Альфа. Омега...и...

Марион

– Да, конечно.

Их проводили. Когда они увидели спящего и всего вспотевшего Кристофера, так и замерли на пороге.

– Клаус, он что, двое суток использовал щит?
– побледнел Аравель.

– Да.
– Клаус поежился и приблизился.
– И сейчас частично его вызывает.

– Но… да что же случилось?!
– выдохнул Аравель.
– Что на этот раз сделал Тайнар?

– Не имею ни малейшего понятия.
– Клаус положил руку на голову Кристофера.

Тот аж застонал во сне. Клаус отдернул руку и вывел щит отбивая атаку.

–

Твою ж мать!
– выругался Клаус.
– Не принимает.

– Как не принимает?
– обеспокоенно спросил Аравель.
– Почему?

– Не знаю. Его кот рычит. Свернулся в клубок и рычит.

Аравель подошел. Осмотрел ставшего белым, словно мел, парня и зарычав приложил руку к его лбу.

– Аравель!
– рыкнул Клаус.

– Не мешай!
– зашипел Аравель, выбив атакующий щит.

Он поморщился, когда его руку скрутили тиски. Сощурился и долбанул его слегка. Хватило. Кот Кристофера развернулся из клубка и ощерил пасть.

– Мал еще на меня пасть щерить!
– рыкнул Аравель долбанув его еще раз.

Крис ударил в ответ. Клаус выставил щит, дабы не разнести больницу. Аравель ударил в ответ. Можно сказать, он щелкнул его по носу при их-то соотношении сил и опыта. Котик зашипел и выдал недовольное "мряууу!" После чего ответил с силой. Аравель ударил в ответ пощечиной. Смотрел строго, как на дитя малое. Но и спуску не давал. Котик зарычал и выпустив когти кинулся в полную атаку. В ответ его схватили за шкирку, долбанули о незримую стену и пару раз шлепнули по ляжкам. Котик попытался вырваться из хватки и его отпустили. Он недовольно зашипел и вдарил самой сильной волной.

Аравель застонал от боли. Клаус чертыхнулся, удерживая щит на максимуме. Всполохи ментального боя задели стену оставляя на ней рисунок. Заскрипев зубами, Аравель ударил котенка наотмашь. Тот отлетел в стену и заплакал. Свернулся в клубок, отвернув мордашку. Ему было больно и плохо и никого не хотелось видеть. Все такие страшные. Всем на него плевать. И будили его только чтобы был инкубатором для любимого сынка. Даже родные родители продали как какой-то тупой диван. Никому не нужен. Никто не любит. Все хотят только его тело, чтобы галочку поставить в реестре семьи. Зачем вы его будили? Зачем?

Аравель пробился к его мыслям и замер. Кристофер плакал. Его сердце и душа были в отчаянии. Он ничего не хотел. Тупо подчинялся. Его не учили быть омегой. Растили бетой. Он не красавчик, как остальные омеги, даже не пахнет. Его просто все спихивают куда хотят. И в этом большом и страшном мире нет никого, кому был бы нужен именно он, а не омега…

Аравеля затрясло от всей боли что сейчас поедала малыша. При всех размерах таури, он был еще ребенком. И ничего не понимал. Сознанием он соответствовал прожитым годам, но в душе его очень сильно ранили. И эта рана кровоточила. А Тайнар добавил.

Прижав к себе котенка огромных размеров, Аравель зарылся лицом в его шерсть и запел. Мягко. Ласково. Он пел колыбельную. Как для Тайнара. С теми же теплыми чувствами. С той же любовью. Как своему сыну. Прижал еще сильнее к себе, уложил

на колени вдруг ставшего маленьким котиком, размером с обычную кошку, и принялся гладить. Прогонять боль. Одиночество. Неуверенность.

Аравель, придя к Кристоферу в образе человека, сменил ипостась на зверя, свернулся клубком, и подминая под свой живот маленького котика. Раскрывал щит. Дарил частичку самого себя. Латал трещину его души. Заменял боль любовью родителя. Заставлял его поверить, что нужен именно он, а не омега. Давал уверенность, что он прав, что он имеет право делать то, что хочет. И показал второго защитника. Мягко ввел Клауса и попросил лечь рядом. И Клаус вошел в общий кокон, родительский кокон.

Кристофер замурлыкал в ответ на их песню. Мягко, ласково и прижался всем телом к ним. Щит вернулся на свое место. Котик вернулся в прежнюю большую форму. Два родителя потерлись мордами о его шею и плавно вышли с ЕГО территории. Защищенной и полноценной.

Аравель рухнул на пол хватая ртом воздух. Клаус метнулся к нему и осмотрел улыбающегося супруга.

– Он такой маленький.
– Аравель прижал к себе Клауса.
– Как же его ранили собственные родители. Врагу таких не пожелаешь!

– Ты справился.
– Выдохнул ему в шею Клаус.
– Он так силен. Я боялся, что он ранит тебя. Неосознанно и защищаясь.

– Меня трудно ранить.
– Нервно улыбнулся Аравель.
– Поцелуй меня…

Клаус слегка отстранился и впился в его подрагивающие губы, даря тепло и всю свою любовь, насколько мог передать в поцелуе. Он обнял его и прижал посильнее к себе. Потом помог встать. Аравеля трясло от ментального боя и ноги были ватными. Пришлось сесть на кушетку, что сиротливо стояла у стены, и довольно долго приходить в себя.

Клаус вышел на пару минут, позвонить, успокоить у дверей замерших санитаров и охрану. Аравель же глупо заулыбался. Он осмотрел спокойно спавшего паренька и вздохнул.

– Что же ты наделал, Тайнар?
– Аравель осмотрел Криса еще раз.
– Столько любви и ты ее забил грязными сапогами. И сейчас ведешь себя не лучше. Как же тебе объяснить, что он не твоя собственность, а пара?

Я проснулся от того, что мне легко и больше не хочется спать. Я открыл глаза и осмотрелся. Больница. Ну кто бы сомневался. Осмотрелся и понял, я тупоголовое животное, неблагодарное и еще самовлюбленное. На кушетке, в неудобной позе дремал Аравель. У него были легкие круги под глазами. И он едва заметно вздрагивал во сне.

Дверь в палату открылась и вошел Клаус. Встревоженный и даже не заметил, что я проснулся. Ну, а я прикрыл глаза. Он присел возле Аравеля и мягко положил руку на его лицо накрыв висок. Через пару минут Аравель затих. Клаус улыбнулся и нежно поцеловал его. Вот что значит быть парой - защищать даже когда ты спишь. Мне такое не светит. Тот, кого я бы хотел видеть своей парой, такой заботы никогда не проявит.

– Подсматриваешь?
– тихо спросил он, а у меня сердце в пятки!

– Нет.
– Вру и краснею.