Алиби (Том 2)
Шрифт:
И, убедив себя, что ей просто необходимо зайти в этот ресторан, Лоретта захромала по направлению к заменявшему дверь брезентовому пологу.
Глава 32
Когда Фрэнк Перкинс открыл дверь своего дома, его приветливая улыбка исчезла, словно в рождественскую ночь к нему вместо Санта-Клауса явился налоговый инспектор.
– Хэммонд?!
– воскликнул он удивленно и без особого радушия.
– Можно мне войти, Фрэнк?
Прежде чем ответить, адвокат немного подумал.
– В любое другое время я бы сказал: "Конечно", но в данных обстоятельствах
– Я хотел поговорить с тобой об одном важном деле.
– У меня есть приемные часы, Хэммонд. К тому же дома я предпочитаю не говорить о делах. Можешь зайти ко мне в контору завтра.
– Я не могу ждать, Фрэнк. Даже до завтра. Вот, взгляни...
– Хэммонд достал из внутреннего кармана пиджака обычный почтовый конверт и протянул адвокату. Тот осторожно заглянул в него и обнаружил внутри долларовую купюру.
– Что это?
– Я хочу нанять тебя. Это - аванс.
– И что ты натворил?
– Много чего. Для начала я хотел сообщить, что в тот день, когда убили Петтиджона, я провел с Юджин весь вечер. И ночь тоже. А теперь можно мне войти?
Как он и ожидал, его заявление повергло адвоката в немое изумление. Он был так поражен, что даже не пытался протестовать, когда Хэммонд протиснулся мимо него в прихожую.
Наконец адвокат пришел в себя и, закрыв входную дверь своего загородного коттеджа, обрушился на Хэммонда со всем пылом.
– Ты ставишь меня в неловкое положение, Хэммонд!
– воскликнул он.
– Ты хоть представляешь, сколько профессиональных и общечеловеческих этических норм ты сейчас нарушил? И на что ты толкаешь меня?
– Ты прав.
– Хэммонд машинально взял у адвоката доллар, который тот протягивал ему, и принялся вертеть в руках.
– Ты не можешь стать моим адвокатом из-за конфликта интересов. Но на протяжении тех двух минут, пока ты все-таки был моим адвокатом, я сообщил тебе нечто важное, что ты обязан хранить в секрете в соответствии с теми же правилами профессиональной этики. Не так ли, Фрэнк?
– Ты настоящий сукин сын, Хэммонд!
– сердито сказал Перкинс.
– Я не знаю, что ты задумал, - не знаю и не хочу знать. А теперь будь добр: покинь мой дом немедленно.
– Ты что, не слышал, что я тебе сказал? В субботу вечером я был с...
Он неожиданно осекся, увидев в дверях за спиной Фрэнка каких-то людей, которые выглядывали в прихожую, недоумевая, что происходит. Но единственным лицом, которое приковало все внимание Хэммонда, было лицо Юджин.
Перкинс, проследив за взглядом Хэммонда, пробормотал:
– Ты ведь помнишь Хэммонда Кросса, Мэгги...
– Конечно, - откликнулась жена адвоката.
– Добрый вечер, Хэммонд.
– Добрый вечер, - машинально откликнулся он.
– Простите, что явился так поздно, но у меня было действительно срочное дело. Надеюсь, я не помешал?
– Вообще-то мы ужинали. Если хочешь, можешь присоединиться...
– сказал Перкинс не очень уверенно.
– Да-да, Хэммонд, - величественно согласилась Мэгги, кладя руки на плечи своих десятилетних сыновей-близнецов.
– Проходи, не
Хэммонд наконец-то стряхнул с себя оцепенение и, оторвав взгляд от Юджин, посмотрел сначала на Мэгги, потом - на ее супруга.
– Спасибо за предложение, - сказал он, - но я, пожалуй, все же откажусь. Мне нужно только переговорить с Фрэнком. Мэгги кивнула.
– Хорошо, что ты зашел, я была рада тебя видеть.
– С этими словами она повернулась и, увлекая за собой обоих близнецов, скрылась в комнате. В дверях осталась только Юджин.
– Я не знал, что ты здесь, - сказал ей Хэммонд.
– Фрэнк был так добр, что пригласил меня поужинать с его семьей.
– Я думаю, он понял, что после сегодняшнего тебе не хотелось оставаться одной.
– Да, не хотелось...
– Я рад, что ты тоже здесь. Я хотел бы, чтобы и ты услышала то, что я собирался рассказать Фрэнку.
– Поскольку теперь меня все равно лишат права выступать в суде, - вмешался Фрэнк, - надо дать барристерской комиссии как можно больше поводов сделать это. Мне необходимо выпить. Кто со мной?
Хэммонд и Юджин утвердительно кивнули, и адвокат махнул им рукой, приглашая пройти с ним в кабинет, расположенный в глубине дома. Там висели на стенах многочисленные фотографии, дипломы, благодарственные письма именитых людей и вставленные в рамки газетные вырезки с отчетами о выигранных процессах, наглядно свидетельствовавшие, что Фрэнк Перкинс был незаурядным человеком и в личном, и в профессиональном плане. В другое время это безобидное тщеславие позабавило бы Хэммонда, но сейчас ему было не до того. Отказавшись от предложенной адвокатом выпивки, он опустился на диван. Юджин устроилась в кресле в углу, а сам адвокат, налив в бокал сразу на четыре пальца крепкого бренди, уселся за массивным рабочим столом красного дерева.
– Так это правда?
– спросил он наконец, посмотрев сначала на Хэммонда, потом - на Юджин.
– Вы были вместе в субботу? И ты переспала с нашим уважаемым специальным помощником окружного прокурора?
– Послушай, Фрэнк, вовсе не обязательно было...
– Помолчи-ка!
– осадил его адвокат.
– На твоем месте я бы вообще старался не сердить меня, пока я не отправил тебя исповедоваться Монро Мейсону. Если только ты еще у него не побывал.
– Нет, Мейсон пока ни о чем не знает.
– Так вот, Хэммонд, единственная причина, которая мешает мне вышвырнуть тебя вон, - это уважение к частной жизни моей клиентки, - свирепо сказал Перкинс.
– И до тех пор, пока я не выясню все факты, ты должен сидеть и молчать... Или по крайней мере не произносить ничего такого, что может смутить Юджин еще больше, понятно?
– Не сердись на Хэммонда, Фрэнк, - неожиданно подала голос Юджин. В ее голосе была неподдельная усталость, которой Хэммонд раньше не слышал и которая не на шутку его встревожила. А может, то была покорность судьбе или даже облегчение от того, что истина, которую ей так долго приходилось скрывать, наконец-то выплыла наружу.