белом и в ковбойской шляпе. Только кольтов не хватает. Что, решил-таки немного погулять напоследок с девушками? Правильно, так и надо, а то потом зимой точно жалеть будешь. Ну, рассказывай, лейтенант, что тебе ещё от меня понадобилось. Митяй улыбнулся и ответил:
— Нет, Ашот Вартаныч, я уже смотался на кордон сегодня с утра пораньше. Жену туда отвёз и даже помощника себе приглядел. Мне же по штатному расписанию можно иметь одного.
Ашот Вартанович, в котором из-за его совершенно правильного русского языка и серых глаз было на первый взгляд трудно заподозрить армянина, удивился:
— Что-то я не слышал про то, что у тебя есть жена, Митя?
Митяй усмехнулся и принялся приводить свой план в исполнение. Положив на край стола три драгоценных ведловских камня овальной формы — рубин, сапфир и изумруд, он сказал:
— Ашот Вартанович, сегодня утром произошли кое-какие очень важные события, и я хотел бы вас в них посвятить. Поэтому вам придётся выслушать меня очень внимательно. Не волнуйтесь, нашему разговору никто не помешает…
Вслед за этими словами ведловские камни вспыхнули дивным, ароматным пламенем и началось ведловство чистой воды. Митяй, едва прикоснувшись к сознанию этого человека, сразу же захотел сделать его своим помощником. Благодаря тому, что жена Ашота Вартановича поехала к матери в Ростов и вот уже две недели отсутствовала, ему ничто не помешало не только рассказать директору охотхозяйства всю свою историю, но и не сходя с места посвятить его в ведлы. Он даже подобрал для него пару говорящих камней из своих запасов, уже доставленных друзьями на Первую Землю — это были два больших тигровых глаза, камни для ведлов не совсем обычные и очень сильные. Ну, а когда ведловство через семь часов, ближе к вечеру закончилось, он обратился к бывшему директору уже как к другу и помощнику:
— Ашот, я хочу начать свою работу с Лагонаков, а потом расширить пятно возрождения сначала на весь Северный Кавказ, остальную Россию и Закавказье, но для начала мне нужно взять Лагонаки в аренду и выкупить все лесные и нефтяные разработки. Прикинь и скажи мне, как это лучше всего сделать?
Армянин, сбросивший за время ведловства лет двадцать, сосредоточенно кивнул и, глядя на два тигровых глаза, спросил:
— Значит это и есть мои самые главные говорящие камни, Митяй? Это они теперь хозяева моей судьбы?