Алхимик
Шрифт:
Она увидела под собой чернильную воду, в которой, как булавочные головки, поблескивали искорки света. Они отражались в глазах сотен невидимых существ, скрытых из вида под их ногами.
Что-то прыгнуло рядом с ней, и, вскрикнув, она отшатнулась, наступив на ногу Зелигману.
Это нечто прыгнуло снова. И еще раз — прямо на нее.
— Убирайся! — завопила она, подаваясь назад и отталкивая с пути доктора.
Оно прыгнуло еще раз и, не дотянувшись до груди Монти, шлепнулось на пол. И снова — что-то холодное и скользкое коснулось ее руки.
— Хрррр…. хрррр… хрррр….
Прыгнув, оно с силой ударилось
Монти, отчаянно замахав руками, отшвырнула это существо.
Высоко подпрыгнув, оно ударилось ей в лицо — мокрая, грубая, скользкая кожа. Она с силой отмахнулась.
— Помогите! — закричала Монти. — Пожалуйста, помогите мне!
Кроу повернулся. Резко нагнувшись, он схватил что-то обеими руками и медленно поднес это к глазам Монти.
— В чем дело, мисс Баннерман?
Она потрясенно уставилась на блестящее создание, которое он сжимал пальцами; лапы его дергались, рот открывался, а вытаращенные глаза в складках кожи помаргивали.
Ее глаза уже привыкли к полумраку, и она с каждой секундой все отчетливее видела добычу Кроу. Она содрогнулась с головы до ног: Кроу держал существо размером с кошку.
— Вроде вам не нравятся лягушки, не так ли, мисс Баннерман? — в улыбке блеснул Кроу зубами. — Не могу понять, почему? Этот малыш — такой наш хороший приятель. Он двадцать лет будет снабжать «Бендикс Шер» одним из самых прибыльных снадобий. — Он протянул ей лягушку, и Монти отпрянула назад, прижавшись спиной к двери камеры.
— Пожалуйста, — сказала она. — Прошу вас, не надо. — Вокруг раздавалось лишь гулкое уханье, утробные стоны, кваканье и редкие всплески.
Кроу поднес лягушку еще ближе.
— Это существо — чудо Матери-Природы, мисс Баннерман. Она — одно из редчайших созданий природы. Rheobatrachus silus — желудочно-родящая лягушка. Здесь, в этом помещении, мы содержим самый большой садок в мире — более четырех тысяч особей — и в данный момент строим еще один в Слоуше, где у нас будет сто тысяч особей. — При этих словах, явно наслаждаясь ее ужасом, он поднес лягушку еще ближе. — Человеческий желудок — потрясающая вещь, не так ли? Подумать только, он может переваривать едва ли не все: крахмал, минералы, все виды протеинов. Неужели вы никогда не удивлялись, почему наш желудочный сок не проедает стенки собственного желудка? Согласитесь, интересный вопрос, мисс Баннерман!
Она молча смотрела на нею.
— Так вот, я объясню вам. Стенки желудка состоят из уникальных клеток, которые непроницаемы для аммиака и углекислоты. Эти клетки стоят на страже, оберегают нас от болезненной смерти… когда мы словно перевариваем сами себя. Умно, не так ли? Что и заставляет меня обратить внимание на этого нашего маленького друга. — Он нежно погладил лягушку. — Большинство живых существ или откладывают яйца, или вынашивают потомство в своем чреве. Но только не эта дама. Она вынашивает детей у себя в желудке. Как им удается оставаться в живых? Почему желудочная кислота не переваривает их?
Монти сглотнула. Она была вся в испарине.
— Видите ли, — продолжил Кроу, — данная особа производит субстанцию, которая подавляет кислотный секрет сразу же после того, как проглоченные яйца попадают в желудок, — и это длится весь период вынашивания. Мы идентифицировали человеческие гены, несущие
— И… и… вы собираетесь производить медикаменты с использованием этих лягушек? — запинаясь, пробормотала она.
Кроу отвел земноводное от ее лица.
— Совершенно верно, мисс Баннерман, — сказал он с широкой довольной улыбкой на лице. — Абсолютно правильно! Заболевание будет диагностировано докторами как новый вид рака желудка, вызванный стрессами современной жизни. — Он снова улыбнулся. — Мы уже создали наш препарат и ждем, но пока мы не торопимся получать патент на грядущие двадцать лет. Мы ждем, пока болезнь впервые даст о себе знать. — Он снова погладил голову лягушки, словно та была призовой кошкой. — Вы знаете, мисс Баннерман, что у человека и лягушки есть один идентичный орган?
Монти ничего не ответила.
— Глаз. Вы не знали, что органы зрения у человека и лягушки очень похожи? Мы считаем, что если человеку — ему или ей — заменить глаза на лягушачьи, то они будут все видеть адекватно. И конечно, наоборот. Vice versa. — Кроу посмотрел на лягушку и вдруг многозначительно уставился на Монти. — Я догадываюсь, вы удивлены присутствию здесь доктора Зелигмана. Разрешите мне объяснить. Хотя сейчас он является директором нашего департамента исследований и развития, доктор Зелигман прошел обучение в Швейцарии, как хирург-офтальмолог. Он провел большое количество исследований, связанных с человеческим глазом, и убежден, что генная инженерия способна излечить многие заболевания органов зрения. Конечно, это потребует обилия лабораторных работ, не так ли, доктор Зелигман?
Тот склонил голову.
Кроу продолжал нежно поглаживать лягушку.
— У меня нет полной ясности, мисс Баннерман, какой точно объем информации о «Досье Медичи» находится в вашем, вашего отца и мистера Моллоя распоряжении и кому вы его передали. Вы понимаете, что сейчас, в данную минуту, я не нуждаюсь в этих сведениях. Мы собираемся на какое-то время оставить вас в покое, дабы вы подумали, что вы хотите сообщить нам. — Он сделал паузу. — Я уверен, что, когда вы… э-э-э… примете участие в наших экспериментах, ваш отец изъявит куда больше желания сотрудничать с нами, чем до сегодняшнего дня. А тем временем я не могу представить, кто лучше вас сможет оценить, что значит видеть мир глазами лягушки. Конечно, если операция пройдет успешно.
Повернувшись, он кинул лягушку в темноту.
— Пожалуйста, не оставляйте меня здесь, — взмолилась Монти. — Только не здесь. Я могу рассказать вам все, что знаю… но это очень немного.
Кроу несколько секунд задумчиво рассматривал ее лицо, а потом мягко положил ей руки на плечи.
— Я хочу, чтобы вы очень тщательно припомнили каждую мельчайшую подробность того, что вы знаете… и кому вы уже рассказывали. Вы доставили нам массу хлопот, моя дорогая, очень много хлопот. — Он улыбнулся.