Алхимик
Шрифт:
107
Израиль. 31 июля 1985 года
Вертолет без помех поднялся с высокого каменистого плато, повисел в воздухе, опустил нос и затарахтел над чашей Мертвого моря по направлению к ярко-красному шару заходящего солнца.
В то же самое время две фигуры в черных галабеях быстро, как насекомые, выбрались из расщелины в скале, торопливо скатали две флуоресцентные ленты, которые образовывали посадочный знак, и, опасливо озираясь, вернулись обратно в скалы.
Час спустя на дне расщелины, которая на полмили рассекала скальный массив,
Между водопадом и скальной стеной за ним на Камне Очищения неподвижно стоял Теутус. Промокший от водяной пыли, он стоял с закрытыми глазами, повторяя заклятие очищения, которое с давних пор знал наизусть.
Когда он закончил, вышли стражники в их черных галабеях с капюшонами, безмолвно осушили его нагое тело чистыми льняными полотенцами и провели Теутуса через пустоту в скале по проходу, который заканчивался маленькой впадиной; она представляла собой камеру, освещенную единственной сальной свечой.
Это помещение было совершенно пустым, если не считать ряда из семи серебряных кадильниц, которые на цепочках свисали с крюков. Кроме них здесь была приподнятая плита на полу, семи футов в длину и двух в ширину. Вырезанную из чистого малахита, ее столетиями еженедельно полировали, пока она не обрела тускло-зеленое сияние. После своих занятий Теутус знал, что это Алтарь Помазания, второй этап очищения. Был и третий этап, который его беспокоил, потому что подходило его время. Он готовился к нему тридцать лет.
Он занял положение спиной к алтарю и начал повторять про себя Ключи к Помазанию; стражники, чье безмолвие никогда не нарушалось, начали Помазание Сосудами Семи Планет.
Один из них взял первую кадильницу, серебряный шар с отверстиями, как и остальные украденный много лет назад из Ватикана и оскверненный менструальной кровью, семенем, мочой и калом. В нем содержался аромат шафрана, соответствующий Солнцу, смешанный с измельченными мозгами орла.
Покачивая кадильницей из стороны в сторону, стражник обошел вокруг Теутуса полный круг, брызгая пахучими каплями на его обнаженную плоть. Когда он кончил, второй стражник повторил процедуру, а за ним последовали третий и четвертый…
Следующая кадильница содержала духи, сделанные из семян белого мака, посвященные Луне, они были смешаны с менструальной кровью. В третьей были духи из семян черного мака, смешанные с мозгами кошки и кровью, выжатой из летучей мыши, — они соответствовали Сатурну. Четвертая была посвящена Юпитеру, пятая Марсу, шестая Венере, а седьмая — Меркурию.
Тот же самый ритуал был повторен с каждой из кадильниц. Затем прикосновениями рук стражники дали понять, что можно встать. Двое впереди и двое сзади того, кто прошел обряд помазания, преодолели лабиринт коридоров, в которых кое-где горели случайные свечи, и наконец через Великую Арку вошли в храм Вечного Пламени Сатаны.
Теутус был восхищен и изумлен этим священным пространством, в которое он вошел
Сорок два асессора стояли, прижавшись спинами к стенам и образовав собой полный круг. Молчаливые, как статуи, они были облачены в белоснежные льняные мантии, а их лица скрыты под золотыми масками, изображавшими разных зверей — по выбору хозяина.
Мощное пламя природного газа вздымалось из отверстия в полу, которое было центром причудливо переплетающихся концентрических кругов, вырезанных на камне. Согласно легенде, пламя это было зажжено Самим Сатаной, что было Его последним действием перед тем, как Бог нанес Ему поражение. Только Сатана мог затушить его, и в тот день, когда это сделает, Он восстанет из пепла, чтобы обрушить на Бога всю мощь Своей мести. В центре пламени лежал массивный гранитный тигель. Накипь, образовавшаяся на поверхности расплавленного золота, наполняла его до краев и кипела, как вулканическая лава.
Между тем местом, где стоял Теутус, и пламенем располагалась наковальня и лежали куски гранита, которые были и тяжелым орудием кузнецов, и хрупким инструментом ювелиров. В ходе многих ритуалов, которые Теутус освоил за прошедшие тридцать лет, едва ли не главными были мастерство литейщика и искусство золотых дел мастера. Поскольку ему втолковали, что великому магу необходимо умение самому создавать свои сосуды скудельные и отливать для себя украшения, он овладел и тем и другим мастерством.
Но сегодня он явился без своих драгоценностей и без своей короны. Нагим он вошел в храм, не взяв с собой ничего из старого мира, что могло бы оставить на нем пятно, уменьшить его мощь. Здесь, перед равными себе, из золота, кипящего в тигле, он откует себе новые украшения — новую корону, новые кольца и новый кулон.
Это золото когда-то было сосудами и украшениями ушедшего Ипсиссимуса, предыдущего номинального главы, избранного сорока двумя асессорами, — восьмидесятисемилетнего банкира, который лежал в частной клинике в Швейцарии, медленно умирая от рака кости.
Это было то же самое золото, которое почти две тысячи лет плавилось и переплавлялось велением каждого приходящего Ипсиссимуса, то самое золото, из которого когда-то были отлиты кубки и блюда, каковыми когда-то пользовался великий Обманщик Иисус Христос и его гнусные последователи. Эти кубки были найдены в пещерах Кумрана, где их спрятали после распятия на кресте.
Едва только вступив во второй десяток лет, Теутус отказывался верить в существование того библейского Бога, из-за которого его детство стало сущим адом; не верил он и в Сатану как в некое высшее существо. Сегодняшнюю процедуру он считал простым дикарским обрядом племени мумбо-юмбо, что ни в коей мере не умаляло для него ценности данного обряда. И Бог и Сатана когда-то оба существовали, в чем он практически не сомневался, но оба они были простыми смертными, такими же реальными, как он сам, — ни больше и ни меньше.