Аквитанская львица

Агалаков Дмитрий Валентинович

4

В Антиохийском дворце было много солнца. Когда-то хозяином тут был Боэмунд Второй — сын Боэмунда Первого, занявшего город во время Первого крестового похода и превратившего древнюю Антиохию в грозное княжество, оплот христианства в Северной Сирии. Отныне иной правитель — правительница! — хозяйничала во дворце и самом небольшом государстве. Ее трон был украшен дорогими каменьями, кругом было много золота — она не желала отказываться от восточной роскоши.

— Его святейшество патриарх Антиохийский Рауль де Домфрон! — представил слуга гостя,

просившего аудиенции.

И княжна Алиса, привлекательная женщина лет сорока пяти, одетая в тонкий шелк и державшая себя так, точно она как минимум царица Савская, махнула рукой:

— Просите!

Дело шло к полудню, настроение у Алисы было хорошее и даже романтическое. Конечно, ей не больно хотелось видеть сейчас грозную физиономию нормандца де Домфрона, но по многим вопросам он был ее советником, и весьма мудрым, так что приходилось мириться с его визитами.

Патриарх вошел в своем праздничном облачении, что удивило Алису. И уже после первых слов приветствия он открыл ей причину своего визита. В Антиохию прибыл молодой рыцарь Раймунд Пуатьерский, сын покойного герцога Аквитании, легендарного Гильома Трубадура. И он хочет жениться на ней.

— Жениться на мне? — воскликнула она и тут же залилась краской.

— Именно так, княжна, — ответил патриарх. — Он просил у меня, как у духовного лица, сообщить вам свое желание.

Княжна Алиса как раз подумывала о том, что могла бы соединить с кем-нибудь свою жизнь перед Богом. И вдруг — такое…

— Но ведь мы с ним не знакомы?

Патриарх был настойчив:

— Он просит вас принять его как можно скорее, ваше высочество.

Алиса даже встала с трона и, придерживая шелковые складки платья, прошлась по богато убранной зале. Обернулась на де Домфрона, потупила глаза, посмотрела в окно — на лазурное небо Антиохии, томно вздохнула. «Как в сказке, — подумала она, — как в сказке…»

— Завтра я жду вас с этим молодым человеком, — нежным голосом проговорила она.

На следующий день Раймунд Пуатьерский предстал перед княжной Антиохии во всей своей красе. Широкоплечий, в коротком пурпурном кафтане, стянутом на узкой талии кожаным поясом, с мечом в богатых ножнах и кинжалом; в ушитых шоссах, подчеркивающих его мускулистые ноги, в щегольских сапожках. А когда он, красивый и молодой, сорвал с головы берет с длинным шелковым хвостом, открыв золотокудрую голову, Алиса едва не потеряла сознание. Видение из рыцарских легенд предстало перед ней — Роланд, Ланселот…

— Доброго вам дня, княгиня! — поклонившись, сказал молодой рыцарь. — Вы еще прекраснее, чем о вас говорит молва!

— И вам доброго дня, сир Раймунд, — зачарованно пролепетала она.

Ей уже хотелось назвать его «господином». Назвать и упасть в его объятия…

— Садитесь, — она указала рукой на одно из кресел подле ее трона, — и расскажите нам о себе…

«С удовольствием, матушка», — усаживаясь, промурлыкал про себя Раймунд и сказал:

— Я расскажу вам о том, как добрался из далекой Англии на Святую землю. Как рисковал жизнью, проплывая мимо берегов Сицилии. Потому что плыл к вам, княжна…

«Верно, как в сказке!» — дрожа и трепеща, точно юная лань при виде охотника, еще раз про себя вымолвила она. Раймунд Пуатьерский был ответом на все ее желания. Ответом, посланным небесами. Знатный, красивый, молодой! Само желание, сама жизнь…

Патриарх с удовольствием наблюдал за этой сценой. Представление начиналось — и начиналось успешно…

Итогом беседы стало разрешение княжны Алисы присутствовать Раймунду на всех светских раутах и вечеринках Антиохии. Она сама вызвалась представить графа Раймунда Пуатьерского первым баронам княжества. Но они договорились пока не разглашать причину приезда аквитанского графа. Весть о свадьбе должна была стать неожиданностью для всех. Главное, что об этом знал первосвященник Антиохии, — и не только знал, но заочно благословил их будущий брак.

Кровь герцогов Аквитанских внушала уважение и почтение всем антиохийским аристократам до единого. Иначе и быть не могло! А Раймунд уже влюблялся в этот благословенный край. Где-то совсем рядом, за близкой границей, высились каменистые горы и простирались безводные пустыни, а тут зеленели апельсиновые и лимонные рощи, в которых пели райские птицы, разрастались пальмы, поднимались ввысь кипарисы и били чудесные родники. Их свежая влага под непривычно знойным солнцем могла оживить любого, уже готового отдать концы, путника: только доберись до Антиохии, северной границы Святой земли, дотяни, сделай еще шаг…

Под руководством опытной свахи, патриарха Рауля де Домфрона, граф Пуатьерский времени не терял. И уже на одном из первых пиров патриарх, до того избегавший подобных сборищ, сообщил молодому рыцарю:

— Мать редко выпускает дочь ко двору, но нынче у княжны Алисы разболелась голова, и девушка здесь!

— Принцесса Констанция?!

— Она самая, граф.

Они переглянулись — и Раймунд улыбнулся патриарху:

— Ну, так покажите мне ее, ваше преосвященство. Я дал слово искать ее любви и хочу как можно скорее увидеть мою принцессу!

Но последние слова он уже произносил в замешательстве и глядя мимо патриарха. На Раймунда смотрела девушка, которую обступили молодые аристократы. Смотрела через их плечи, тянула голову. Но едва граф поймал ее взгляд, как она, смутившись, скрылась за молодыми людьми. Точно две волны сомкнулись за испуганной дриадой.

— Неужели… это она? Там?!

— Она самая, — ответил де Домфрон. — Хороша?

— Да она — само солнце…

— А теперь идемте, я вас представлю друг другу.

— Я даже робею, — признался Раймунд.

— Подумайте об Антиохии, которая может оказаться призом, и вам полегчает. И не забывайте о том, что богоугодным делом мы заняты с вами нынче. Мы пытаемся обезопасить христианский мир от власти ветреной и властолюбивой женщины, которую опасался даже собственный муж! Дочь, кстати, тоже боится ее…

Перед патриархом расступались. За ним, похожий на молодого леопарда, гордого, но осторожного, мягко шагал Раймунд Пуатьерский… И вот уже перед ним стояла темноокая серна в синем, расшитом золотом платье, с бирюзовым лоскутком материи на черных волосах, украшенных золотыми нитями.