Академия Мрака
Шрифт:
— Ах, какая это жизнь, когда в вашей темнице нет ни одной гулящей девицы!
Эльф улыбнулся, и тут же взгляд его зеленых глаз стал холодным и жестким, а от расслабленности не осталось и следа.
— Животное, если ты еще раз распустишь руки, я убью тебя, — с кривой усмешкой процедил он, натягивая цепи, словно пробуя их на прочность.
— Попробуешь, — согласно кивнул Сирис. — Я помню, кем ты был раньше.
Оборотень оскалил крупные белоснежные клыки и жадно облизнулся.
В этот момент гоблины внесли в пыточную два огромных пышных торта.
Алестия улыбнулась.
— Что это такое? — с отвращением глядя на торты, спросил эльф.
— Мой подарок для узника подземелья, — мило улыбаясь, произнесла Темная владычица, откидываясь на спинку кресла.
Глава 2. Побег
— Так, парни, мест в тюряге нет, так что придется вам пока на нарах рядком париться, как морковкам на грядке, — Сирис сделал приглашающий жест. — Да вы не серчайте, госпожа отходчивая, глядишь, к вечеру сменит злость на милость да пригласит в опочивальню. А пока в этой комнатушке посидите, заодно помощь ее постояльцу окажете. Животом он мается, — волколак нахально заржал и, впихнув несостоявшихся наложников Темной владычицы в камеру, с лязгом захлопнул железную дверь.
— Ох, простите, господа, что не могу принять вас по этикету, но … после ужина с ее злобностью … — раздался судорожный, а затем булькающий звук, который ни с чем нельзя было спутать.
Тролль — лохматый двухметровый амбал с длинным, сломанным в нескольких местах носом, глубоко посаженными зелеными глазами и жесткой темной волнистой копной волос, переходящей в короткую гриву на спине — потер рукав новенькой кожаной куртки и с любопытством вылупился на хозяина камеры.
— Э-э-э-э, — пробасил он, — ты это, не обращай на нас внимания, ты, главное, с обратного конца фонтанировать не начни.
Его товарищ — гибкий невысокий дроу в черном наглухо застегнутом комбинезоне — легко подпрыгнув под потолок, ухватился за прутья решетки, закрывающей маленькое вентиляционное окошко, и выглянул во двор.
— Прямо на кузню гоблинов, — сообщил он троллю. — Не знаю, как выбираться будем, Ширак.
— Как, как… — усмехнулся тролль и достал из штанов связку ключей.
— Когда успел?
— Когда Сирис нас растаскивал, — заулыбался Ширак.
— Даже не знаю, правильно ли это? У волка могут быть из-за нас неприятности, — задумчиво погладил косу дроу.
— Особая примета — чуть что теребить косу, — мимоходом сообщил ему тролль, и темнокожий дроу нервным движением отбросил волосы назад. — Слушай, мы же договорились, устраиваем потасовку и драпаем. Как-то мне не светит быть прикопанным под сосной после ночи любви с этой худышкой.
— Она красивая… — мечтательно прикрыл лиловые глаза дроу. — Глаза мерцают, как драгоценные камни, грудь как два горных пика, спина ровная, словно обработанный гномами сталактит…
— Ага, я тоже люблю геологию. Да и с Темной хабызбой не возражаю замутить, даже наоборот, очень за, но под сосну не хочется. Так что делаем ноги!
Тролль начал осторожно ковыряться в замке, подбирая ключ.
— Эй, парни, я с вами! — эльф наконец-то оторвался от унитаза. — Я здесь уже восемнадцать лет торчу, скоро совершенно с вяза свалюсь. Хочу пива, женщину, еще пива, еще одну женщину, пива, мяса и потом еще женщину! А можно сразу все одновременно! Правда, мне тут давеча предлагали одну…
— А ты что? — с любопытством спросил дроу, оглядываясь по сторонам.
Камера представляла собой вполне уютную комнатку со всеми удобствами, даже зеленый травяной коврик на полу лежал. Книги, музыкальная шкатулка, мольберт, боксерская груша. Курорт, а не тюрьма.
— А я — что? Я, конечно, оценил оказанную честь, но моя шкура мне дорога как память о матушке, и менять я ее пока не собираюсь, так что моя тропа переплетается с вашей! Я лучше потаскуху в портовом борделе сниму, чем добровольно отправлюсь к Темной владычице в спальню в качестве объекта свежевания.
Дроу осуждающе посмотрел на него, но ничего не сказал, а только подумал, что столько лет без пива любого могли сделать немного чокнутым. А уж светлые никогда не отличались крепкими мозгами. Хотя красив шельмец, здесь не поспоришь, неудивительно, что без женского внимания слегка умом двинулся.
Дроу про себя вздохнул, ему, подданному не самого сильного Дома, выбирать не приходилось. До сих пор не нашлась матрона, желающая взять в мужья молодого, сильного, но не родовитого воина. И то, что его включили в «подарки», тоже говорило о многом. Среди воинов, сопровождающих дроуресс, не было ни одного благородного из главенствующих Домов. Все они были расходным материалом, безжалостно отданным для сексуальных утех чернокосой гурии.
«И Темная владычица от меня отказалась. Так и умру девственником, — с грустью думал воин, пробираясь следом за троллем в парк, окружающий тюрьму. — Хотя если разобраться, то лучше быть живым девственником, чем мертвым любовником. Если уж тролли не выдерживают… — Он глянул на широкие плечи бесшумно крадущегося впереди Ширака. — Интересно, что же она делает с ними под покровом ночи? Старшие воины рассказывали, что Ллос очень любит во время «этого» приковывать партнера к кровати и наносить ему всевозможные раны. Может, и владычица такая? Нет, все же хорошо, что я встретился с Шираком, а то бы сидел сейчас на кровати и ожидал своей участи. Честь, конечно, велика, но жить как-то хочется больше».
«Да уж, так влипнуть! — тролль покачал головой, вспоминая события последних дней. — Кто же знал, что шаман защитит свой сундук не только заклятиями, но и бычьим пузырем с краской?»
А как здорово все начиналось. Вскрыть замки, скатать заклинания... и получить в морду несмываемой краской! А дальше — совет племени, выдвинутый шаманом ультиматум и голосование: предать ли вора жуткой смерти с последующим веселым поеданием трупа, либо отдать навечно в рабство к шаману? И как спасение — предложение одного из старейшин: «А не отправить ли нам его в подарок Темной хабызбе? А то она жалуется, что наши самцы — слабаки. Вот и пусть постоит, точнее, полежит за честь общины, а если помрет в процессе, так сказать, отстаивания этой самой чести, то так тому и быть. А если не помрет, то, глядишь, хабызба и мужа из наших выберет».
Тролль поднял руку, призывая коллег по несчастью вести себя тише. Где-то треснула ветка, но потом опять наступила тишина, и парни двинулись дальше.
— Старые козлы! — едва слышно бубнил Ширак себе под нос. — Связали по рукам-ногам, отобрали все отмычки, а я, между прочим, за них пять золотых гномам отдал, и приволокли в дар этой взбалмошной девице, Я, как портрет хабызбы в спальне увидел, сразу понял, что надо ноги делать. Худая, с едва наметившейся грудью, бледная… Немочь гхырова. Уж не ведаю, чего там она делала с предыдущими подарками, но я свои силы знаю. Поломается Темная хабызба в процессе эксплуатации, вот руку правую даю на отсечение, поломается! Эй, эльф, потише!