Алина в Стране Чудес

Контровский Владимир Ильич

В столицу слетелось немало претенденток на руку и сердце правителя Эххленда (и на трон, прошу заметить). Вообще-то в сказках вроде бы принято наоборот — там принцы из разных земель сватались к принцессе, типа даже рассмешить её пытались, — но в этом мире (я такой сделала вывод) феминизм пустил глубокие корни и расцвёл пышным цветом. Это мы, землянки, недалеко ушли от Татьяны Лариной, долго рефлексировавшей, прежде чем решиться намылить, то есть написать письмо Онегину, а эххийки, похоже, в этом вопросе девушки более продвинутые.

В общем, шоу состоялось по всей форме, и по результатам кастинга

в финал вышла десятка претенденток, приглянувшихся белобрысому эльфийскому королю. Но тут подлый Вам-Кир-Дык без объявления войны начал боевые действия, и Шумву-шах был вынужден поступиться личным ради общественного. Он выступил на защиту отечества, а с невестами-финалистками поступил просто: предложил им сопровождать его величество в походе — для лучшего, так сказать, ознакомления, необходимого для принятия окончательного решения. Очень оригинально, блин горелый, — о походно-полевых жёнах я слышала, а вот о походно-полевых невестах… И что характерно, трое из десяти претенденток честно и откровенно заявили, что тяготы походной жизни — это не для них, и отказались от дальнейшего участия в конкурсе. И это называется тяготы? (со слов Озаботтэса я уже знала, что каждой невесте по штату полагалась такая же повозочка, как у меня, и полный пансион). Им бы поездить в часы пик на работу пять раз в неделю, тогда бы узнали, что такое тяготы! Итого невест осталось семь, а я стала восьмой — король оценил мой придорожный крик души и засчитал его как бы прохождением первичного отбора. Ну, семь конкуренток — это не так много, хотя теперь я поняла, почему Озаботтэс отказывался от вина: если он с каждой невестой будет пропускать по стакану три раза в день (а война — это надолго), то до цирроза печени рукой подать.

— А по какому принципу его величество будет делать свой окончательный выбор? — поинтересовалась я, переварив весь пакет информации. — И когда состоится это знаковое событие?

— Не знаю, — Озаботтэс пожал плечами. — Моё дело — следить за тем, чтобы невесты его величества ни в чём не нуждались, и заботиться о них. А в мысли эльфийского короля не сможет проникнуть даже Вам-Кир-Дык или маг уровня Окостенеллы.

— А что за чёрная кошка такая пробежала между Шумву-шахом и властительницей? — спросила я, услышав знакомую фамилию.

— Это давняя история — меня тогда ещё не было в этом мире, — таукитянин вздохнул, и мне показалось, что он не очень хочет затрагивать это тему. Однако родственность наших с ним судеб и выпитое вино сделали своё дело, и менеджер по невестам рассказ мне всё, что знал.

По его словам выходило, что в те незапамятные времена у Шумву-шаха и магессы была самая настоящая любовь, дело шло к свадьбе, но потом они вдруг поссорились, причём вдрызг. Что явилось причиной ссоры, Озаботтэс не знал, однако с тех пор эти двое не то что видеть друга друга не могут — они даже слышать друг о друге не хотят. Шумву-шах женился на Ослабелле, а Окостенелла перебралась в Ликатес и начала собирать под свою руку земли мелких степных владетелей.

— Говорят, — закончил свою грустную повесть менеджер по невестам, — что магесса хочет сравняться силой с королём, а потом пойти на него войной и свергнуть его с трона. Не знаю, так это или нет, но…

"А что? — подумала я. — Это дамочка может — легко! Понятно

теперь, почему Хрум сомневался в том, что Шумву-шах пошлёт войско на помощь осаждённому Ликатесу… Но почему тогда она так охотно отправила меня к верховному правителю Эххленда, да ещё под надёжной охраной? Ой, что-то тут не тае…".

С Озаботтэсом мы засиделись основательно — опорожнили весь кувшин. За окном кареты уже темнело, когда менеджер по невестам спохватился и вспомнил о других своих подопечных.

— Простите меня, леди Активиа, — засуетился он, — заболтался, а мне надо идти. Скоро будет привал, и за ужином я познакомлю вас с остальными невестами.

"Всю жизнь мечтала, — подумала я, — хотя — врага нужно знать в лицо!". Я хотела было спросить Озаботтэса, удостоит ли нас своим вниманием Шумву-шах, но передумала (надо будет королю — придёт, а мы посмотрим), и менеджер по невестам покинул мою карету прямо на ходу (впрочем, эта телега тащилась еле-еле — это вам не с де Ликатесом нестись сломя голову).

Войско (а с ним и обозы) вскоре действительно остановилось. Кругом загорались костры, воины ставили палатки и разбивали лагерь. Я тем временем быстренько причесалась, навела марафет и покрутилась перед зеркалом. Свой землянский наряд я решила не менять ради сохранения индивидуальности (в конце концов, король оценил меня именно в этом наряде), только вместо куртки накинула длинный плащ — он мне понравился. В общем, когда в дверь просунулась блинообразная физиономия Озаботтэса, я была готова.

Менеджер по невестам подал мне руку, и я выбралась наружу. Возница приветствовал меня словами "добрый вечер, леди!", на что я ответила коротким кивком — нечего баловать челядь ненужным вниманием. Неподалёку я увидела ещё несколько повозок, очень похожих на мою, а вокруг них у костров расположились воины нашей личной охраны — Шумву-шах явно позаботился о безопасности своих невест, одной из которых (именно одной, я уже знала со слов таукитянина, что у эльфов многоженство не принято) суждено было стать его женой.

Чуть в стороне от дороги горел большой костёр, к которому мы и направились. Когда мы подошли поближе, я увидела у костра нескольких молодых женщин, глядевших на меня с интересом, и поняла, что это и есть мои конкурентки в борьбе за руку, сердце и все другие органы Шумву-шаха, а также за право сесть рядом с ним на трон правителя Эххленда. Я не подала виду, что эти мымры так уж сильно меня интересуют, рассматривая их исподтишка и прикидывая, в чём они меня превосходят, а в чём — уступают. И я сразу заметила, что среди них нет ни одной блондинки, и отнесла этот факт в свою графу "плюсы".

Но вообще-то все они были девчонки симпатичные (определять истинный возраст эххиек я уже зареклась) — меня встретили улыбками и дали место у огня на мягком пуфике. В другой ситуации я охотно типа подружилась бы с любой из них, но не сейчас, когда все они были только препятствиями на моём пути к сияющим вершинам. Однако я не стала сразу оскаливать зубки — успеется, — села у костра и приняла живейшее участие в трапезе (мне и в самом деле хотелось есть). Беседа была никакая — так, шуточки-смешочки, ко мне ведь тоже приглядывались, — и тут я услышала за моей спиной голос Шумву-шаха: