Алиса в Зомбилэнде
Шрифт:
— Я это и сделал, — сказал он.
— Что ж, кто-то видимо открыл их!
Взрослые отошли в сторону, и вскоре до меня донесся шепот их разговора. Решают мою судьбу? Или достойна ли я присоединиться к ним? Возможно, они не слышали, но Коул уже все рассказал мне.
"Что ты делаешь? Сидишь, опустив руки? Сейчас у тебя есть шанс действовать". Хотя Коул наблюдал за мной… чувствовала жар его взгляда… я незаметно потянула за наручники. Движения, хоть и легкие, натянули швы и заставили меня поморщиться. Я стиснула зубы и продолжила. Беспомощность —
Успех! Мне удалось освободить руки от оков. Глянув вниз, я поняла, что раны открылись, кожа была поцарапана, и из нее проступали маленькие бисеринки крови. Но это того стоило.
— Мы решили довериться вам, мисс Белл, — объявил мистер Анкх. — Просто знай, что мы следим за тобой.
— Потрясающе, — ответила я мрачно. — Но вы должны поговорить с Коулом. У него другое мнение на этот счет.
— Мы знаем, что он разрешил тебе присоединиться к нам, и знаем, что он выгнал тебя, но Коул сделал и то, и другое без нашего разрешения. Поэтому ни то, ни другое не считается, — сказала доктор Райт.
Мистер Холланд посмотрел на своего сына.
— Она в твоем распоряжении, Коул. Удачи.
С этими словами они вышли из комнаты.
Коул подошел к моей кровати и сел рядом. Я наблюдала за ним боковым зрением. Он снял кепку и положил ее в сторону, проведя пальцами по волосам.
— Ты можешь посмотреть мне в глаза, — сказал он. — Уже почти утро, и ты просыпалась один раз ночью. У нас уже было видение.
— Правда?
— Да.
— Что ты видел?
— То же самое, что и в наше первое видение.
Поцелуй.
— Что ж, можешь забыть об этом. — Я отстранилась от него, не позволяя ни одной части наших тел соприкоснуться. Он заметил это и придвинулся еще ближе.
Я так не хотела делать это с ним, поэтому осталась на месте. Он прикоснулся ко мне, но это ничего не значило. Я больше не позволю.
— Куда делось ужасное трио? И почему ты смеялся?
Он ухмыльнулся.
— Потому что ты милая, когда задаешь слишком много вопросов, и неважно, что на них не может ответить ни один человек. Но я попробую. Они ушли сказать остальным, чтобы они обращались с тобой как следует. — Он поднял и изучил мое запястье, никак не прокомментировав отсутствие наручников. — Именно этого я хотел избежать. Тебя ранили.
— Я уже говорила. Я готова умереть за это дело.
— Возможно, когда-нибудь тебе придется, — отрезал он.
Я молча посмотрела на него, как и он часто смотрел так на меня… пока его большой палец не задел одну из моих ран, и я захныкала.
Он мгновенно смягчился.
— Жаль, что меня там не было. — В конце его голос сорвался. — Итак. Да. Теперь у тебя нет выхода. Ты застряла с нами.
Его голос прозвучал как-то зловеще.
— У Джастина был шанс.
— Да, и посмотри, к чему это привело. — Коул встал, подошел к тележке, на которой были разбросаны всевозможные вещи, и покатил ее. — Мы не повторим ту же ошибку дважды.
Итак, мы перешли от зловещего к откровенно угрожающему тону.
— И что, ты убьешь меня?
Он сжал челюсть.
— Я бы никогда не сделал этого.
Очевидно, это сделают другие.
— Должна сказать, пока что мне не нравится, как ребята относятся ко мне. — Я еще не решила, что присоединюсь к ним, но после этих слов поняла, что решение уже принято. Бесспорно, мне не справиться в одиночку.
Он промыл мои раны.
— Ты полюбишь их. Они будут прикрывать твою спину.
А я буду прикрывать их спину.
— Значит, никто больше не может видеть Линию Крови в духовной форме?
— Сейчас нет, но несколько лет назад был один парень, который мог. Именно он привел моего отца, а потом и его друзей.
Я вспомнила о дневнике. Может быть, этот бывший лидер его написал.
— Он любил шифровать текст?
Нахмурившись, Коул посмотрел на меня.
— Почему ты спрашиваешь?
— Я расскажу тебе позже, — сказала я. — Наверное. Когда я снова смогу тебе доверять.
Он открыл рот, будто хотел надавить на меня, но, в конце концов, просто кивнул.
— Справедливо. И поскольку я знаю, как сильно ты любишь подробности, скажу тебе… без всяких вопросов… что никто так и не понял, как он мог это делать, когда никто другой не смог.
— Что с ним случилось? — спросила я, а затем раздраженно поджала губы. Несколько раз он упоминал о моей любознательности. Мне нужно научиться контролировать свой язык.
— Он умер во время сражения, вот и все. — Он закончил промывать мои раны и обмотал бинтами оба моих запястья.
Тогда получается, что известно только два случая, когда люди обладали такой способностью. В дневнике говорилось, что мы все должны обладать способностями, если только примем силу внутри себя. Возможно, мы с этим парнем были единственными, кто это сделал.
— Тебя очень сильно покусали, — сказал Коул, — но противоядие все же нейтрализовало токсин. Следующие несколько дней ты будешь чувствовать усталость, но с тобой будет все в порядке.
Он сказал это так, будто существовал шанс, что противоядие не подействует, и я не знала, что чувствовать по этому поводу. Облегчение от того, что я выжила, или ужас от того, что могла умереть.
— Ты… Я имею в виду, что тебя тоже кусали раньше.
— Столько раз, что и не сосчитать. Чем дольше зомби остаются в живых, тем умнее они становятся. Учатся обходить наши ловушки… хотя никогда не обходят Линию крови. Они охотятся вместе. Устраивают засады. Выслеживают.
Эта фраза привлекла мое внимание. Меня выследили. Невестище и ее Жених приходили к моему дому много ночей, а затем снова у Рив. Очевидно, они выделили меня.
— Итак, Линия Крови… — подсказала я, не спрашивая.