Александр Н. и месть волшебного мира
Шрифт:
– Почему вы его не уволите? И почему мы остановились?
Директор ничего не ответил, лишь прикоснулся палочкой к стене, часть которой немедленно отъехала в сторону, открывая путь в низкую комнату со стенами из необработанного камня. С потолка свисали цепи, на которых раскачивались зеленые лампы. Камин, украшенный фигурной резьбой, видимо, почувствовал появление людей и вспыхнул, освещая пламенем помещение. На дальней стене Саша рассмотрел полотно с гербом Слизерина.
– Это их гостиная! – выдохнул парень и принялся за работу.
– Кстати, Александр, как наши с вами успехи?
– Да, профессор, конечно. Я тут сдуру прошел по одному потайному ходу, но понимаю, что это могло плохо закончиться. Поэтому я хотел попросить вас присутствовать при открытии таких ходов.
– Конечно, мой юный друг, - Дамблдор усмехнулся.
Вечером сытый и довольный Саша вернулся в гостиную Гриффиндора. Во-первых, обмеры были закончены, и теперь предстояло лишь оформлять чертежи. Парень всерьез боялся, что если он быстро справится с работой, его вернут на Тисовую. К Дурслям не хотелось, и молодой человек решил, что будет тянуть время. Во-вторых, Дамблдор показал местонахождение Хогвартской кухни, где копошились маленькие прикольные существа. При виде гостей они очень сильно обрадовались и попытались накормить пришедших. Саша набрал с собой вкуснейших пирожков и теперь прикидывал, не получится ли выдурить у этих ребяток небольшой торт. Все-таки, приближался день рождения, в который положено ничего не делать и объедаться сладким.
До конца недели Саша устроил себе отдых от трудов праведных, сославшись на то, что ему нужно сопоставить чертежи. Впрочем, директор постоянно куда-то отлучался из школы, поэтому парень практически был предоставлен самому себе. Всю пятницу Александр провел на квиддичном поле, воскрешая в памяти разнообразные приемы игры. В субботу молодой человек наведался в библиотеку, чем ужасно удивил мадам Пинс, которая справедливо полагала, что детей в школе нет. Услышав, чем занимается Саша, женщина повела мальчика к дальним стеллажам. Парень решил было, что они идут в Запретную секцию, но они свернули в противоположную сторону и оказались у секретера. Мадам Пинс откинула стойку, на которую тут же вывалилось несколько пергаментов.
– Корвин Мракс, живший в восемнадцатом веке, создал эти чертежи, - женщина указала на свитки, - так что систему канализации можете изучить.
Саша придвинул стул к секретеру и принялся изучать записи почти трехсотлетней давности. Товарищ Корвин постарался на славу, и теперь парню оставалось только совместить планы коммуникаций со своими планами здания. В заброшенный туалет первого этажа вели трубы самого большого сечения. Саша прикинул расход воды и хмыкнул.
– Логично. А это что за полость? – парень внимательно посмотрел в свой чертеж. Вдоль одной из стен шел какой-то странный канал. – Наверное, вентиляция. Логично, без вентиляции подземелья уже давно бы загнулись.
Около восьми часов вечера Саша отложил чертежи, поблагодарил мадам Пинс и направился в спальню. Однако там его ждал сюрприз. На кровати Невилла сидело какое-то маленькое существо с огромными ушами, как у летучей мыши, очень похожее на тех ребят, которых парень видел на кухне. Завидев Сашу, существо спрыгнуло с кровати и
– Ой, да ладно тебе, - фыркнул Саша. – По поводу тортика, да?
– Гарри Поттер! – пронзительно воскликнуло существо.
– Ну Гарри, ну Поттер. Господи, тут когда-нибудь перестанут падать в обморок от моего имени? – простонал парень, воздевая руки к потолку.
– Сэр, для Добби очень большая честь… - начало было существо, но Саша его перебил.
– Большая честь. Господи, ну какая, на хрен, честь! Вы тут с ума все посходили! Сядь спокойно и говори, че тебе надо, и без всяких этих сэров-пэров.
– Никто еще не разговаривал с Добби, как с равным. Не предлагал присесть, - существо заплакало, трясясь всем маленьким тельцем.
– Блин, ты че такой депрессивный? На печеньку, - Саша еще с прошлого года заимел привычку раздавать направо и налево тыквенное печенье, если кто-то грустит или злится. Получив угощение, существо расплакалось еще сильнее, но печенье все-таки съело.
– Все, успокоился? Давай, говори, че хотел.
– Добби слыхал, что Гарри Поттер вновь встретился с Темным Лордом несколько недель назад. Гарри Поттер спасся.
– Ну, встретился, - поморщился Саша. – Не то, чтобы это было дружеское чаепитие, но сейчас не об этом. Что хотел-то?
– Понимаете, сэр, Добби – домовой эльф. Добби служит своей семье. Добби очень рисковал, пробираясь к вам.
– Ох, блин, депрессивный ты наш. Хватит стонать, говори, кто тебя прислал, что передает.
– Что вы, сэр. Если моя семья узнает, что я виделся с вами, Добби прикажут защемить уши печной дверцей, - эльф расплакался, и Саша не нашел ничего умнее, чем выдать ему еще печенья.
– Все, успокоился? Может, тебе к психотерапевту сгонять? В Лондоне есть парочка, говорят, хорошие. Дать адрес?
– Гарри Поттер так благороден, - всхлипнул эльф. – Но в этом году ему нельзя возвращаться в Хогвартс. Гарри Поттеру грозит страшная опасность.
– Слушай, дружок. Если ты не заметил, я уже в Хогвартсе. И ничего со мной не случилось. Скоро сентябрь, кенты приедут, все нормально будет, не парься.
– Кенты? – недоуменно переспросил Добби.
– Ну, в смысле друзья. Товарищи. Приятели. Соседи по комнате. Тусовка. Как тебе понятнее?
– Кен-ты, - по слогам повторил Добби. – Кен-ты, которые даже не пишут Гарри Поттеру?
– Ой, больно надо, - отмахнулся Саша. – Тем более что я занят, некогда мне письма писать.
Эльф закивал, и парня пронзила догадка.
– Стояночка, - парень подозрительно посмотрел на домовика, - а откуда информация, что мне не пишут? Или кто-то маленький и ушастый перехватывал мою корреспонденцию?
Добби вскочил и принялся биться головой о стену.
– Плохой Добби! – верещал домовик. Саша схватил эльфа за засаленную наволочку и поднял над полом.
– Суицидник ты несчастный, - вздохнул парень, - думаешь, что если сейчас заработаешь сотрясение, я не буду расстраиваться из-за почты? Дело-то не в письмах, дружок. Просто я очень не люблю, когда кто-то вмешивается в мое личное пространство. Особенно если этот кто-то – маленький депрессивный чмырь со склонностью к мазохизму. Письма гони.