Академия воровского дозора
Шрифт:
– Не знаю, о чем ты говоришь, майор, – прижал тот руки к груди. – Чужие грешки на свою душу принимать не стану.
– Грешки, говоришь? Вот только у нас кое-что имеется. Бутылку водки припоминаешь?
– Какую еще бутылку водки?
– А ту самую, что вы выжрали в квартире коллекционера Феоктистова.
Выглядел Петрушев равнодушно, с интересом рассматривал почерневший ноготь на большом пальце.
– Фантазия у тебя разыгралась, майор. Чего ты мне лепишь? По-твоему получается, что мы при-шли в квартиру, раздавили на четверых пузырь, а потом на рогах вышли из хаты. Так, что ли?
– Не совсем так, пузырь вы раздавили на троих,
– Не уверен, что запоет…
– Как соловей запоет! Весь вопрос в том, кто раньше из вас заговорит. Вот тому можно меньший срок организовать за чистосердечное признание.
– Майор, ты можешь смеяться, но эту фразу я произносил тысячу раз. Так что ничего у тебя не выйдет.
– А чего ж у тебя личико дрогнуло? Я еще не все сказал… Вы в квартире не только бутылочку на троих распили, еще и покурили. И вот в пепельнице был точно такой же окурок. – Взяв пинцетом примятый Петрушевым окурок, он упаковал его в пластиковый пакет. – С него мы взяли слюну на анализ ДНК. Теперь возьмем и на этом. И если ДНК на обоих окурках совпадут, то отрицать, что там побывал ты, уже не сможешь. Хочу тебе заметить, что те сигареты, что ты примял в пепельнице Феоктистова, были раздавлены точно таким же образом, как вот этот… Желание пооткровенничать появилось?
– Майор, отведи меня в камеру… – сдаленно сглотнул Петрушев. – Мне нужно подумать.
– Хорошо, подумай. Только недолго, терпение у меня тоже не безграничное. Вот что, сержант, уводи его обратно.
– Встать! – скомандовал сержант, подступив к столу.
Петрушев, послушно поднявшись, зашагал из кабинета. Неожиданно обернувшись, спросил:
– Майор, а если колонусь, обещаешь, что поможешь срок скостить?
– Сделаю все, что в моих силах.
Дверь закрылась, и в коридоре зазвучали удаляющиеся шаги. Феоктистов вышел из-за шкафа, выглядел он взволнованным.
– Это он, Арсений Юрьевич, я его голос сразу узнал, как только услышал. Он, сволочь такая, меня по голове бил, когда я лежал! Это по его милости я в больнице оказался. Ведь моя голова до сих пор так и не прошла.
– Вы успокойтесь, Потап Викторович, никуда он от нас теперь не денется. Самое главное, что вы его узнали.
– Мне по ночам его голос снился, – болезненно поморщился Феоктистов.
– Как вы себя чувствуете?
– Ничего, со мной все в порядке.
– Может, вас до дома подвезти?
– Не надо, – протестующее качнул головой коллекционер, – сейчас у меня такое настроение… До сих пор не могу успокоиться… Как услышал его голос, так как будто все заново пережил. Я пойду… Пройдусь немного по улицам. А за картины спасибо!
Попрощавшись, Феоктистов вышел из кабинета.
Шагнув в приемную полковника, Арсений Хабаков увидел, что старший лейтенант Варвара Ступилина поливает из небольшой лейки разросшиеся на подоконнике цветы. В правом углу в небольшой клетке негромко попискивал кенар. Еще вчера птицы здесь не было. Полковник Приходько потакал всем слабостям своей секретарши, так что не стоит удивляться, если на следующей неделе он увидит на диване кошку, свернувшуюся калачиком.
– Полковник на месте? – бодро спросил Хабаков, показав на дверь и стараясь не смотреть на ее стройные ноги. Однако взгляд предательски опускался все ниже, выдавая все то, что забурлило у него в душе.
– У себя, – растянула губы в милой улыбке Ступилина. – Я как раз собиралась вам звонить, Семен Иванович хотел с вами поговорить.
Постучавшись, Хабаков вошел в кабинет, где за большим черным столом из мореного дуба, сколоченным на заказ, возвышался полковник. Он что-то энергично писал на листке бумаги и, увидев вошедшего майора, показал пальцем на соседний стул, после чего вновь уткнулся в лист бумаги. Хабаков послушно опустился в добротное тяжелое кресло. Надо отдать должное Приходько, тот умел окружать себя яркими вещами (о Варваре особый разговор). Первое, что он сделал, когда вошел в новую должность, так это переоборудовал свой кабинет, куда заказал качественную мебель из благородных пород дерева. Поговаривали, что кресло, на котором он восседал, было изготовлено из двенадцати пород дерева. Да и сам он был под стать кабинету – крепкий, могучий, будто бы каменное изваяние с острова Пасхи.
Прежние кресла, совсем еще не старые, быстро разошлись по кабинетам начальников подразделений. Где-то им можно было даже позавидовать.
На мгновение полковник замер, видно, собираясь с мыслями. Темная тонкая ручка в его широкой ладони выглядела невероятно хрупкой, но держал он ее крепко, размашисто чиркая по бумаге. Наконец, отодвинув бумагу, пожаловался:
– Знаешь, сижу тут… А писанины столько, будто какой-нибудь клерк. И ведь не поручишь никому, самому нужно все делать. Значит, пришел… Что у тебя там с коллекцией Феоктистова, новенькое что-нибудь есть? А то меня начальство трясет, как осеннюю грушу.
– Кое-что имеется, – слегка распрямился Арсений. – Помните дело с кражей оружия из Красногорской академии полиции?
– Так, припоминаю, – охотно откликнулся полковник. – Кстати, начальником академии был мой однокашник. Уволили! Ничего не помогло: ни заслуги, ни связи… Просто уволили, и все! Звонил я ему, успокоить как-то хотел, так он даже трубку не берет. С женой его разговаривал… Тяжело ему, просто лежит на диване и смотрит в потолок… Не знает, чем заняться. Хотя предложения ему поступают, предлагают быть начальником крупной автоколонны, заместителем директора какого-то завода. – Слегка покачав головой, Приходько добавил: – Вряд ли это как-то может заменить службу. Деньги обещали дать хорошие. Знаешь, на старости лет это тоже очень много значит… Ну, так что там у тебя? Насколько я знаю, у них есть подозреваемые, вот только никак не могут их расколоть.
– Все так… Один из этих подозреваемых связан с делом ограбления Феоктистова. Мне бы хотелось его допросить.
– Кто это?
– Иван Корсунь.
– Что против него есть?
– Волос, прилипший к бутылке. Проверили его на ДНК. Оказывается, такая ДНК есть в базе данных и принадлежит рецидивисту Корсуню.
– Улика существенная. – Полковник в задумчивости постучал концом ручки по столу. – Кажется, он сейчас в Красногорске?
– Так точно!
– Хорошо, езжай! Допроси! Я позвоню заместителю начальника управления, мы с ним хорошие приятели. Узнаю, в чем там дело. Встретят тебя как родного. – Он нажал на кнопку коммутатора: – Вот что, Варенька, соедини меня с Иванчуком… Да, жду. – Посмотрев на Хабакова, хмыкнул: – Значит, они Феоктистова ограбили, а потом у него же в квартире раздавили поллитровку. Так сказать, отметили успех.