Аквитанская львица

Агалаков Дмитрий Валентинович

Уже через четверть часа они входили под своды храма. У алтаря горели свечи. Молодых людей ждали. Патриарх облегченно вздохнул при виде жениха и невесты. По всему было видно, что его чувства разделяют с десяток священников самого высокого сана, несколько аристократов, с которыми Раймунда знакомили в предыдущие дни, а также Жерар де Жеберрон со своими госпитальерами, вооруженными до зубов.

Держа принцессу за руку, Раймунд подошел к алтарю. Взгляды графа и маршала пересеклись. Хитрый госпитальер улыбался — не зря он путешествовал в Англию!

— Нам отрадно видеть вас вместе, — сказал

Рауль де Домфрон.

— Воистину так! — эхом прозвучал голос маршала Жерара де Жеберрона.

Все, что происходило с ними дальше, было вихрем, который подхватил и беспощадно закружил принцессу и графа. Раймунд Пуатьерский сам того не заметил, как на вопрос: «Берете ли вы в жены принцессу Констанцию», — ответил: «Беру». А потом, на сходный вопрос, услышал ее утвердительное: «Да». Несмелый и взволнованный голосок, в котором было столько желания вырваться из той клетки, в которую посадила юную птичку злая мать! Впрочем, дверца клетки уже была распахнула настежь. И вот над их головой вознеслась корона, а следом на безымянном пальце левой руки Раймунда блеснуло обручальное кольцо.

— Отныне милостью Божьей и волей покойного Боэмунда Второго вы, граф де Пуатье, являетесь князем Антиохии! — высокопарно произнес патриарх, и свечи дрогнули от его зычного голоса.

— Дело сделано, — выдохнул маршал госпитальеров. — Отныне сердца короля Фулька Анжуйского и магистра Раймона де Пюи могут быть спокойны.

И впрямь — дело было сделано. Авантюра, в которую так легко ввязался бесшабашный Раймунд Пуатьерский, удалась. Внешность античного бога, предприимчивость Одиссея и храбрость Ясона решили все в его пользу.

— Отныне вы именуетесь Раймундом Антиохийским! — сказал в заключение патриарх, и голос его аукнулся под сводами собора Святого Петра. — Завтра утром все жители княжества узнают, что у них появился новый правитель! Эту же ночь я предлагаю провести молодоженам в моем доме.

Глядя на Раймунда Антиохийского, Жерар де Жеберрон кивнул:

— Его преосвященство прав — так будет спокойнее. Мы еще не знаем, что предпримет княгиня Алиса, — от нее всего можно ожидать!

Княжна Алиса проснулась утром в своей роскошной кровати и сладко потянулась. Ее спальня была убрана на восточный манер — от пола до потолка просторную комнату укрывали ковры, кругом лежали большие и маленькие подушки. Наконец-то пост, назначенный ей этим несносным Раулем де Домфроном, окончен. Три изнурительных дня истекли. Сегодня она объявит своему двору о свадьбе, и скоро на этой кровати рядом с ней возляжет красавец Раймунд Пуатьерский, влюбленный в нее юноша, и заключит ее в объятия. Сердце замирало у сорокапятилетней княжны от одной этой мысли! О, что он будет с ней делать! Она еще долго потягивалась, а потом дернула за шнурок — и рядом тихонько звякнул колокольчик. Но на его звон никто не явился. Тогда она дернула шнурок еще раз, и вновь — молчок. Такого раньше не случалось. Она отбросила покрывала. Княгиня была обнажена, но никто не спешил подавать ей платье и нести теплую воду для омовения. Тогда княгиня сбросила ноги с ложа и встала. Она обмоталась покрывалом и вышла в другую комнату, но там оказалось пусто. Она прошла в третью, но и там никого не было. Алиса уже решала, как ей наказать нерадивых слуг, когда услышала шаги.

В ее покои из четвертой комнаты вошел мажордом — в расписном халате, подпоясанный широким поясом, в шальварах и тюрбане. Ей нравилось наряжать слуг на восточный манер. Увидев княжну в таком одеянии, он оторопел. Но его замешательство длилось недолго — он поспешно закрыл за собой двери.

— Ваше высочество, — пробормотал он. — Это невероятно…

Княгиня даже побледнела от негодования.

— Конечно, невероятно! Все умерли, как я понимаю?

Мажордом покачал головой:

— Господи, ваше высочество, если бы вы только знали…

— Так что мне с вами сделать? — подбоченясь, спросила княжна. — Может быть, поменять всех слуг разом? — Неожиданно краска гнева бросилась ей в лицо. Она просто не находила слов для своих праведных чувств. — Нет, я лучше пошлю всех вас в пустыню — собирать верблюжьи колючки! Все до единой!

— Выслушайте меня, ваше высочество, — уже куда тверже проговорил мажордом. — Случилось непоправимое. Этой ночью ваша дочь Констанция была обвенчана с Раймундом де Пуатье в соборе Святого Петра.

— Что? — Ей показалось, она ослышалась. — Что вы сказали?!

— Их венчал патриарх Антиохии Рауль де Домфрон в присутствии первых иерархов церкви, — как приговор выдохнул мажордом. — Об этом знает уже весь город. — Неожиданно он стянул с головы тюрбан. — Я просто не хотел будить вас раньше…

— Скажите, что это неправда, — неверным голосом потребовала она.

— Клянусь Богом, я подумал, пускай княгиня Алиса поспит лишних несколько часов нашей государыней, — он опустил голову. — Это правда, сеньора. Все кончено.

Алиса отступила, а затем побледнела еще сильнее, но теперь уже от страха.

— Стража, — тихо проговорила она. — Прикажите собрать моих людей. Мою армию.

— У вас более нет армии, — покачал головой мажордом. — Ничего нет. Даже слуг. Все ушли…

Глаза княгини на мгновение стали пустыми. Страшная мысль — бежать в Алеппо к Зенги, ворваться с ним в Антиохию и поквитаться с предателями — пронеслась у нее в голове. Но отрезвил княгиню Алису нарастающий топот. Там, впереди, откуда появился мажордом, уже гулко разносились шаги — их было много. Они приближались, и от них можно было оглохнуть. Двери открылись, и в покои Алисы, бряцая оружием, вошел хорошо экипированный воинский отряд. Кольчужные капюшоны плотно прикрывали головы воинов. Длинные мечи и кинжалы держали кожаные пояса. Они вошли точно палачи. Отряд возглавлял рыцарь с суровым и спокойным лицом, в плаще, перехваченном у правой ключицы. Из-под плаща, на груди, виднелся край белого лапчатого креста.

— Мне, Жерару де Жеберрону, маршалу ордена госпитальеров, поручено передать вам, княжна Алиса: вы более не государыня Антиохии. По завещанию вашего покойного мужа Боэмунда Второго, да хранит его Господь, в день замужества вашей дочери принцесса Констанция и ее супруг становятся законными князем и княжной Антиохии, а вы отправляетесь на покой. Сопротивление бесполезно — ваша охрана отказалась от вас.

Княгиня Алиса, придерживая шелковое покрывало, опоясавшее ее голое тело, гордо подняла голову: