Акт милосердия
Шрифт:
К концу речи Рита уже открыто плакала. Инна, осознав, что уже вряд ли услышит от сломленной женщины что-то новое, отложила ручку в сторону.
– Спасибо вам. Вы можете идти. Еще раз приношу соболезнования.
Рита всхлипнула, затем поднялась и, сгорбившись, направилась к выходу. У двери она обернулась:
– Ее нашли в том доме на Семакина, да?
– Да. Местные подростки обнаружили в подвале. Спустя два дня после смерти, – безжалостно добавила Инна.
Опыт показывал, что о деталях убийства близким лучше сообщать сразу. Ужас и шок сойдут, а в памяти могут всплыть важные детали, связанные с местом убийства, способом или чем-то еще.
– Я знаю этот дом, – с ненавистью проговорила Рита. – Там постоянно что-то происходит.
– Например?
– Постоянно кого-то насиловали, пару убийств тоже помню, наркоманы там шастают и тут же дети. Наверное, вам лучше поднять газетные сводки. Много раз местные жители предлагали его снести, но администрация почему-то все никак не может до этого дойти. И вот там убили мою девочку, – проговорила Рита.
– Да, я тоже помню пару случаев, – поддакнул молчавший до этого Павел.
– Проверим, – сделала пометку Инна. В город она переехала всего полгода назад, поэтому многие местные поверья прошли мимо нее.
Немного помявшись у двери, Рита вновь подошла к столу.
– Вы можете рассказать, что именно с Маей случилось? – шепотом спросила женщина. – Как она…ну, это.
Инна кивнула, давая понять, что поняла ее.
– Примерно три дня назад Майе выстрелили в голову и оставили ее тело в подвале, – ответила следователь, наблюдая за лицом Риты.
Краем глаза она заметила осуждающий взгляд Паши. «Лучше так, чем она потом из газет прочитает», – подумала Инна. К удивлению следователя, Рита не заплакала, а нахмурилась и спросила:
– Она сама туда пришла или ее силой привели?
– Я не могу разглашать эту информацию, – нахмурилась Инна.
«Точные вопросы задает», – пронеслось в голове следователя. – «Но если я скажу, что Майя добровольно пошла с убийцей, то эта женщина сразу начнет подозревать бывшего. И устроит мне здесь бардак».
– Понимаю. Ее не..? – Рита не закончила фразу, но все в кабинете поняли, о чем идет речь.
– Нет, следов сексуального насилия нет, – ответила Инна, кашлянув.
Рита прикрыла глаза и кивнула.
– А вы кого-нибудь уже подозреваете? Сашу, например?
– У Александра алиби, он гостил у друга в Петрозаводске. Насчет других подозреваемых мы пока распространяться не можем. Вы можете быть свободны, – с формальной улыбкой ответила Инна.
– Спасибо вам большое, – с чувством произнесла Рита, неожиданно схватив следователя за руку.
– Мой вам совет – ночуйте сегодня у родных, – сочувствующе произнесла Инна, в ответ пожав ей руку.
Рита кивнула. Она вышла из кабинета и в отупении осталась стоять в коридоре. Она стояла бы так и дальше, если бы не увидела идущего к ней бывшего мужа. Он остановился перед ней. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза и этих мгновений хватило, чтобы почувствовать объединяющее их горе.
Рита отошла вбок, давая пройти мужу, но он ненадолго задержался, осторожно пожав ее плечо. Чувствуя, как накатывает волна боли, она со слезами на глазах благодарно дернула его за полу пиджака. Их маленький ритуал утешения – так они раньше его называли.
Выйдя из участка, Рита подняла глаза вверх, чтобы сдержать поток слез. Стояла глубокая ночь, и в городе воцарилась тишина. После столичного круглосуточного шума эта тишина казалась иноземной.
Рита посильней закуталась в тонкую акриловую кофточку и двинулась в сторону их с Кириллом дома, который он оставил им с Майей после развода. Голова женщины была совершенно чиста от каких-либо мыслей о дочери. Словно включилась особая программа самозащиты. Она просто брела мимо домов, иногда провожая взглядом изредка проезжавшие мимо машины.
Недели две назад она точно так же возвращалась в старенькую съемную халупу в Бирюлево после долгого рабочего дня в ресторане. Переодевалась, принимала душ и шла в какой-нибудь бар. Иногда знакомилась с кем-то, но дальше совместного потребления алкоголя не заходило.
Она сразу сбегала, едва дело доходило до поцелуев. А после звонила Майе и, слушая ее голосок, приходила в себя. Существование Майи, только это, заставляло Риту чувствовать смысл жизни. Даже их рухнувший двадцатидвухлетний брак с Кириллом имел смысл только из-за существования Майи.
Рита достала телефон. Восемь пропущенных звонков от Ани. Едва она поднесла телефон к лицу, как он снова затрезвонил.
– Да, – ответила Рита, остановившись у пивного магазина, призывно мигающего неоновой надписью «24 часа».
– Кирилл все рассказал, милая, – голос Ани хрипел от слез. – Где ты, детка?
– У пивнухи какой-то, – спокойно ответила Рита.
– Скинь локацию, Коля заберет тебя.
Ждать в магазине она не стала. Дождалась Колю на его белом грузовичке прямо у заправки. Муж Ани, крепкий и молчаливый Николай, не стал тормошить Риту. Только молча довел до машины и помог усесться на переднее кресло.
Спустя несколько минут они уже стояли у небольшого дома кремового цвета. У ворот, закутавшись в кофту, их встретила Аня с опухшими глазами.
– Ох, милая! – простонала она, прижимая Риту к себе.
Но та ничего не ответила. Рита не чувствовала в себе ни малейшего желания рыдать. Словно бы это могло вернуть Майю.
Они прошли в уютную, освещаемую желтыми лампами, гостиную. Николай молча налил Рите воды в стакан. Она залпом опустошила его, ощущая, как от холодной свежести проясняется в голове.
Аня усадила сестру в кресло. Она не переставала рыдать.
– Боже, Аня, перестань, – устало произнесла Рита и покачала головой, отказываясь от молчаливого предложения Коли налить в стакан что-то покрепче воды.
Старшая сестра окинула Риту подозрительным взглядом, который с каждой минутой становился все более озабоченным. Она поманила мужа на кухню, пока Рита крутила в руке стакан и смотрела в одну точку на ковре.
– Дело плохо, – услышала она шепот Ани и чуть усмехнулась.