Алиби
Шрифт:
Несколько раз она поглядела и в его сторону, но Бобби притворился, будто не заметил ее взгляда. И только потом неожиданно одарил ее ответной улыбкой.
Она залилась краской и поспешно отвернулась. Рука в дорогих перстнях взлетела к шее и принялась нервно играть тонкой золотой цепочкой.
«Клюнуло!» – подумал про себя Бобби, расплачиваясь с барменом.
Он подошел к ней сзади. Она не видела его и подняла голову, только когда Бобби взялся за спинку свободного стула. – Простите, здесь кто-нибудь сидит? Широко раскрывшиеся
– Теперь сидит, – сказала она, хихикнув, поскольку Бобби уже опустился на стул. При этом он намеренно коснулся коленями ее колен, тотчас, впрочем, извинившись за свою неловкость.
– Не хотите ли чего-нибудь выпить? – спросил он самым светским тоном.
Ее звали Элен Роджерс. В Чарлстон она приехала из Индианаполиса и очень страдала от южной жары. Впрочем, тут же добавила она, и в палящем солнце есть свое очарование. От местной кухни она была в полном восторге, хотя и пожаловалась, что за неделю пребывания в Чарлстоне успела набрать пять лишних фунтов.
– О, вам нет никакой необходимости следить за своим весом, – галантно сказал Бобби, хотя, на его взгляд, Элен не мешало бы сбросить фунтов пятнадцать-двадцать. – У вас отличная фигура!
– Я получаю хорошую физическую нагрузку у себя на работе.
– Вы инструктор по аэробике? – предположил Бобби. – Или тренер?
– Кто, я? – Она расхохоталась. – Господь с вами! Я учительница, преподаю английскую грамматику и веду дополнительные занятия по чтению. Набегаешься по этим этажам! Боже, да я каждый день прохожу не меньше десяти миль!
Элен сразу заметила, что он родом из Южных штатов («Вы совершенно правы, мэм!»). Она определила это по его акценту – по характерной для Юга мелодичности речи и по тому, как он растягивает слова. Ей нравятся южане, призналась Элен. Они обычно жизнерадостные и приветливые.
Бобби улыбнулся и наклонился к ней:
– Мы стараемся быть джентльменами, мэм.
Он тут же доказал это, пригласив Элен на танец. И еще на один. Когда оркестр заиграл медленную музыку, Бобби как бы невзначай привлек Элен к себе, не забыв извиниться за то, что так сильно взмок. Но она возразила, что это сущие пустяки и что ей нравится запах пота. «Это так по-мужски!» – сказала она.
В середине танца он положил руку на ее пышный зад и прижал к себе так, что она не могла не почувствовать его возбуждения.
Когда музыка кончилась, Бобби был красен, как вареный рак.
– Извините меня, пожалуйста, – бормотал он, очень правдоподобно запинаясь. – Мне… мне ужасно стыдно. Дело в том, что я давно не прикасался ни к одной женщине. Если вы хотите, чтобы я оставил вас в покое, только скажите, и я…
– Вам не за что извиняться, – мягко сказала Элен. – Это только естественно, и вы ни в чем
– Нет, мэм, не могу. Во всяком случае, не тогда, когда держу вас в объятиях.
Элен взяла его за руку и, отведя обратно к столику, заказала обоим по крепкому коктейлю. Когда она сделала из своего бокала несколько внушительных глотков, Бобби рассказал ей о своей жене.
– Она умерла от рака, – закончил он трагическим голосом. – Это было два года назад, в октябре.
Взгляд Элен выразил приличествующую случаю печаль.
– О, как это ужасно!
И Бобби, ободренный успехом, поведал Элен, что только недавно снова начал выходить и радоваться жизни.
– Сначала, – говорил он грустно, – я был очень доволен, что у нас не было детей, но теперь… Теперь я об этом жалею. Ведь я остался совсем один на всем белом свете, а это нелегко. Человек не должен быть один, понимаете? Это противно его природе.
В ответ Элен сочувственно похлопала его под столом по ноге. Потом ее рука поднялась чуть выше и осталась там.
А Бобби подумал, что все идет как по маслу.
Хэммонд стоял и смотрел на нее.
– Господи, как же ты меня напугал! – ахнула Юджин. – Что ты здесь делаешь? Как ты попал в дом? Когда?
– Ты тоже меня напугала, – ответил он.
– Я? Как?!
– Я знаю, почему ты солгала. Ты боишься того, кто убил Петтиджона.
Она опустила голову.
– Да. Мне действительно может грозить опасность.
– Я должен был предупредить тебя, но не хотел звонить по телефону…
Юджин машинально загородилась занавеской и бросила беспокойный взгляд в сторону спальни.
– Ты думаешь, Смайлоу прослушивает линию?
– С него станется. Он может пойти на это даже без решения суда. Она на секунду задумалась.
– Мне тоже так кажется. Я почти уверена, что детектив Смайлоу организовал за мной слежку.
– Мне об этом ничего не известно, но это не значит, что за тобой не наблюдают. – Хэммонд перевел дух. – О том, что я здесь, никто не знает. Я перелез через стену сада и битых пять минут стучал в твою кухонную дверь. Я видел наверху свет, но ты все не отзывалась, и мне стало… Я вдруг подумал, что опоздал и с тобой случилось что-то… Ну, ты понимаешь?..
Юджин кивнула.
– Я ничего не слышала. Этот дождь…
– Я напугал тебя. Ты вся дрожишь. – Он снял с вешалки халат и укутал ее. – А почему ты решила, что за тобой следят?
– Я делала пробежку и заметила какую-то подозрительную машину. У нее работал двигатель, но огни не горели и «дворники» не работали.
– Ты выходила? В такую погоду? Одна?
– Я всегда одна, – ответила Юджин. – Но я стараюсь быть осторожной. Он слабо улыбнулся.
– Прости, что напугал тебя, – снова сказал он.
– Ничего страшного… Я и так что-то разнервничалась сегодня.