Алиса (не) для тебя
Шрифт:
“Больно… очень… помогите…” – с трудом выдавила из себя каким-то чужим и жутким голосом.
Врач дал указание сестре, та ввела какое-то лекарство в катетер на внутренней стороне моего локтя. Стало хорошо, приятно, легко. Заснула.
Просыпалась несколько раз. Мучительная боль никуда не делась. Терпеть ее становилось не под силу. Видела медсестру, молила о помощи. Получив чудодейственное зелье, отключалась. Без понятия, как долго пробыла в этом состоянии неописуемого забвения.
В
“Ай!” – потянулась к голове и пожалела об этом. Взвыла на всю палату. Дернулась всем телом, приподняв голову. Сделала лишь хуже. мало того, что боль вернулась, она захватила каждый миллиметр тела и беспощадно долбила его.
“Не могу больше терпеть! Устала!” – разревелась от беспомощности и безысходности. Мучения должны были немедленно прекратиться. Они затянулись, утомили, Ненавидела их. Жить не хотелось.
Оглядела себя. До этого не замечала, что правая рука плотно забинтована и левой ногой невозможно пошевелить, она тоже чем-то зафиксирована. Превосходно. Калека.
Билась в истерике от отчаяния, утираясь левой рукой. С катетером на сгибе локтя любые движения были малоприятны. К опухшей от слез обездвиженной “красавице” прибежала медсестра.
– Что у нас случилось? – ласковым голосом спросила молодая женщина. На вид ей было не больше тридцати пяти. Русое каре, голубые глаза, ни капли макияжа. Медицинская форма из белой приталенной рубашки с коротким рукавом и персиковых брюк сидела на ней идеально. Или она настолько располагала к себе, или я уже дошла до планки, но нестерпимо тянулась обнять ее, уткнуться в плечо, жаловаться-жаловаться-жаловаться и рыдать.
– Болит. Сил моих нет. Что со мной? – хныкала, как капризная девчушка.
– Ты слышишь меня? Так это же здорово! На поправку идешь.
– Сколько можно терпеть? Не хочу больше.
– Сейчас обезболим тебя немножко, и полегче будет. Не делай резких движений, – ввела шприцом желанное облегчение. – Меня Света зовут. Скоро придет врач, он все объяснит. Не волнуйся.
– Спасибо, Света…
Спать больше не хотелось. Повернула голову, засмотрелась на прикроватный монитор. Многочисленные кривые бежали друг под другом, сопровождаемые монотонным сигналом: “Пик-пик-пик”.
Как я оказалась на больничной койке? Закрыла глаза и попыталась вспомнить. Безрезультатно – пустота в голове. Тогда начала с простого и ответила мысленно на основные вопросы.
Как меня зовут?Алиса.
А родителей? Мария и Владимир.
Когда день рождения? Пятого ноября.
Сколько мне лет? Двадцать девять.
Кем работала? Организатор мероприятий.
Где жила? С Максимом. Мы давно вместе. Собирались пожениться. Точно, я готовила вечеринку в честь будущей свадьбы. Ехала туда, в коттедж.
На плохо освещенной
– Здравствуйте, Алиса, как ваше самочувствие? – передо мной из ниоткуда возник доктор. Он рассматривал данные на мониторе и сверял их с записями на планшете.
– Любое движение – адская боль, будто раскаленным прутом насквозь протыкают.
– Где именно?
– Голова, рука, нога и, кажется, бока. Везде. Не знаю.
– Я дежурный врач-реаниматолог Верешков Александр Викторович. Вам известно, что произошло?
– Разбилась на машине, – прошептала еле слышно. Чувствовала себя глупо. Угораздило же опростоволоситься.
– Да. Вы поступили к нам в реанимацию в тяжелом состоянии…
Слова доктора воспринимала с трудом, будто он говорил на незнакомом иностранном языке. Вслушивалась, но поняла лишь то, что из-за черепно-мозговой травмы меня вводили в искусственную кому на три недели. Из нее я выходила четыре дня. Рука болела из-за какого-то сложного перелома, а нога ныла от серьезных повреждений.
Пришлось ответить на стандартные вопросы, которые ранее уже задавала сама себе. Врач был доволен ответами, что не могло не радовать. Значит, разум мой остался чистым. Ничего не перепутала.
– Когда я увижу родных? – спросила с надеждой.
– Сегодня понаблюдаем за вами, а завтра переведем в стационар. Тогда и увидитесь. У Вас остались вопросы?
– А можно мне телефон.
– Это к Свете. Жмите для вызова медсестры, – доктор протянул мне кнопку на белом проводе-пружинке. Он попрощался и исчез так же быстро, как и появился.
Я осталась одна. Складывала пазлы событий в голове. Раз за разом собирала и разбирала их. Но прослеживалась очевидная нехватка деталей. Количество вопросов увеличивалось. Они не давали покоя. Еще немного и волнение переросло бы в панику. Вспомнила про брелок. Нажала один раз, через пару секунд второй, по прошествии пяти минут – третий.
– Чего трезвоним на все отделение? Ты же у меня не одна, Алиса.
– Простите. Думала, не слышите. А не знаете, где мой телефон?
– Понятия не имею. Если память не подводит, его в вещах при поступлении не было.
– Что ж такое. Очень хочется маме позвонить, – опять накатила противная тоска. Встать бы и уйти отсюда. Но куда мне?
– Ну-ка, не плачем. Номер помнишь?
– Да. Он намертво впечатан в память. Назову в любом состоянии.
– Держи, – медсестра достала из кармана свой сотовый. – Как наговоришься, позови. И одного сигнала будет достаточно.