Александр-II Великий
Шрифт:
— Ну, вот и хорошо. Ближайшая ваша задача — получить в Златоусте хорошую орудийную сталь. Завод этот преобразуем в частно-государственное партнерство. Вам, после успешного завершения испытаний орудий, выделим 50 процентов капитала в собственность. Надеюсь, к лету справитесь, с Николаем Ивановичем на пару. А затем, поезжайте на Средний Урал, проинспектируете тамошние заводы и подготовите предложения по организации там крупного металлургического треста.
Завтра с утра прошу Вас прибыть ко мне, обсудим еще кое-какие детали. Засим, вынужден с вам попрощаться, господа. Михаил встал из-за стола,
— Ну, Николай, хоть ты мне и рассказывал, а я тебе все равно не верил! Сам Великий князь, родной брат Императора мне руку пожал. Дважды! Я теперь правую руку мыть не буду! Чтобы удачу не смыть.
А как прост он в общении! Совсем не заносчив! И как в делах промышленных разбирается!
— А я тебе об этом и толковал. Думаю, завтра он тебя при личной встрече еще больше удивит. Меня вот он удивил до глубины души!
Следующим утром к назначенному времени Обухов уже ожидал в приемной. Ровно в девять часов статс-секретарь князя пригласил его в кабинет.
Ответив на приветствие Обухова, Михаил начал.
— А теперь господин Обухов, речь пойдет о делах абсолютно секретных. Надеюсь, Вы возьмете на себя обязательство эту секретность неукоснительно соблюдать? — Михаил вопросительно посмотрел на гостя.
— Можете не сомневаться, Ваше Императорское Высочество! Что такое государственная тайна мне известно.
Михаил встал из-за своего рабочего стола и подошел к большому гостевому. Обухов тоже встал, как того требовал этикет.
— Вот посмотрите на чертежи. — Михаил указал на бумаги, разложенные на столе. На копии собственноручно нарисованного Великим князем чертежа была изображена винтовка чешского оружейника Крнка, принятая на вооружение российской армии в 1869 году. Ее чертежи обнаружились в памяти Слащева, хотя при жизни он их не видел. Саму винтовку он конечно, знал, и даже стрелял из нее. В 20 веке она еще использовалась в качестве охотничьего оружия. Однко, калибр винтовки Михаил уменьшил с шести линий до четырех. Обухов минут десять, склонившись над чертежами, изучал их. Михаил его не торопил.
— Отлично придумано, Ваше императорское Высочество! И чертеж хорошо сделан. Казнозарядная винтовка с рычажным затвором и выбрасывателем гильзы под унитарный патрон. Калибр значительно меньше, чем у современных винтовок. И кто же такую прелесть придумал?
— Вы сами и придумали, уважаемый Павел Матвеевич!
— Шутите, Ваше Императорское Высочество!
— Ничуть. Вам легче станет, если я Вам скажу, что винтовка эта мне приснилась? С некоторых пор мне вещие сны стали сниться. Самые настоящие. Хотите, верьте, хотите, нет. Но, чертеж этот я во сне увидел. Проснулся, и начертил.
Но, мне изобретателем винтовки быть не по чину. Можете оформить патент на винтовку. Патент, конечно, будет секретным. А меня возьмите в соавторы. Будущий гонорар поделим поровну. Шучу, конечно. Я свою долю в производство этих винтовок вложу. Все будут думать, что вы меня в соавторы взяли в расчете на покровительство.
— Осмелюсь спросить, Ваше Императорское высочество, а пушка, которую будет делать Путилов, тоже Вам приснилась?
— А вот это, господин Обухов, государственная тайна. Ну как, возьметесь к лету изготовить партию из двух десятков таких винтовок и провести их испытания отстрелом?
— Без сомнения, Ваше Императорское высочество! Сделаем и испытаем.
Михаил позвонил в колокольчик. В кабинет вошел жандармский ротмистр с папкой и тубусом в руках. Подойдя к столу, ротмистр раскрыл папку и вынул из нее документ.
— Прочитайте, Павел Матвеевич, обязательство о неразглашении государственной тайне.
Обухов пробежал глазами бумагу, взял ручку с металлическим пером, обмакнул ее в чернильницу и расписался. В бумаге говорилось, что винтовка образца 1857 года и унитарный патрон к ней являются государственным секретом Российской империи, и разглашение его карается пожизненной каторгой с конфискацией имущества.
— Отныне, уважаемый Павел Матвеевич, вы носитель секрета государственной важности. И путешествовать будете всегда в компании жандармского офицера и конвоя. Позвольте представить вам ротмистра Петелина. — Ротмистр щелкнул каблуками и кивнул.
— Он будет начальником команды Ваших телохранителей. Все документы, касающиеся конструкции винтовки и ее производства должны храниться в опечатанном металлическом сейфе. Перевозиться они должны в опечатанных тубусах и кофрах в сопровождении охраны. Подробности организации охраны Вам расскажет ротмистр. Завтра в 1 отделении ЕИВ Канцелярии получите указ Императора об организации производства пробной партии винтовок и распоряжение о выдаче Вам в Казначействе денежных сумм на это дело.
И еще одно. Как мне рассказывал Путилов, вы ружейную сталь выплавляете тигельным методом, не так ли?
— Именно так! Только благодаря этому и удается получать сталь потребного качества. Для этого устраиваем продувку тиглей снизу нагретым воздухом.
— Понятно. Мой Вам совет, для ускорения процесса, установите тигель на поворотной оси, чтобы было легче заливать в него чугун и сливать из него сталь после окончания процесса, наклоняя тигель. — Обухов с изумлением посмотрел на Великого князя.
— Но, как вы пришли к этой мысли, Ваше императорское Величество? Я сам над этим голову давно ломаю!
— Считайте это еще одним озарением. — Михаил подсказал Обухову идею англичанина Бессемера, реализованную им через три года. Информация об этом тоже возникла в голове Слащёва.
— Удачи Вам, Павел Матвеевич! Можете быть свободны.
Обухов вышел из кабинета в сопровождении ротмистра в состоянии полного ошеломления. — Однако, круто заворачивает Великий князь!Похоже, он самый настоящий гений! Наконец то, повезло России с правителем! — билась у него в голове шалая мысль.
За неделю до этого Михаил с чертежом винтовки побывал у Александра и убедил брата подготовить указ о производстве опытной партии винтовок. Сослался на свое очередное ночное озарение.
10. Вызов к Александру.
Поражение в войне, понесенное от родственников и союзников — монархов Англии и Франции, при молчаливом содействии Австрийского императора, не так давно спасенного от революции Николаем, а также монархов Пруссии и Швеции, оказалось сокрушительным ударом по мироощущению самого императора Николая и всей императорской фамилии.