Академия Врачевания. Неукротимое пламя

Александрова Ксения

– Хорошо, - со скользкой улыбкой выговорил папаша Розы.
– Тогда вы должны знать, как она действует.
– Он встал и, кивнув коллегам, подошел ко мне.
– Я возьму на себя труд стать преемником вашей клятвы, мисс Блейн.

Дальше он провел точно такие же манипуляции, как это делала Мелитта, сделав при этом надрез на моей руке как можно более глубоким и неаккуратным. Садист несчастный.

Когда клятва говорить только правду была дана, Совет перешел к допросу.

– Скажите, мисс Блейн, - первым начал МакКейн, - какие отношения вас связывают с Его Светлейшеством?

С Его

Светлейшеством? Это он о Кристиане? Вопрос застал меня врасплох. Вообще-то я ожидала, что Совету куда интереснее, кто убил Его Величество.

– С Господином Фицбруком, мисс, - добавил он.

Вот какое ему дело, а, если его дочурка все равно собирается замуж за другого? В том, что это Роза наябедничала папочке про меня и Кристиана, я почти не сомневалась. Ну, по крайней мере, в данный момент.

Я не знала, что ответить. Не потому что боялась врать, а потому что сама не знала ответа. Кто для меня Кристиан? Друг? Нет, разумеется, больше. Я испытывала к нему отнюдь не дружескую симпатию. Но вот кто я ему? И кем мы приходимся друг другу?

– Я не знаю, - решила ответить, как есть, и будь, что будет.

Смерть не настигла меня подобно удару молнии или стае адских псов (именно так я представляла себе смерть от нарушения клятвы). Вообще ничего не случилось. Кажется, МакКейн пришел в замешательство.

– Хм. Что ж, - пробубнил он.

– Господин, МакКейн, думаю, стоит перейти к главному вопросу, - обратился к нему коллега. Да, давайте уже перейдет к делу, и поскорее закончим эту пытку.

– Да, разумеется, - отозвался тот.
– Мисс Блейн, планировали ли вы убийство Его Величества?

Скотина. Знает же, что нет.

– Нет, не планировала, - уверенно, и даже задрав подбородок, ответила я.

– Знали ли вы о том, что на Его Величество планируется покушение?

О-па. А это уже сложнее... Могу ли я с уверенностью заявить, что не знала, если мне было известно о том, что Роза с Эллиором замышляли что-то в королевском дворце во время праздничного бала? Нет, я только догадывалась, что они что-то замыслили, но и понятия не имела, что это будет убийство короля, а потому произнесла:

– Нет, не знала.

Снова тишина.

– Итак, коллеги, - первым нарушил паузу тот, что восседал посередине.
– Судя по всему, мисс Блэйн не имеет отношения к убийству Его Величества, - он говорил это с явным разочарованием. Мне стало смешно. Как жадно им хотелось обвинить меня, девочку-феппса и приближенную к Его Светлейшеству, в убийстве короля! И смех, и грех.
– Что скажете, господин эль - Крэллари?

Господином эль-чего-то там оказался высокий беловолосый мужчина в длинной серебристой мантии. Он стоял в дальнем углу зала, и до этого момента я совершенно его не замечала. Это был эльфом. И его явно уважали в Совете.

Я, затаив дыхание, смотрела на него и ждала, когда он заговорит.

– Госпожа Блейн не является убийцей Готтона Старшего, а потому не имеет смысла и дальше держать ее под стражей.

Тяжелый груз, сдавливавший все это время плечи и грудь, рухнул, растворился, исчез, позволяя теперь дышать всласть.

Высокие двойные двери тяжело, шумно открылись, и в зал, цокая каблуками, впорхнула Роза. За ней следом, едва поспевая, бежал молоденький

паренек - секретарь. Почему эта стерва врывается в зал, где идет суд, и никто даже не пытается ее остановить?

– Не торопитесь, - звонким, высоким голосом сказала она. Поглядите на нее - распоряжения отдает! И не кому-нибудь, а членам Совета. Хотела бы я посмотреть, как ее выставят вон.

– Роза, что ты здесь делаешь? Кто тебя впустил?
– МакКейн говорил спокойно. Было не похоже, что бы он был рассержен выходкой дочери.

– Я, папа, пришла помешать ей обвести всех вокруг пальца, - она уничтожающе посмотрела на меня. Я же смотрела на нее с недоумением и даже любопытством. Интересно, как же она собирается оспаривать решения высшей главы Совета, коим являлся приглашенный эльф?
– Я долго молчала, но сейчас...
– Роза опустила глаза в притворной стыдливости. Вот же актриса. Я забеспокоилась. От этой змеи можно ожидать чего угодно, и сейчас, к своему ужасу, я не могла даже предположить, что она задумала. Эх, если бы я могла хотя бы догадаться.
– Я не могу допустить, чтобы она обманула вас, господа!

– О чем ты говоришь?
– вопрошал ее папочка. Клянусь чем угодно, что он прекрасно обо всем знает. Что, черт возьми, эти люди замышляют?

– Господин МакКейн, думаю, вашей дочери стоит уйти, - вмешался один из судей. Да, и я так думаю. Выпроводите ее уже скорее!

МакКейн молчал, а Роза продолжала петь свою песню, смысл которой пока что оставался понятен только ей одной. Молитвенно сложив руки, она обратилась к отцу:

– Отец, прошу, позволь мне высказаться! Господа судьи!

– Говори, - вмешался стоявший в стороне эльф.

– Спасибо, - в притворной благодарности сказала Роза с улыбкой, которая не имела ничего общего с признательностью.
– Эта девчонка, - она ткнула в меня пальцем. Когда-нибудь я ей их сломаю. Ее тощие кривые пальцы-указки.
– Она обманщица и самозванка!

– Дочь, что ты такое говоришь?
– притворно ахнул ее папаша. Он, вероятно, тоже с отличием закончил актерские курсы.

– Я знаю, вы мне не поверите, но вы не сможете не поверить ей, - она крикнула что-то на незнакомом языке и в зал впорхнула птица. Это была неркида. Зачем она здесь?
– Все мы знаем, что неркиды не умеют лгать.

– Мы готовы выслушать вас, мисс МакКейн, но хотелось бы, чтобы вы как можно быстрее перешли к делу, - недовольно проворчал Майрон, который тоже был одним из членов Совета.

– Да-да, простите, - виновато пролепетала Роза.
– Говори все, что слышала у кабинета Мистера Вайза, - приказала она неркиде.

И та заговорила привычным для неркид каркающим голосом:

– Господа говорили о мисс Стейси. Господа спорили друг с другом. Господин, называемый Виктором, обвинял профессора Вайза в великом преступлении против воли Высшего Совета. "Фабиан!
– кричал он.
– Вы совершили непростительную, я бы сказал даже, губительную ошибку! Вы сохранили жизнь младенцу, который может погубить все магическое общество! Вы оставили в живых проклятое дитя! Вы позволили ребенку вырасти, и даже, спустя восемнадцать лет, предоставили убежище в стенах Академии. Я знаю, кто это дитя. Это Стейси Блейн. Девчонка, которую вы выдаете за феппса!"