Алхимия наших душ
Шрифт:
Эмили вдруг подумала, что, возможно, он все это время был занят тем же, чем и она, однако быстро отмела в сторону эту мысль и направилась к дому бывшего алхимика.
Не успела она сделать и десяти шагов, как путь ей преградила высокая и могучая фигура. В тусклом свете свечи из окна дома напротив Эмили увидела шрам на глазу.
— Вот мы и встретились, — холодно произнес Кристоф.
Эмили ухмыльнулась.
— Долго ты меня искал.
— Ты убила всех моих людей и их семьи! Убила мою драгоценную дочь! — проскрежетал
— О, так ты уже знаешь, что она мертва? Наконец смог выследить, где я живу?
— Твой помощник грузил ее в повозку, в тот самый миг, когда я подошел к твоему дому. Если бы из мешка не торчала ее тоненькая ручка с кольцом, что я подарил ей на ее пятнадцатый день рождения, я бы даже не обратил на это внимание…
Страшное лицо Кристофа исказила гримаса боли.
— Теперь ты знаешь, какого было мне, когда вы убили Алена, — со злорадной улыбкой произнесла Эмили.
— Надо было убить тебя еще когда ты была мелкой и тощей девчонкой! Сжать твое горло руками и долго душить!
— Может, без удушья? — предложила Эмили, бесстрашно глядя на надвигающуюся на нее смерть. — Не хочу, чтобы на моей белоснежной коже остались отпечатки твоих лапищ.
Кристоф взревел и кинулся на Эмили, которая даже не попыталась сбежать. Скрутив ей руки за спиной, он потащил ее вниз, к вонючим водам Сены.
— Ты — грязная ведьма, — прорычал он, одной рукой сжав ее запястья подобно кандалам, а второй вцепившись в волосы. — И в грязи ты умрешь.
Эмили было больно, но она продолжала улыбаться. Кристоф подвел ее ближе к реке. Холодная вода лизнула башмаки Эмили, и ноги сразу же промокли.
— Последнее желание? — гаркнул Кристоф.
— Чтоб ты сдох, ублюдок! — выплюнула Эмили и жутко рассмеялась.
Мужчина выругался и, грубо толкнув Эмили, сунул ее голову в мерзко пахнущую мутную воду.
Поначалу тело сопротивлялось, но быстро успокоилось. Избавившись от остатков воздуха, Эмили сделала вдох. Носоглотку прожгло попавшей в нее водой, грудь сдавило, в ушах зазвенело. От боли хотелось кричать, но Эмили лишь беззвучно открывала рот.
Когда боль стала невыносимой, перед ее мысленным взором возник Ален. Он ласково улыбнулся, демонстрируя ямочки на щеках, и протянул ей руку. Не задумываясь, Эмили взяла ее, и боль сразу же отступила, а затем воцарилась тьма.
***
Эмили открыла глаза и увидела высокие серые стены и серый потолок. Ни запахов, ни звуков.
— Я не умерла? — прошептала она, поднеся к лицу руки и разглядывая бледную кожу, сквозь которую просматривались вены.
— Умерла, — произнес женский голос.
Эмили резко поднялась и увидела стоящую в углу комнаты молодую женщину в черном платье. Ее темные волосы слегка вились и изящными волнами спадали на плечи. Оливковая кожа казалась идеальной, без единого изъяна. Большие темные глаза внимательно смотрели на Эмили.
— Тогда где я?
— В мире мертвых. У него много имен, смертные хорошо постарались, но мы не любим ни одно из них. Для нас мир мертвых — это мир мертвых.
— Для «нас»?
Женщина кивнула и, указав на себя, торжественно произнесла:
— Я — жнец смерти Лючия. Причем высшего ранга. Занимаю должность помощника самой Смерти.
— Значит, ты поведешь меня к свету? Или как у вас это заведено? — Эмили свесила ноги с кровати, отметив, что одежда на ней поменялась. Теперь она была одета так же, как и ее собеседница.
— Увы, никто тебя не поведет к свету.
— Что это значит? Я не смогу воссоединиться с Аленом?
Жнец отрицательно покачала головой.
— Почему?
— А ты не догадываешься? — изумилась Лючия. — Тобой было загублено почти полсотни невинных жизней всего за тринадцать лет! И ни к одной из них ты не испытала жалости.
— Это было ради великой цели… — пробормотала Эмили. Теперь она тоже не была в восторге от сделанного.
— Ты хотела предотвратить чуму? войну? В чем величие твоей цели? Ален был новым мессией? Королем, без которого целая страна обречена на гибель?
— Он был моим возлюбленным… — прошептала Эмили, глядя в пол.
— И только! Ты нарушила главный алхимический запрет и погубила столько невинных жизней, что любой безумный убийца бы позавидовал. И все из-за одного незначительного человека.
Эмили хотела возмутиться насчет «незначительности» Алена, но прикусила язык и смолчала. Инстинкт подсказывал ей, что с помощницей Смерти лучше не спорить.
Внезапно в руке Лючии материализовался темный свиток. Раскрыв его, она пробежалась глазами по написанному и сказала:
— Итак, прими сове наказание, грешница. Теперь ты — одна из жнецов смерти. Твоя обязанность — помогать душам упокоиться, однако сама ты никогда не сможешь этого сделать.
— Никогда не смогу? — испуганно повторила Эмили.
— Более того, за нарушение законов мироздания и попытки воскрешения человека ты будешь вынуждена раз в сто один год ровно на тринадцать лет возвращаться в мир живых для поимки заблудших душ.
— Ну, это не страшно, — заметила Эмили, немного воспаряв духом. Перспектива безвылазно находиться в мире мертвых с тысячами умерших страшно пугала.
— Не спеши радоваться, — заметила Лючия, приподняв одну бровь. — Каждый твой визит в мир живых ты будешь встречаться с реинкарнацией своего возлюбленного.
— Реинкарнация? Он будет перерождаться?
— Почти все души рано или поздно перерождаются, — кивнула Лючия. — Проблемы могут возникнуть лишь у полностью прогнивших душ и тех, что по своей воле ушли в небытие. В этом случае для них наступает конец. Никаких новых жизней. Полное исчезновение.
— Значит, я еще смогу его увидеть, — оживилась Эмили.