Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 годов
Шрифт:
Конице [300] ,
7 октября [1805 года].
Любезный мой Друг, любезная моя Мари, как передать всю ту радость, которую испытало мое сердце при известии о Вашем столь счастливом разрешении, не могу выразить, насколько я был тронут строками, которые Вы начертали мне немедленно после того, как все свершилось. Вы знаете, любезная Сестрица, насколько Ваш Александр (как Вы его называете) к Вам привязан и насколько все, что с Вами связано, для него дорого. Да хранит Бог Вас и Вашего Малютку и да дарует Он Вам скорейшее выздоровление, ибо до тех пор я не могу оставаться спокойным. Ах, любезный Друг, если бы Вы только знали, как страстно я желаю увидеть Вас вновь и расцеловать, и хотя я не слишком понимаю, как это возможно осуществить, мысль эта не выходит у меня из головы. Благодарю Вас также, мой добрый Друг, за дубовый листок, который Вы мне послали вместе со столь милым письмом по случаю моего Праздника. Я заканчиваю письмо, потому что у меня уже не остается и минуты. Я в Галиции вместе со своей армией, и завтра мы выступаем в поход [301] , король Пруссии позволил нам пройти по его территории и встал на нашу сторону [302] . Уверен, что эта новость обрадует Вас, любезный Друг. Прощайте, любезнейшая Мари, вспоминайте иногда того, кто любит Вас от самого сердца и для счастья которого Ваша дружба столь необходима.
300
Конице – город в Моравии, известный своим барочным замком (XVIII в.), в котором в 1805 г. Александр I располагался со своей свитой.
301
Я в Галиции вместе со своей армией, и завтра мы выступаем в поход… – Письмо написано в самый разгар Войны третьей коалиции, известной также как русско-австро-французская война 1805 г. Вступив в коалицию против Франции (см. выше), Австрия планировала развязать военные действия против Наполеона в Северной Италии и в Баварии. На помощь Австрии Россия выставила две армии (под командованием генералов Кутузова и Буксгевдена).
302
…король Пруссии ~ встал на нашу сторону. – 25 октября / 6 ноября 1804 г. Россия заключила секретную конвенцию с Австрией, 2 января 1805 г. был подписан союзный договор со Швецией, а 30 марта с Англией. Недоставало лишь Пруссии, через владения которой должны были проходить русские войска, на что Фридрих Вильгельм III поначалу не давал согласия. Позже, узнав, что Франция нарушила нейтралитет, он дал разрешение русским войти в пределы Пруссии. Как писал великий князь Николай Михайлович, 13 октября 1805 г. состоялась торжественная встреча Александра в Берлине с королевской четой и «умилительная сцена» у гробницы Фридриха II, результатом
Надеюсь, что Ваш Малютка не откажется принять чин капитана Семеновского полка, я выбрал этот полк, поскольку ценю его более всех [303] . Весь Ваш сердцем и душой.
14/26 октября [1805 года],
вечер.
Любезный Александр! Я хочу позволить себе сладостное удовольствие сказать Вам еще пару словечек в этот вечер, уже после того, как дважды писала Вам в течение дня. Нет, Братец, чем больше я думаю, тем более мне кажется, что я грежу, тем более обретаю Вас вновь и чувствую себя счастливой. Ваша доброта, позволившая принять моего Малютку в бывший когда-то Вашим полк, всего этого душа моя не сможет забыть никогда. Вы выказываете мне столько дружбы, что я осмеливаюсь поручить Вашему благорасположению своего Мужа; o да! Братец, он очень славный малый и у него такое ангельское сердце, что Вы даже не можете себе представить. Тетушка, которая сидит подле меня, просит принять от нее уверения в полнейшем Ее к Вам уважении; в этот вечер мы одни, погруженные в воспоминания о прошедших временах, завтра она уезжает, не говорю Вам, как больно мне об этом думать. Прощайте, любезный Братец, позволительно ли мне просить Вас передать тысячу поклонов Герцогу, который был бы очень счастлив Вас лицезреть лично [305] . Любезный, любезный мой Друг, целую Вас тысячу раз. Ваша
303
…чин капитана Семеновского полка ~ ценю его более всех… – Семеновский полк был сформирован в 1691 г. в подмосковном селе Семеновском, от которого он и получил свое название. В 1800 г. по повелению Павла I был переименован в лейб-гвардии Его Императорского Высочества Александра Павловича полк. В 1801 г. Александр I вернул полку прежнее наименование Семеновского.
304
ThHStAW, HA A XXV. R 105. Bl. 103.
305
…Герцогу, который был бы очень счастлив Вас увидеть. – Карл Август был принят на русскую службу 6 августа 1803 г. в чине генерал-лейтенанта с назначением шефом Киевского гренадерского полка и зачислением в свиту императора Александра I. По некоторым данным, участвовал в Австрийском походе 1805 г. и в сражении при Аустерлице («Dreikaiserschlacht») 2 декабря 1805 г.
Потсдам,
15 /27 октября [1805 года].
Любезная Мари, добрый мой Друг, вообразите мое счастье: я нахожусь столь близко от Вас, и возможно ли, чтобы я не полетел навстречу Вам! [307] Но условием этого будет прежде всего Ваше обещание сохранять благоразумие и не позволять себе слишком предаваться радости, иначе я тут же убегу. Смогу ли я передать Вам, что сам чувствую. Герцог меня обнадежил, что Тетушка еще у вас. Ради всего Святого, задержите Ее еще на несколько дней, а я не заставлю себя долго ждать. Мне смертельно хочется, чтобы Вы обе были вместе, и я хочу увидеть Вас посреди Вашего семейства, одна мысль об этом сводит меня с ума. Прощайте, добрый Друг, любезная Мари, ах, Вы же знаете, как я Вас люблю.
306
ThHStAW, HA A XXV. R 100. Bl. 35 – 35`.
307
В ноябре 1805 г. Александр I приехал в Берлин для подписания Потсдамского договора и навестил Марию Павловну в Веймаре.
Дрезден
1 ноября [1805 г.]
Любезная и добрая Мари, как выразить Вам все те чувства, что я испытал при получении Вашего прелестного письма, дышащего такой дружбой ко мне. Моя дружба к Вам хорошо Вам известна, и я осмелюсь сказать, что как бы дороги Вы ни были мне и ранее, теперь Вы стали мне в еще большей степени Другом. Мне было очень тяжело с Вами расставаться, но, по крайней мере, я уехал с уверенностью, что Вы счастливы, и эта уверенность была мне необходима. Сегодня утром, любезный Друг, я получил от Матушки большой пакет для Вас, который спешу переслать Вам вместе с одной необходимой в хозяйстве вещью, которую мы с Катрин называем МОСТОВАЯ, потому что сделана она из камня [309] . Если она Вам понравится, то это все, чего я желаю. Благодарю Вас за собаку. Я никогда не осмелился бы Вам ее подарить, потому что, в сущности, она не моя, и это скорее Илья [310] ее подобрал. Прощайте, моя добрая и любезная Мари. Скажу вам еще, что вы Бизьям [311] . Вспоминайте иногда о Брате и Друге, который любит Вас от всего сердца.
308
ThHStAW, HA A XXV. R 100. Bl. 36 – 37.
309
…МОСТОВАЯ ~ из Камня… – Речь идет о броши, подаренной Марии Павловне Александром (см. следующее письмо Марии Павловны).
310
См. примеч. к с. 87 – 88.
311
…Бизьям… – домашнее прозвище Марии Павловны и Екатерины Павловны, по-видимому, сокращенное от «обезьянка». См.: Йена Детлеф. Екатерина Павловна. Великая княжна – королева Вюртемберга. М., 2008. С. 58.
Извинитесь за меня перед Вашим Мужем за то, что я ему не отвечаю, но у меня нет ни минуты свободного времени. Поклонитесь Герцогу и Герцогине. Надеюсь, что недомогание Герцога прошло. Прощайте, любезный Друг, весь Ваш сердцем и душой.
Веймар. Понедельник,
6/18 ноября 1805 года.
Любезный Александр! Я имела счастье получить Ваше письмо из Дрездена от 1 ноября, переданное мне человеком, которого мы с Мужем посылали к Вам: благодарю Вас за него тысячу раз, любезный Друг; я поняла, что Вы в хорошей форме и хорошем настроении, человек этот подтверждает, что так оно и есть. Я чувствую себя спокойнее и бодрее. Примите, мой Друг, мою благодарность за МОСТОВАЯ, и хотя вы называете ее вещью для употребления, от этого она доставила мне не менее удовольствия, поскольку исходила она от Вас, Александр. Она великолепна и уже украшала меня вчера. Как же меня радует, любезный Александр, титул Друга, который Вы мне присваиваете; воздержусь от новых уверений в дружбе, которые были бы прегрешением против Вас, но все же осмелюсь сказать, что привязанность моя должна быть Вам известна. Это я была счастлива увидеться с Вами, услышать вновь Ваш голос! Ах, мой Друг, эти моменты я словно переживаю снова, я постоянно вижу Вас перед собой; эта диванная комната и диван, на котором мы столько болтали, я люблю его оттого больше, чем все свои остальные комнаты, чем весь дом. Вчера я была на службе в Лютеранской церкви [313] , после чего принимала Представителей Сословий, последнее привело меня в страшнейшее замешательство, я сосредоточилась на своем Сыне, по крайней мере, это давало тему для беседы: затем был обед в большой зале, всё за столом было по-прежнему, не хватало только Вас, а потому не было мгновения, чтобы я не оборачивалась, желая заговорить с Вами, но Вас не находила. На столе стояло даже и это подобие триумфальной арки с зияющим отверстием посередине, через которое в последний день Вы переговаривались с Графом Толстым [314] ; Вы помните? Я люблю эти вещи, потому что они видели Вас, и я люблю Веймар и его жителей теперь больше, потому что они знают цену Тому, Кто явился среди них. Признаюсь Вам, любезный Александр, что у меня было даже искушение оставить у себя собаку, если бы во мне не возобладало чувство брезгливости, которое испытываешь, когда присваиваешь себе вещи, тебе не принадлежащие. Это достойный пес, мне бы хотелось, чтобы он к Вам привязался. В Ваших комнатах все осталось по-прежнему, я люблю говорить теперь у Вас, потому что Вы можете быть уверенным, Александр, что все это – Ваше, поскольку все Вас любят и, разумеется, Вам преданы; мысль о том, что Вы будете рассматривать этот дом как свое пристанище, место, где Вы всегда сможете чувствовать себя, как дома, приводит меня в восхищение. У нас ничего не изменилось, только у моего Сына будет новая спальня, потому что в прежнюю солнце никогда не проникает, новая же комната находится рядом, и мой Муж снова объединит две спальни, которые Бискис [315] нам оставил. Мне не нравятся эти изменения, потому что Вы видели старое расположение, а не новое, однако это было необходимо для Малютки, так что через все это надобно было пройти. Князь Гогенлоэ [316] прибыл сюда позавчера, он был у Герцога, говорил с ним о Вас, был им очарован. Сегодня прибыл его обоз, и скоро прибудут войска. Наш Герцог чувствует себя лучше, но его недомогание было нешуточным, оно могло иметь и серьезные последствия: он поручил мне тысячу раз припасть к Вашим стопам. Герцогиня полна воспоминаниями о Вас и просит также не забывать и ее. Те же нижайшие просьбы передают Вам и остальные члены семейства. А вот и мой Сын наносит мне визит. Aх, Бискис! Он чувствует себя превосходно, так же как и мой Муж, который просит Вам сердечно кланяться. К своему письму к Вам я прилагаю также и письмо Константину; не зная, на какой адрес ему писать, я беру на себя потому смелость послать его Вам. Говорят, Вам понравилось в Дрездене, и, как всегда, Вы покорили все сердца. Рассказывают даже, что по прибытии в город Ваши люди замерзли и потому попросили водки: но во всем благочестивом замке таковой не оказалось. И что очень трудно было найти для Вас упряжь из 8-ми лошадей; Двор придерживается своих правил, и запрягают только шесть. Признаюсь, Братец, что я хохотала от всего этого, как сумасшедшая. Нам известна также причина, которая не позволила Вам отправиться в Прагу [317] . Да дарует Вам Бог счастье, какое только возможно. Ваша Бизьям мечтает лишь об этом, и единственная ее мысль – это Вы, Александр. Если бы судьба сделала меня мужчиной, я никогда бы Вас не покинула. По крайней мере, мой Сын однажды сможет это сделать. Мысль об этом меня немного успокаивает. Поверьте, любезный Друг, что Бизьям разделяет с Вами все, что Вы чувствуете и что с Вами происходит, и все это она переживает в тысячу раз сильнее, чем если бы это происходило с ней самой. Прощайте, любезный Братец, любезный Друг, пусть же и другие в этом мире любят Вас так, как это делает Мари, Та, которую вы называете своим Другом и которая им пребудет до конца дней своих. Тысяча благодарностей за Матушкин сверток, который Вы мне переслали. А вот и письмо Тетушки.
312
ThHStAW, HA A XXV. R 105. Bl. 62 – 63.
313
…в Лютеранской церкви… – Имеется в виду городская церковь Святых Петра и Павла (XIII в.), нередко именуемая Herderkirche (церковь Гердера). См. с. 459, 504 наст. изд.
314
Речь, скорее всего, идет о гофмаршале графе Николае Александровиче Толстом (1765 – 1816), одном из наиболее приближенных к Александру I царедворцев, постоянно сопровождавшем его в заграничных походах.
315
…Бискис… – Еще одно домашнее имя, которое использовалось в семейном обращении. Александр любил называть так сестер, Марию и Екатерину. Здесь, однако, именем Бискис назван он сам.
316
Князь Гогенлоэ… – Фридрих Людвиг Гогенлоэ-Ингельфингенский (1746 – 1818), прусский генерал. 23 октября (5 ноября) 1805 г. Александр I наградил его орденом Святого Апостола Андрея Первозванного.
317
…причина, которая не позволила Вам отправиться в Прагу. – Возможно, речь идет о тактических соображениях Александра. Примечательно, что в ожидании его приезда в Праге в 1805 г. была издана брошюра «Приветственное слово жителей Богемии, обращенное к Александру I, Российскому императору, по поводу его счастливого прибытия в Прагу. 11 ноября 1805» (см.: [Ehrlich Bernhard Ambros]. Willkommen der B"ohmen bey der frohen Ankunft Sr. Majest"at Alexander I. Kaysers von Russland in Prag, Den 11. November 1805. Prag [1805]. В выложенном в интернете экземпляре брошюры имеется приписка от руки: «Это стихотворение было предназначено для передачи Его Величеству Русскому Императору, которое однако не имело место, поскольку означенное Величество до Праги доехать не соизволило» (адрес электронного доступа: https://books.google.de/books?id=EcpdAAAAcA&pg=PP2&lpg=PP2&dq=%22Alexander+I.%22+Prag+1805&source=bl&ots=u0RDkmH1-t&sig=jfEcJ4cdJlDB-aXtFYvF2CTCUm8&hl=de&sa=X&ei=yKiGVZfMCcTbUenrg5gL&ved=0CCIQ6AEwAA#v=onepage&q=%22Alexander%20I.%22%20Prag%201805&f=false (сообщено
Петербург,
21 ноября / 3 декабря 1805 года.
Разумеется, любезная Сестрица, я вполне разделила радость, которую Вы испытали, увидев Вашего Брата, должно быть, она увеличилась во сто крат от внезапности и неожиданности того, как всё это произошло. Ваше письмо от 31 октября / 11 ноября, за которое я Вас нежно благодарю, любезная моя Сестрица, хотя и написанное после отъезда Государя, дышит еще тем состоянием опьянения (простите мне это слово!), в которое вполне естественно ввергло Вас Его пребывание в Веймаре. Признаюсь, что я даже боялась, как бы это чрезмерное волнение, так вскоре после родов, не отразилось на Вашем здоровье, однако разумные люди утверждают, что счастье никому не приносило вреда, и это меня успокаивает. – Вы знаете наверняка от Маменьки и понимаете по сложившемуся положению вещей, что в настоящее время обстановка у нас складывается совсем не спокойная, что наши войска совершают чудеса храбрости, но что Имп[ератор] (я имею в виду Наш) находится в Ольмюце [319] , а французы совсем близко оттуда; наша же удаленность в настоящий момент весьма тягостна, и я многое бы отдала, чтобы находиться по крайней мере так же близко, как Вы, к событиям, к которым прикованы все мои мысли. – Желаю Вам, любезная моя Сестрица, чтобы сладостный плен, в который взяло Вас маленькое существо, обязанное Вам жизнью, отвлек Вас от печальных событий, которые потрясают ныне бедную Германию [320] . Ваше внимание, заставившее Вас сообщить мне новости о Матушке [321] , меня глубоко тронуло, любезная моя Сестрица, но я не хочу злоупотреблять Вашей любезностью, принимая Ваше предложение выполнить мою комиссию в отношении Виллие. Однако я попрошу Господина Паппенгейма [322] взять с собою сверток, адресованный моей Сестрицей Тетушке. Поскольку Амели собирается писать Вам сама, я ничего не говорю от Ее имени, Вас же позвольте мне поцеловать от всего сердца и просить не оставлять своею дружбою.
318
ThHStAW, HA A XXV. R 119. Bl. 15 – 16.
319
…Имп[ератор] ~ в Ольмюце… – Ольмюц или Оломуц (чешск. Olomouc, немецк. Ollm"utz) – город в Моравии, считался одной из мощнейших крепостей австро-венгерской монархии.
320
…печальных событий, которые потрясают ныне бедную Германию.. – Письмо написано Елизаветой Алексеевной на следующий день после Аустерлицкого сражения (20 ноября / 2 декабря 1805 г.), ставшего первым серьезным поражением русских и союзнических войск, которое привело к распаду третьей антинаполеоновской коалиции.
321
…новости о Матушке – см. с. 283 наст. изд.
322
Виллие ~ Паппенгейм – Возможно, имеется в виду Я.В. Виллие (1768 – 1854), с 1806 г. главный медицинский инспектор армии. Карл Теодор Паппенгейм – см. с. 426 наст. изд.
Брест.
2 декабря [1805 года].
Добрая моя Мари, любезный мой Друг. Слава Богу, я уже в России и, верный своему обещанию, немедленно адресую Вам строки этого письма. Я жив и здоров, несмотря на все свинства этой мерзкой Австрии [324] . Прощайте, любезная Мари, у меня уже нет и минуты свободного времени, вспоминайте иногда о Брате, который любит Вас от всего сердца.
323
ThHStAW, HA A XXV. R 100. Bl. 38.
324
…свинства этой мерзкой Австрии. – Письмо написано по возвращении Александра в Россию после поражения при Аустерлице, глубоко Александра потрясшее и осложнившее его отношения с Австрией.
1806 год
Веймар,
7/19 марта 1806 года. Среда.
Любезный Александр!
Мне кажется, что уже тысяча лет прошла с тех пор, когда я беседовала с Вами в последний раз, и если я сегодня и берусь за перо, то лишь для того, чтобы удовлетворить естественную потребность сердца. Мне хочется вначале обнять Вас со всей той дружбой, которую я к Вам, мой Бизьям, испытываю; я не устаю Вам говорить, что Вы постоянно пребываете в моих мыслях; я представляю Вас постоянно занятым и, кажется, в этом не слишком ошибаюсь: возможно, сейчас чуть менее, поскольку визит Герцога Брауншвейгского [326] пошел Вам несколько на пользу, заставив хоть ненадолго покинуть свой кабинет: он чрезвычайно доволен тем, как Вы его приняли и с ним обращались, и в этом сей славный человек конечно же прав, отдавая Вам справедливость, прав он также, признавая достоинства нашего града Петербурга, который единственный на свете: Берлин я нашла очень красивым, более единообразно застроенным и более регулярным; но где найти эти блестящие красоты, сравнимые с набережными Петербурга, и многое другое, о чем можно было бы еще вспомнить! Как счастлива бы я была вновь очутиться в дорогом моем Петербурге! Маменька пишет мне часто и повторяет в каждом своем письме, что этой весной я должна приехать в Россию. Вы знаете, Братец, как я того желаю, но представьте, что все здесь, и местный синклит, и тот, с которым я вынуждена советоваться в Берлине, мне это запрещает. Это правда, что после моего возвращения из Берлина [327] я долго была нездорова, они говорят, что для того, чтобы избежать подобных происшествий и не рисковать более своим здоровьем, мне надобно отправиться на воды: и они даже прописали мне Пирмонт [328] . Вы представляете, любезный Друг, как тягостно отказываться от счастья вернуться в любезную мне Отчизну и как ужасно ослушаться в чем-то Маменьку! В течение некоторого времени я не могла свыкнуться с мыслью, что мне придется отказаться от возможности быть в этом году подле Вас, от мечты, которая была мне столь дорога; я жила одной только этой надеждой, я была счастлива, думая об этом: ужасно так надолго откладывать это чаемое счастье; к тому же я более не больна, напротив, сейчас я чувствую себя лучше, чем когда-либо, однако как только в моей жизни случается какое-то малейшее нарушение или что-либо еще, со мной тут же начинают происходить странные вещи: чтобы укрепить меня и сделать способной переносить даже и усталость и другие изменения, неизбежные в этой жизни, мне предписывают соблюдение осторожности в настоящий момент и путешествие на какие-либо воды. Признаюсь Вам, это причиняет мне немало горя; Друг мой, я бы не стала отказываться от мысли о приезде, если бы врачи не уверили меня, что через год или два я буду более в состоянии вернуться к Вам и что тогда уже я не упаду больная к Вам на руки по прибытии. Вот что в основном заставило меня решиться отложить путешествие: а пока, кто знает, что еще может случиться и что приблизит меня неожиданно к моей дорогой Отчизне и к Вам, мой Александр! Я все думаю о бедной Като: она заставляла меня постоянно сомневаться в возможности отложить путешествие; мне кажется, что во время Вашего отсутствия и отсутствия Константина она пережила страшные моменты одиночества; теперь, по крайней мере, вернулись Вы, и ей настало время радоваться! Здесь, мой Александр, все очень спокойно; обычно в здешних местах только вращают головами и смотрят на то, что происходит вокруг; даже в Саксонии все очень спокойно. В доме все идет своим маленьким чередом, везде царит совершенное единообразие. Приближение весны оживляет прогулки по дорогам, которые до того были почти затоплены грязью: зима у нас была ужасной. Константин без ума от Берлина и он прав, нас обоих там так хорошо приняли. Что делает теперь Константин? А его верное окружение? А слуги, в добром ли они здравии! Молю Вас, не забывайте всем от меня кланяться, в особенности вашему ВОРОБЬЕВУ [329] , который сопровождает Вас повсюду: я уже давно испытываю к этому счастливцу совершенно особое чувство привязанности, смешанное с завистью. У него есть все причины, заставляющие его служить Вам и быть к Вам привязанным, но как бы мне хотелось быть на его месте, я не смогла бы удержаться, чтобы это место не занять: мне так хотелось бы, любезный Друг, найти возможность доказать вам всю ту дружбу, которую я к Вам питаю. Да дарует мне Господь однажды эту милость.
325
ThHStAW, HA A XXV. R 105 (1804 – 1821). Bl. 64 – 67.
326
…визит Герцога Брауншвейгского… – Скорее всего речь идет о Фридрихе Вильгельме, герцоге Брауншвейгском (1771 – 1815), который был женат на одной из сестер Елизаветы Алексеевны (см. подробнее с. 305 наст. изд.).
327
…после моего возвращения из Берлина… – Официальным поводом поездки в Берлин Марии Павловны с Карлом Фридрихом в январе 1806 г. была ее встреча с братом Константином (см. ее письма Константину Павловичу в наст. изд.) При этом Карл Август отправил в Берлин вместе с Марией Павловной и Карла Фридриха, на которого была возложена миссия уговорить прусского короля уменьшить отягощение Веймара прусскими войсками. Стратегический план Карла Августа заключался в том, что присутствие сестры русского императора должно было придать больший вес веймарской рекламации.
328
…прописали мне Пирмонт. – Пирмонт (Pyrmont) – городок в княжестве Вальдек (Нижняя Саксония), в Средние века был столицей одноименного графства. Один из самых знаменитых курортов Германии, известный своими источниками и грязями, на которые любили ездить представители королевских домов Европы (король Англии Георг I, король Пруссии Фридрих II, королева Луиза Прусская; в 1716 г. здесь лечился Петр I).
329
…вашему Воробьеву… – Речь идет о камердинере Александра I.
Мой Бизьям [330] иногда чувствует себя хорошо, иногда болеет, причиной тому зубки, они не режутся у него так легко, как хотелось бы. Он уже вырос и окреп, и приобрел с тех пор, как Вы его видели, множество милых и любезных свойств, например, он очень красиво подает ручку, когда его об этом просят; он смеется и узнает своих близких, в особенности любит он моего Мужа; последний, кажется, уже превзошел самого Себя в совершенстве, то есть я по-прежнему могу сказать, что он делает меня все более и более счастливой, Семья его относится ко мне все так же. Герцог вернулся из Дрездена, где он пробыл довольно долго, к нему вернулось хорошее настроение, которое его явно покинуло несколько месяцев назад. Он просил меня передать Вам, так же, как и мой Муж, тысячу нижайших поклонов. Я многое изменила в своей спальне: мне захотелось поднять Ваш бюст на высоту Пьедестала, то есть, чтобы сказать яснее, поставить его на пьедестал; кроме того конторка, на которой находились мои книги, превратится вскоре в род жардиньерки, по правде говоря, очень узкой, на которой будут располагаться цветы, а книги отправятся в антресоль, специально для меня сооруженную. Стул, на котором Вы обычно сидели, имеет теперь инициал A, дабы его не смешивали с остальными. Сплю я по-прежнему в диванной комнате. Я рассказываю Вам об этих вещах, Александр, потому что Вы интересовались моим маленьким хозяйством, и я чуть не забыла Вам сказать, что Герцог соблаговолил дать Принцу и мне различные советы, касающиеся управления нашими делами, и эти советы нам очень кстати. Когда все будет приведено в порядок, я Вам сообщу. Надеюсь, что Вы пребываете в добром здравии, Вы счастливы и довольны, прощайте же, любезный Друг, Ваш верный друг предан Вам целиком и полностью, не забывайте его и помните, что он принадлежит к числу тех, кто любит Вас сердцем и душою. Обнимаю вас, дорогой мой СОБАКА [331] , от всего сердца. М.
330
Мой Бизьям… – Здесь Мария Павловна называет так своего маленького сына (ср. с. 296 наст. изд.).
331
Собака. – Еще одно домашнее прозвище Александра I.
____
Я узнала, любезный Друг, что Вы были так любезны, что вспомнили о моих дамах и сделали им подарки, которые уж прибыли в Берлин; Бог мой, вы слишком добры, я должна усерднейше поблагодарить вас от лица Графини Хенкель и всей этой молодежи, которая запрыгала от радости при известии, однако же в будущем не стоит так излишествовать. Кроме того, мне надобно все же Вас спросить, не сердитесь ли Вы порой на меня за то, что я докучаю Вам по разным поводам. Надеюсь, что нет; если мне необходимо ответить на одно из писем и в особенности на то, что не имеет адреса и написано лицом мне неизвестным, надеюсь, что Вы мне дадите об этом знать: я знаю, через кого оно было передано, и смогу тем же путем передать ответ. Еще раз, не сердитесь на меня, ПРОЩАЙТЕ, да хранит Вас Господь, сообщаю Вам, что только что были отпечатаны новые игральные карты, где в виде четырех Королей изображены четыре Императора, и Вы в их числе, так что можно умереть от смеха, вот они [332] .
332
Возможно, речь идет о подносных (подарочных) картах, тираж которых был ограничен. Изображение Александра на игральных картах было очевидно одним из проявлений той моды на русского императора, которая в особенности характерна для Пруссии в начале XIX в. Ср. так называемый «александровский букет», введенный в моду дамами после появления Александра в Берлине. Букет этот, собранный из цветов, начальные буквы которых складывались в имя Alexander (Anemon, Lilie, Eichen – желуди, Geranthenum – амарант, Accazie – акация, Nelke – гвоздика, Dreifaltigkeitsblume – анютины (веселые) глазки, Epheu – плющ, Rose), составляли тот модный атрибут, без которого ни одна порядочная женщина не рисковала появляться в свете (описано: Жихарев С.П. Записки современника с 1805 по 1819 г. М., 1890. С. 101. См. подробнее статью «Александрейка» в книге Р.М. Кирсановой «Костюм – вещь и образ в русской литературе XIX века» (М.: Книга, 1989. С. 21 – 22).