Академия магии, или Я люблю зельеварение
Шрифт:
— Лоренсия, хватит собой любоваться, мы опоздаем на лекции. Не хватало ещё раз привлечь к себе внимание ректора.
Цветик вновь нёс небольшой ящик с нужными ингредиентами, а я пухлые заметки для предстоящих лекций.
Возле забора нас уже дожидался экипаж, разговорчивый Цветик вечером, когда мы возвращались от дома господина Гаспара, договорился с извозчиком, что тот будет по утрам в одно и то же время забирать нас от дома.
Сначала я хотела отказаться, сэкономить и дойти пешком. Идти было недолго где-то полчаса, может, чуть подольше. Но посетив рынок, поняла, что Цветочек
Непременно нужно развесить на рынке объявления, как в прошлый раз.
Глава 13
Удача
— Как у меня нет первых двух пар? — мы с Цветиком стояли у доски и долго всматривались в расписание. — Ох, в следующий раз нужно внимательнее переписывать. Точно, я перепутала дни, это завтра будут первые пары, а сегодня третья и четвёртая. Лишний час можно было поспать или лабораторию прибрать, — я, улыбаясь, вспомнила, как вчера расставляла уцелевший после выселения колбочки и инструменты, с какой любовью и трепетом перекладывала травы и ингредиенты в шкафчики. Как мне всё нравилось на новом месте. Хочу домой… Быстрее бы приступить к работе.
— Идём в кабинет? — спросил Цветик.
— Добрый день, госпожа Лоренция, — поздоровались, мимо пробегающие первокурсники. — Привет, Цветочек.
— Добрый, — тут же ответила я и посмотрела на друга. — Если у нас нет первых пар, то со спокойной душой идём в академическую лабораторию делать для господина Гаспара зелье.
— Давай вещи занесём в кабинет? — предложил Цветик, но мои ноги уже направились в противоположном направлении.
— Ой, да что будет с этими вещами. Потом занесём, зелье важнее, — я подмигнула Цветочку.
— Это ты ректору сказки сочиняй. Я же знаю, зачем ты туда спешишь. В столичной академии должны быть самые лучшие приборы и ингредиенты для работы.
Да, Цветика, знающего меня, как свои пять листьев и не обмануть. Вот какой специалист устоит перед таким соблазном? Академическая лаборатория! Ох, хочу-хочу всё увидеть и потрогать.
Широкие двери встретили нас яркой вывеской гласящей: «Преподавательская лаборатория зельеварения. Посторонним вход запрещён».
Но мы-то не посторонние. Мы уже второй день, как свои. Я распахнула дверь и замерла. Огромное помещение радовало глаз. В правом углу стояли столы для экспериментов, в левом письменные столы. Чуть подальше шкафы с различными зельями, ещё дальше стеллажи, уставленные ингредиентами и травами.
Так, какой стол можно занять? В помещении было пусто и я, пройдя к дальнему столу, что был поближе к стеллажам, разложила свои вещи. Формулу для приготовления зелья господина Гаспара я помнила наизусть. Сколько я их я сварила. Но на всякий случай я её записала в блокнот. Бывает, делаю перерасчёт, экспериментирую на лягушках. Почему именно на них, я уже рассказывала.
— Лора, я пока включу горелку и подготовлю колбочки, — Цветик уже бежал в другую сторону кабинета. Как же я рада, что он разделяет мои увлечения не потому что я его хозяйка, а потому что, познакомившись с процессом, увлёкся.
— Червяк земляной сушёный, шерсть кошки обыкновенной… Это не то. Гранитная пыль — нет, лягушачья слизь… О, нашла, — я набрала в руки всё, что мне было нужно и уже хотела повернуться и идти к столу, как меня остановил грубый окрик:
— Вы кто такие и как сюда попали?
Была тишина в кабинете, лишь Цветик позвякивал стеклянными колбочками и тут такой крик. У меня не только ингредиенты попадали из рук, но и сердце чуть в пятки не ушло.
— Я, преподаватель с кафедры флоры и фауны, Лоренсия…
— А вы знаете, преподаватель цветочков-пестиков, что в лабораторию разрешён вход только профессорам и только кафедры зельеварение? — ко мне быстрым шагом направлялся высокий тучный мужчина с лоснившейся лысиной на голове. — Быстро поднимайте то, что уронили и убирайтесь из кабинета.
— Никуда я не собираюсь убираться! Вы даже не представились, а кричите. И вообще, у меня есть разрешение от ректора и лицензия на работу! Он мне, как лучшему специалисту в области зельеварения сделал исключение, — не знаю, зачем я себя так расписала, наверно обида старая о себе дала знать.
— Что? Что? — заклинило, похоже, профессора, мужчина покраснел и остановился. — Вон! Вон отсюда! — его палец указывал на дверь. — Я не вижу в ваших руках разрешения и лицензии. Получите, тогда и приходите. Преподаватель, а врёте. Думаете вы первая такая умная? Нет, профессора с других факультетов так нагло не врывались к нам, а вот студентки бывало.
Мы с Цветиком, похватав свои вещи, быстро вышли.
— Нет, это ни в какие ворота. Сейчас же идём к ректору. С его слов я могу работать в лаборатории, но меня туда не пускают. Вот почему он никого не предупредил.
Тихо ругаясь, я шла в кабинет к ректору.
— Господин Николас у себя? — я посмотрела на его секретаря, госпожу Гольдинеллу.
— Дорогая, что с вами. На вас лица нет. Что произошло? И руки дрожат. Присядьте, я сейчас чай успокоительный заварю.
— Спасибо, госпожа Гольдинелла, но у меня нет времени на чаи, мне нужно в лабораторию зельеварения попасть. И я рассказала, как наглый профессор выгнал меня, не дав и слова сказать, то есть не поверил мне на слово.
— Профессор Змееухов, ох и как вас угораздило на этого господина нарваться. Он очень неприятный тип. А господина ректора нет. Он ещё перед первой парой отбыл к разлому с пятым курсом. Причём взял все три потока, — разоткровенничалась она. — И лекарей, и зельеваров, и боевиков. Только не сказал — зачем. Возможно, на внеплановые учения, а возможно и что-то случилось. Хотя, если что-то происходит, студентов обычно не берут.
— Госпожа Гольдинелла, а мне как быть? Необходимо сегодня сделать зелье для ректора, — я перебила скучающего секретаря.
— Ах, это. Так я же готовила на вас бумаги, душечка. Простите, я забыла, да и ректор весь в заботах упустил наверняка, — она поднялась с места, подошла к шкафу и вынула ярко-синюю папочку с моим именем. — Так, сейчас найдём, — она её распахивает и первое, что я вижу это — лицензию с моим именем. Мысли бешено начинаю работать… — Хм, не то и это не то… Вот, бессрочное разрешение на посещение лаборатории, — секретарь, улыбаясь, протягивает мне бумагу, я беру её и начинаю обмахиваться.