Аквамариновая мэм
Шрифт:
То есть прибор был электронной свахой, его импульсы шли по спирали и затягивали жертву в свой водоворот, или по типу смерча – отталкивали, они слегка кололи жертву разрядами, отчего и получило это действие народное название – еж. В задачу Осипа входила систематизация пар и получение двойной выгоды от продаж Сердечек. Вот на что пустил он свои деньги от золотого бизнеса. Зная, потайные мысли граждан, всегда легче ими управлять, – так считал Добрыня Никитич, новый глава административного округа Валет, получающий интересные сведения от Осипа.
Все это так, но граждане были готовы ввести мораторий на продажу
Вот и я не знала, что мне делать. Нет бы, на мужа родного направлять дополнительные, любовные импульсы, так сказать для обеспечения семейного счастья.
А я направляла действия своего прибора, что уж тут говорить, на потенциального любовника Мартина! Момент, а что если Мартин имел ни одно, а скажем три Сердечка?
Значит, он управлял сердечными делами – трех дам? Об этом уже знал Осип, но не знала его жена, то есть – я! Что имел обладатель трех сердечек? Комфорт и любовь в любом из трех домов, в отсутствие хозяина и все это на одних любовных импульсах, а, следовательно, бесплатно для него. Прибор Сердечко обеспечивал бесплатную любовь, что для мужчин значительно важнее, чем для женщин. Я удачно перенастроила свой прибор на ежи в тот момент, когда Мартин был занят другими приборами, то есть женщинами. Теперь мне этот мужчина был больше не опасен.
Мартин почувствовал, что одна рыбка сорвалась с крючка и перешла в безопасный режим работы, но у двух других дам, таких приборов точно не было, он знал это и без Осипа. Другие женщины его и не интересовали, ему нужна была Спиноза, и документация, которая через меня проходила. Он хотел знать устройство приборов Сердечек.
Разобрав один прибор, он ничего не понял, но он точно знал, что документация существует, но с ней ему лень было разбираться. Он хотел создать свое агентство большой и чистой любви, но приборы были слишком дорогие для обывателей, тогда он решил захватить офис фирмы Сердечко, в котором главным конструктором была Спиноза, и взять со склада готовой продукции столько Сердечек, сколько он сможет унести. То, что Спиноза вышла из поля зрения его прибора, Мартина не радовало, только через нее он мог войти и выйти из охраняемой фирмы, поскольку через нее оформлялись допуски самого разного назначения. Мартин с Осипом все еще враждовал.
Спинозу от Мартина отключил сам Осип, он заметил ненужную для фирмы связь, и сделал так, словно Спиноза сама переключила Сердечко на ежи. Или их намерения совпали. Женщин на фирме Осипа Ильича было ни так много, кого можно было бы использовать и это очень огорчало Мартина. Он терялся в догадках, как ему пересечь границу фирмы, причем внешние двери в нее были открыты, но перейти их было невозможно, невидимые лучи выталкивали гостя. Он так мечтал о больших деньгах, которые бы ему отдавали удачные молодожены, а тут он никак не мог перейти границу фирмы, словно за ним наблюдали.
И в этот момент Мартин подумал, что ему надо снять с себя все электронные приборы и датчики, чтобы стать неопознанным объектом для электронной охраны фирмы. Он все снял, и почувствовал пустоту и независимость, не сразу, но в течение суток. И тут он сообразил, что если он украдет эти Сердечки, то к ним тут же привяжется охрана фирмы!
От такой мысли он сел на первую скамейку в парке, хлопнул себя по лбу и не расстроился, а рассмеялся: смысла в краже Сердечек, не было смысла! Он смеялся, терять ему было нечего, кроме незавершенной авантюры. Впору было вернуть в действие пару Сердечек и пойти к той женщине, которая его успокоит. Но и успокаивать его не надо было, ему нужна была новая мысль о новой авантюре! А, где ее взять, очередную бредовую фикцию по получению большого дохода из пустоты или чужой разработки?
Мартин Филин подключил два Сердечка из двух карманов, сел так, чтобы одна нога не касалась другой ноги, а руки не касались тела, и так задумался, что задремал.
Он проснулся от того что, рядом с ним стояли две молодые особы, они пересмеивались и слегка трясли за плечи Мартина.
– Привет, леди! – выдавил он из себя тихое приветствие.
Они чмокнули его с двух сторон и засмеялись счастливым смехом.
Он удивленно посмотрел на радостные лица женщин и спросил:
– Чем я мог вас так насмешить?
Они вообще покатились со смеху.
– Дамы, вы меня любите? – спросил он первую пришедшую на ум фразу.
– Нет! – выдохнули они одновременно.
– Почему?
Женщины опять рассмеялись и сели рядом с ним, показывая на его карманы брюк.
Филин посмотрел и увидел, что из карманов идут провода, и они обмотаны вокруг скамейки. Мужчина попытался встать, ничего не получилось. Женщины перестали смеяться и захотели уйти, но он схватил их за руки.
– Это вы сделали? – спросил Мартин грозным голосом.
– Нет! Так было! – проговорили дамы одновременно.
– Почему вы отвечаете одновременно?
– Не знаем! – ответили они разом.
Филин засунул руки в карманы и не обнаружил двух Сердечек! Вместо них в карманах были крючки из проволоки, он поцарапал обе руки, и вынул руки из карманов с каплями алой крови. Мартин был в полном замешательстве.
Женщины сделали серьезные лица.
– Уходите! – крикнул он им с надрывом в голосе.
Они развернулись и пошли в противоположные стороны.
Мартин Филин попытался вытащить крючки из карманов и встать. Но оказалось, что сзади он прикован к скамейке еще одним крючком, именно в заднем кармане у него лежало третье Сердечко в отключенном состоянии, но и его не было в кармане.
– Вот и разбогател! – вслух сказал Мартин. – Все украли!
Ему никто не ответил, вокруг было пусто. Он не мог понять, сколько времени он проспал, и почему с ним так поступили. Осип мельком посмотрел на экран, в котором был виден поникший Мартин на скамейке, и улыбнулся тому, что операции по ограблению грабителя прошла успешно. Фирма имела такие бабки с баб, то есть с женщин, что уступать их никому не хотела. Я захотела вновь подключить Сердечко к Мартину, но не почувствовала, что он меня чувствует, было – холодное ощущение пустоты.
Глава 29
Я не знала, что мой прибор выведен из строя, но почувствовала это. Мне стало скучно и одиноко, близился конец рабочего дня, и я медленно побрела домой через парк по центральной аллее. На скамейке, стоящей рядом с фонарем, сидел Мартин грустный, грустный. Я заметила на фонаре маленький глазок камеры слежения, но все равно присела рядом с молодым человеком.
– Привет, Мартин!
– Здравствуй, Спиноза.