Алекс. Безродный. Дилогия
Шрифт:
— И всё же, пока я не могу вам его отдать, — настаивал Хранитель. — Принципы не позволяют. Тем более что мы только-только достигли прогресса в развитии…
— Очень жаль, господин Констиниус, — вздохнула Сисилия. — Нам бы такой гвардеец не помешал. Даже просто рыцарь. Но вынуждена признать, учителей магии в нашем княжестве практически нет. Нехорошо будет зарывать его талант.
В этот момент в стороне от нас открылась дверь, и из соседней комнаты вышел мужчина в чёрном смокинге и белых перчатках. Лет тридцати, как мне кажется. Он тут же направился в сторону винтовой лестницы, где чуть
Честно, никогда не понимал всю эту суету вокруг балов. Куча людей встречаются и без всякой энергии пьют алкоголь и едят небольшие закуски. Ладно бы просто дела обсуждали, но ведь нет: всё в каких-то закулисных кулуарах обговаривается и решается. А бал — так, для показухи. Не, одни, конечно, говорят, что на таких событиях гости налаживают определённые связи и зарабатывают влияние своими нарядом, манерами и прочим, но всё же…
Однако, несмотря на весь мой скепсис, музыка действительно хорошая. Расслабляющая, но при этом подталкивающая к определённым действиям. Под неё тело само начинает раскачиваться в такт скрипкам, а под редкие звуки флейт так и хочется что-то быстро провернуть в танце.
— Да-а-а… — закрыв глаза, произнесла княгиня, двигаясь, словно дирижируя пальцами рук в такт музыке. — Господин Мелоди действительно знает толк в красивой музыке. Верно ведь, дорогой?
— Конечна, моя ненаглядная, — улыбнулся князь, тоже наслаждаясь музыкой. — Ты действительно была права, выбирая его в качестве придворного музыканта. Даже вечно сварливый старик Горциус Флавель, хоть и сидит с недовольным лицом, но ногой притопывает.
И действительно. Вон как все, прикрыв глаза, наслаждаются мелодией. Кое-кто даже с улыбкой на лице тихо обсуждает дирижёра, едва заметно указывая на него.
— А откуда господин Мелоди взял музыкантов? — спросил Констиниус. — Явно ведь, что это не полностью его заслуга, а их в том числе.
— Господин Мелоди пригласил их лично, — начала пояснять Её Высочество. — Он с ними уже ранее выступал несколько раз и поручился за их мастерство игры на инструментах.
— А музыку он сам сочинил? — полюбопытствовал Хранитель. — Никогда такой ранее не слышал и, признаюсь, очень ею заинтересовался.
— Я рада, что она вам приглянулась, господин Констиниус., — улыбнулась княгиня. — Верно, сочинил он её сам. Разве не мастер, скажите? Не зря мы потратили такие деньги, привлекая его в наше гнёздышко.
— Соглашусь, — кивнул старик, — мастерства ему не занимать, как и его людям. Если он из какого-нибудь знатного рода, то тогда ему отбоя не будет от здешних дам.
— К сожалению для него, — вздохнула Сисилия, — он из простой семьи, зато благодаря его талантам, все его дети смогут получить статус. Это я гарантирую. Надо только его с дедушкой познакомить.
Пока те обсуждали происходящее, в нашу сторону направились храмовники, что ранее держались в стороне. Им, кажется, дела до музыки вообще не было. Наблюдая за ними краем глаза всё это время, заметил, как
Сейчас начнётся мясо… Это я гарантирую!
— Ваше Высочество, — поклонился главный священник, — зовут этого слугу Кейн Лихтенский, и мне бы хотелось обговорить с вами несколько вопросов.
— Господин Верховный жрец, — поклонился в ответ князь, — рад вас видеть в добром здравии в этот замечательный вечер. Но стоит ли обсуждать здесь какие-либо важные темы? Не лучше ли дождаться конца торжества и уже в отдельной комнате всё обговорить?
— Боюсь, что ждать нет времени, — покачал мужчина головой и указал на меня. — Дело касается вот этого человека.
— Да? — удивился Оруэлл и, чуть прищурив глаза, осмотрел меня. — И что же такого вас в нём заинтересовало, если не секрет.
— Не секрет. Как мы заметили, этот человек отмечен знаком божества, и нам хотелось бы узнать, какого именно.
Наступило напряжённое молчание. Князь, не ожидавший подобного, тихо обдумывал сказанное. Княгиня же, шокированная, уставилась на меня, но вскоре её взгляд сменился ещё большим вожделением.
Выдра, блин, похотливая… Хотя фигурка у неё ничего так, хорошая, приятная. Есть за что подержаться, да ещё как! Однако с ней надо быть осторожнее. Больше на суккуба похожа, чем на человека.
А Констиниус… Этот старикашка даже бровью не повёл. Всё так же спокойно смотрел на храмовников и даже не думал что-либо делать. Так мне казалось, пока «великий» Хранитель не заговорил.
— Да? — усмехнулся старик. — И что же вы хотите с ним сделать? Будьте уж любезны объясниться.
— А вы у нас?.. — лениво спросил жрец.
— Констиниус Фонделяр, — поклонился дедуля, — хранитель здешней библиотеки, а также учитель этого паренька.
— А, так вы из местных, — Кивнул Кейн. — Это многое упрощает, особенно если учесть, что вы работаете Хранителем. Скажите: вы же знали, что у него имеется божественная метка, ведь так?
— Даже если это и так, что вам с того?
— Почему вы не доложили об этом нам сразу же, как только об этом узнали? Всё было бы намного проще, сделай вы так.
— А с какой стати я должен ВАМ что-либо докладывать? — фыркнул старик. — К тому же этот паренёк — мой ученик, так что перед тем, как иметь дело с ним, вам придётся иметь дело со МНОЙ.
— И почему же МНЕ надо иметь дело с ВАМИ? — начал раздражаться жрец. — Не слишком ли вы о себе высокого мнения?
— Не слишком. А что касается причин, то без моего разрешения этот ученик не посмеет даже рта раскрыть, — усмехнулся Хранитель и повернулся в мою сторону. — Не смей тратить силы на разговоры с незнамо кем. Они тебе ещё потом пригодятся.
Кейн сжал свой посох, явно разозлённый подобным отношением в свою сторону. Видимо, не привык, когда его смешивают с грязью, а потому в гневе стукнул посохом об пол, из-за чего по залу раскатился звук удара дерева о камень. Да ещё какой! Все его услышали, даже музыканты. Те и вовсе на секунду прервали свою игру, но лишь для того, чтобы словить суровый взгляд дирижёра и начать играть вновь.
— И как мне вас понимать, господин Констиниус? — сквозь зубы процедил жрец. — Вы идёт против воли Бога?