Александрийское звено
Шрифт:
Грин поднялся с дивана.
– Я не видел света фар.
– Они подъехали с выключенными фарами.
– Я думала, ты спишь, – проговорила Стефани.
– Должен же кто-то стоять на часах, пока вы тут воркуете!
Зазвонил телефон.
Никто из них не сдвинулся с места.
Еще один звонок.
Грин сделал несколько шагов в темноте, взял радиотрубку и ответил. Стефани заметила, что голос его прозвучал сонно. Несколько секунд он молча слушал.
– Тогда, конечно же, заходи. Я спущусь через несколько секунд.
Грин отключил телефон.
– Это Ларри Дейли. Он снаружи и хочет со мной поговорить.
– Это не
– Возможно. А теперь скройтесь и позвольте мне выяснить, что надо этому дьяволу.
40
Лондон, 8.15
Малоуну нравился «Савой». В разное время ему приходилось несколько раз останавливаться в отелях этой сети за счет американского и британского правительств. В том и заключалась прелесть работы в группе «Магеллан»: она была связана с риском, но при этом позволяла пользоваться кое-какими привилегиями. Он не был здесь уже несколько лет и теперь с радостью увидел, что отель в викторианском стиле по-прежнему блистает греховной роскошью и изысканностью. Ему было известно, что одна ночь в номере с видом на Темзу стоит больше, чем большинство людей на планете зарабатывают за всю жизнь, а это означало, что их спаситель привык путешествовать с комфортом.
Они поспешно покинули Бейнбридж-холл и угнали фургончик уборщиков, который Малоун затем бросил в нескольких милях от железнодорожной станции. Там, в шесть тридцать утра, они сели на поезд и вернулись в Лондон. На вокзале Паддингтон все было спокойно. Малоун решил не брать такси, и до «Савоя» они добрались на метро.
Плечо Пэм больше не кровоточило. В отеле Малоун подошел к внутреннему телефону и попросил соединить его с номером 453.
– Вы быстро передвигаетесь! – проговорил голос на другом конце линии.
– Что вы хотите?
– В данный момент я хочу есть, поэтому сейчас для меня важнее всего завтрак.
Малоун понял намек.
– Так спускайтесь вниз.
– Как насчет того, чтобы встретиться в кафетерии через десять минут? У них тут прекрасный шведский стол.
– Мы вас ждем.
Мужчина, подошедший вскоре к их столику, выглядел так же, как и два часа назад, только теперь он был одет в модные брюки оливкового цвета из хлопчатобумажного твила и коричневую саржевую рубашку. Его чисто выбритое лицо светилось умом и дружелюбием.
– Меня зовут Макколэм. Джеймс Макколэм. Люди обычно называют меня Джимми.
Малоун, измотанный ночными приключениями и подозрительный, все же нашел в себе силы, чтобы встать и протянуть руку. Рукопожатие незнакомца было крепким и уверенным, его желтовато-зеленые глаза смотрели внимательно и вдумчиво. Пэм осталась сидеть. Малоун представился сам, представил ее, а затем перешел к делу:
– Что вы делали в Бейнбридж-холле?
– Могли бы для начала поблагодарить меня за то, что я спас вам жизнь. Я ведь не был обязан делать это.
– Случайно оказались по соседству?
Тонкие губы мужчины изогнулись в усмешке.
– Вы всегда такой? Никаких предисловий, сразу – быка за рога?
– Ответьте на мой вопрос.
Макколэм отодвинул от стола стул и сел.
– Я голоден как волк. Давайте сначала перекусим, а потом я вам все расскажу.
Малоун не пошевелился.
– Сначала ответьте на мой вопрос.
– Хорошо, будь по-вашему. Ради налаживания добросердечных отношений я готов поголодать еще немного. Я охотник
– Там, в поместье, вы сказали, что обладаете информацией, которой нет у меня. Что дает вам основания так думать?
Макколэм отодвинул стул и встал.
– Я сказал, что, возможно, обладаю информацией, которой не располагаете вы. Послушайте, у меня нет ни времени, ни желания продолжать пустопорожние препирательства. Мне уже приходилось бывать в этом поместье. Вы не первый, кто приезжает туда в поисках ответов. Каждый из вас, любителей, обладает зернышком знаний вперемешку с нагромождением вымыслов. Я готов обменять кое-что из своих знаний на это ваше зернышко. Вот и все, Малоун. Никаких зловещих замыслов.
– И чтобы продемонстрировать свою «добрую волю», вы застрелили в затылок двух человек? – спросила Пэм с интонациями прокурора.
– Я застрелил этих людей, чтобы спасти вас. – Макколэм огляделся. – До чего же мне здесь нравится! Вам известно, что впервые мартини стали предлагать клиентам именно здесь? Хемингуэй, Фитцджеральд, Гершвин – все они выпивали в этом ресторане. Тут живет сама история.
– Вы любите историю?
– Род занятий обязывает.
Макколэм встал.
– Собрались уходить? – усмехнувшись, спросил Малоун.
Макколэм стоял непринужденно, с невозмутимым видом, хотя Малоун намеренно пытался вывести его из равновесия.
– Вы чересчур подозрительны, – ответил он. – Продолжайте в том же духе, отправляйтесь в Квест героя самостоятельно. Надеюсь, вам повезет.
Этот человек действительно многое знал.
– Откуда вам об известно о Квесте?
– Я уже сказал вам, что иду по этому следу не первый год. А вы? Готов поспорить, что вы новичок. Я встречался со множеством подобных вам людей. Они считают, что знают все на свете, а на самом деле не знают ни черта. Именно поэтому Александрийскую библиотеку за полторы тысячи лет так никто и не нашел. – Макколэм помолчал. – Знаете, Малоун, вы напоминаете мне осла, который стоит по колено в чудесной сочной траве, но, просунув голову сквозь изгородь, ест сорняки, растущие на соседнем участке. Прощайте! Приятно было познакомиться! Я намерен пересесть вон за тот столик и как следует позавтракать.
Сказав это, он отправился в противоположный конец наполовину пустого кафетерия.
– Ну и что ты о нем думаешь? – спросил он у Пэм.
– Зазнайка. Но в остальном… мужчина интересный.
Малоун улыбнулся.
– Ему что-то известно, но, сидя здесь, мы не выясним, что именно.
– Согласна с тобой. – Она встала. – Тогда пойдем и позавтракаем с нашим новым другом.
Сейбр сидел за столиком и ждал. Если его расчет правилен, они скоро подойдут. Малоун не сможет противостоять искушению. Он наверняка знает не больше того, что успел рассказать ему Джордж Хаддад, а это, как следовало из прослушанной Сейбром пленки, не слишком много. Возможно, кое-какие пробелы Малоун сумел заполнить с помощью того, что утащил в ранце из квартиры палестинца, но все равно Сейбр был готов поклясться в этом – главные вопросы остались без ответов.