Александр Н. и месть волшебного мира
Шрифт:
Вальс в исполнении костей оказался, по мнению Саши, пресным. Но когда скелеты выстроились в ряд и принялись лихо отбивать степы под аккомпанемент песни, призывавшей некоего Лау пить сидр,(1) зал буквально взорвался аплодисментами. Третий куплет песни подпевала уже добрая половина зала, а те, кто так и не смог подхватить мотив, помогали хлопками в такт ударам. Казалось, скелеты даже костями умудряются дребезжать ритмично, что придавало еще большего очарования их веселому танцу. Саша заметил, что, несмотря на пение и хлопки, народ умудряется кушать и не стал терять
– Иди-иди, веселись, - рассмеялся Саша, и девочка встала со скамьи. Скелет тут же закружил Джинни в танце.
Спустя полчаса рыженькая устало плюхнулась на свое место и перевела дух.
– Ух, ну и натанцевалась, - выдохнула девочка, - а вы почему не танцуете?
Вопрос был достаточно резонным: парни с других факультетов уже давно отплясывали, а Саша с Невиллом все еще сидели на своих местах.
– Я не очень хорошо танцую, - признался Долгопупс.
– Как и я, - пожал плечами Саша, - в детстве я встретился с одним медведем, который оттоптал мне все, что только можно. Так что я теперь не танцую, не пою и не играю на музыкальных инструментах.
Джинни звонко рассмеялась, и даже Невилл хохотнул. Вокруг звучал веселый смех остальных студентов, но среди этих звуков Саша различил отнюдь не праздничные речи:
– Рвать, терзать, убить, - голос показался парню смутно знакомым, - так долго… так голоден…
– Прости, что? – переспросил Саша.
– Ничего, - покраснел Невилл, - это у меня в животе ворчит. Я объелся так, что теперь месяц на еду не посмотрю.
– Ничего себе у тебя в животе бурчит, - поморщился парень. Голос явно шел не из желудка у Долгопупса, но рядом сидела Джинни, и пугать ее не хотелось.
Через пятнадцать минут праздник закончился, и директор скомандовал всем расходиться. Саша поднялся из-за стола и вместе со всеми пошел к выходу из Большого зала. Студенты толкались, переговаривались, половине из них праздника было мало, и Александр догадался по разговорам, что Рэйвенкло точно собираются продолжать праздник у себя в гостиной. Впрочем, подмигивающие близнецы Уизли тонко намекали, что горячо будет не только у Ворон. Толпа уже поднялась по лестнице и шла по коридору, как вдруг впереди кто-то резко затормозил.
– Какого хрена! – возмутился Саша. – Тормоза паровозные, блин. Дайте пройти, ну е-мое.
Парень пробился в начало толпы, где стояли под стеной Рон и Гермиона.
– Не будет, как в прошлый раз, говоришь? – проворчал Невилл, пробившийся через толпу вслед за другом.
– Ага, будет еще хуже, - кивнул парень,
– Трепещите, враги наследника! – громко возвестил Драко Малфой, глядя на надпись между двух окон, написанную краской.
– Вот, Малфой уже трепещет, и лучше бы нам начать животрепетать вместе с ним, - сказал Саша ничуть не тише, чем блондин. В толпе кто-то нервно хохотнул.
– Что тут такое, а? – послышался голос Филча, пробивавшегося через столпотворение учеников.- Моя кошка! Моя миссис Норрис! Что с ней?
Завхоз буквально взвыл от расстройства и бросился к Рону.
– Ты убил мою кошку! – и Саша бы даже посмеялся, если бы не понимал, что несмотря на мерзопакостный характер Филча, кошка действительно была единственным близким существом для этого человека.
– Аргус, успокойтесь! – голос Дамблдора величественным эхом разнесся по коридору. Директор в сопровождении нескольких профессоров шел к месту происшествия, и толпа расступалась перед ним сама. Дамблдор аккуратно снял миссис Норрис со скобы и пригласил всех преподавателей пройти в кабинет директора.
– Мой кабинет ближе всех, директор, - вставил Локонс свои пять копеек, вызвав у Саши горестный вздох. Впрочем, Дамблдор согласился и прошествовал к лестнице, ведущей наверх, в кабинет преподавателя по Защите. За ним направился пришибленный от расстройства Филч, сияющий от самодовольства Локонс, МакГонагалл, подгоняющая Рона и Гермиону. Завершал процессию Снейп, который недовольно морщился от вида Златопуста.
Толпа учеников начала постепенно рассасываться, и Саша с Невиллом направились к лестнице, где стояла трясущаяся от страха Джинни.
– Все будет хорошо, - слабо утешил ее Александр. – Их не отчислят, наверное. Я надеюсь. Пошли в башню, быстренько.
Праздник был безнадежно испорчен. Девочки всхлипывали, жалея невинную зверюшку – как будто не ненавидели кошку еще утром – и разбрелись по комнатам. Парни посидели немного у камина и тоже разошлись по комнатам, оставив Сашу, Невилла и Джинни сидеть втроем на диване в ожидании Рона и Гермионы.
– Что значит эта надпись на стене? – испуганно спросила девочка. – «Тайная комната снова открыта». О чем это? Какой еще наследник?
– Я не знаю, - пожал плечами Саша, - вот только сдается мне, что на кошках этот наследник просто тренируется. Основная задница мира накроет нас позже. Так что, ребятки, бдительность, бдительность и еще раз бдительность.
В гостиную ввалились Рон и Гермиона, расстроенные до невозможности.
– Не исключили, - выпалили они, предваряя первый вопрос друзей. Джинни облегченно вздохнула.
– Кошку жалко, - поморщился Невилл.
– Она жива, кстати, - успокоила его Грейнджер, - просто окаменела. Когда мандрагоры вырастут, Снейп сварит зелье и оживит миссис Норрис. Профессор Дамблдор уверен, что мы с Роном ни в чем не виноваты, вот только Филч все равно нас подозревает.
– Это он от расстройства, - предположил Саша. – Кстати, почему вы там оказались? Вы же должны были быть на юбилее у сэр-пэра.
– Рон захотел есть, - пояснила Гермиона, смерив рыжего гневным взглядом.