Алиса в Зомбилэнде
Шрифт:
"Ты думаешь о том же, о чем и я? Темный переулок, кастет и тюремные правила".
И тут я поняла. Кэт была лучшей подругой в моей жизни. Она поддерживала меня, верила в меня, несмотря ни на что. И я хотела стать для нее таким же замечательным другом. Хотела сохранить ее навсегда. "Ты звезда!"
"Знаю. Мне пора бежать, поговорим завтра, хорошо? XОХO"
— Али, — позвала бабушка снизу. — Ты готова?
Быстрый взглянув в зеркало, я увидела, что мои волосы уже высохли, но немного спутались. Мои щеки были слишком красными, а наряд — нелепым. Ну и ладно. Я побежала к машине.
— Тебе
В небе по-прежнему не было ни одного кролика, что позволило мне расслабиться.
— Знаю, — сказала я, представляя, как он пытается меня научить. Он хватается за грудь, потому что я случайно выехала на встречную полосу. Он умирает на пассажирском сиденье, прежде чем я успеваю отвезти его в больницу. — Вы не будете против, если я возьму пару уроков вождения после школы? — Я умолчала о своем учителе. Коул или один из его друзей могли бы позаниматься этим после тренировки. Нужно будет спросить у него.
— Это пойдет тебе на пользу, — сказала бабуля, похлопав меня по руке. — Я горжусь тобой, ты пробуешь что-то новое, заводишь новых друзей, например, Кэтрин.
Я открыла было рот, чтобы ответить, но заметила кладбище. Холодный пот заструился по моей коже, пока я ждала появление того "места". И оно появилось. Не было ни следов шин, ни следов на траве — ничего. Прошло время, и природа восстановила себя, скрыв следы нечестной игры.
Дедушка припарковался на гравийной дорожке.
— Я рад, что ты решила это сделать.
Я тоже.
— Ничего, если я побуду одна некоторое время? Просто хочу побыть с ними и, ну, знаете, поговорить.
Бабушка как раз отстегивала ремень безопасности. Обдумав мою просьбу, она кивнула и села на свое место.
— Конечно. Ты взяла телефон?
— Да.
— Позвони нам, как будешь готова, и мы заберем тебя.
— Спасибо, — сказала я, а затем сделала то, чего никогда раньше не делала. Я наклонилась вперед и поцеловала их обоих в щеку.
Она прослезилась, а дедушка пробурчал, чтобы я была осторожней.
— Бабушка переживает, — сказал он.
Я немного погуляла по территории, солнце припекало меня через одежду. Когда я нашла тенистое, уединенное место за деревьями, я быстро переоделась в майку и шорты. Так намного лучше.
Мне больше не было жарко, и я начала остывать. Помимо всего, что касалось мертвецов, кладбище оказалось красивым местом с деревьями, сверкающими надгробиями и даже несколькими мраморными ангелами. Перед одним из таких ангелов стоял на коленях мужчина и тихо всхлипывал.
Я бродила вокруг, читала имена, размышляя, не является ли кто-нибудь из этих людей… зомби… или уже был им. Я поднималась на холмы, спускалась с холмов, обходила кучи листьев. Наконец, добралась до места назначения.
Дрожа, я села перед надгробием отца и подушечками пальцев провела по его имени. Серебряный камень блестел на свету. "Любимый муж и отец".
Впервые после его смерти я позволила себе подумать… действительно подумать… о его последних минутах жизни. Он вылетел
Смотрел ли он на меня сейчас?
— Я люблю тебя, папа. Хотела бы быть более понимающей, верить тебе. Прости меня за все ужасные вещи, которые я когда-либо говорила за твоей спиной, и я очень благодарна за все, чему ты меня научил. Я убью столько зомби, сколько смогу, и однажды никому больше не придется жить в страхе. Обещаю.
Хотела бы сказать, что мне стало легче, но нет, я чувствовала себя так же, как и раньше. Я повернулась к могиле матери. Идентичное серебро также сверкало. На этот раз мне было трудно разглядеть что-то сквозь внезапно нахлынувшие слезы. "Любимая жена и мать".
— Я люблю тебя, мама. Я не должна была говорить с тобой так, как говорила в тот день на кухне. — В мой день рождения. Я потеряла свою семью в свой день рождения. По какой-то причине эта правда никогда не поражала меня.
Теперь, до конца своей жизни, мой день рождения будет ассоциироваться с горем и потерей. Это отстой во всех возможных смыслах. Но знаете, что? Я заслужила это и приму как должное. Я всегда буду дорожить своей семьей.
— Ты делала все, что было в твоих силах, и, несмотря ни на что, я знаю, что ты тоже любила меня. И ты была права. Гораздо лучше любить, чем ненавидеть. — Я сделала паузу, размышляя. — Иногда, когда закрываю глаза, я все еще вижу, как ты улыбаешься. Или стараешься не хмуриться. Я помню, как ты помогала мне с домашним заданием, хотя была еще безграмотнее, чем я. Помню, как ты отворачивалась от фотоаппарата, когда мы пытались тебя сфотографировать. — Мои мысли перескакивали с одного на другое. Я перебирала в памяти разрозненные воспоминания, но ничего не могла с этим поделать.
— Я все еще думаю о том дне, когда ты надела то черное платье в мою школу, чтобы встретиться с моим учителем, потому что хотела, чтобы я гордилась тобой, а не стеснялась. Я гордилась, очень гордилась. И готова поклясться, что весь мир замедлил свой ход, а Бог включил фоновую музыку для твоего входа. Даже ветер дул так, как надо, чтобы твои волосы танцевали у плеч. В тот день у всех открылись рты, и каждая девушка, увидевшая тебя, захотела стать тобой.
Под конец, мои слова путались и обжигали горло. Теплая слеза скатилась по моей щеке. Я глубоко вдохнула… задержал дыхание… затем медленно выдохнула. Медленно я повернулась налево, где находилась последняя могила.
"Эммалина Лили Белл. Любимая дочь и сестра".
Мой подбородок задрожал, и слезы начали литься потоком. Ее надгробие было не таким большим, как у моих родителей, но оно тоже было сделано из серебристого камня. Они даже выгравировали ее изображение в центре.
— После твоей смерти я видела тебя два раза, — прошептала я. — Возле дома бабушки и дедушки, а затем снова возле дома моей подруги Рив. В первый раз ты предупредила меня, чтобы я зашла внутрь. Во второй раз мелькнула в воздухе и сказала то же самое. Это была… действительно ты?