Алмаз Светлых
Шрифт:
Утром она ещё раз поблагодарила меня за то, что я разрешил ей эту поездку, и уехала на такси на вокзал в Корке. Скоростной поезд увезёт её в Белфаст, именно оттуда идёт паром [33] в шотландский посёлок под названием Кэйрнрайан, потом — поезд до места назначения.
Я не был в самом городке Инверари, но вообще Абердиншир хорошо помню — в связи с событиями Шотландской резни полтора века назад…
Вечером, будучи дома один, — не считая котёнка Пуха, — я чувствовал какую — то пустоту, не свойственную мне ранее, разве что я переживал нечто подобное после Сопряжения,
33
Что здесь творится?! (ирл.)
Котёнок упорно норовил забраться ко мне на колени, недоумевая, где же хозяйка, обязанная чесать ему пузо каждый вечер. Потом он хотел героически победить мою руку, захватив её передними лапками и боксируя задними. Возня котёнка была приятна, но лучше бы это был щенок… А ночью…
Я проснулся от странного тоненького звука, образующего нечто среднее между храпом и сопением. Кто может так сопеть?! В темноте я вижу достаточно хорошо, чтобы обнаружить в моей постели непрошеного гостя…
Наглое маленькое существо лежало на спинке, оккупировав соседнюю подушку и разбросав в стороны свои неуклюжие толстые лапки. Храпел именно котёнок, сладко, с присвистом и причмокиванием во сне. Значит, не захотел спать один в комнате Кэйли и проник ко мне в спальню.
Я ровно дышу к котам и не собираюсь делить с ними постель.
— Кыш!
Захватчик подушки и ухом не повёл, продолжая храпеть. Пришлось аккуратно взять его за шкирку, встать, и отнести чёрно — белое недоразумение на его специальное спальное место. Утром ещё надо будет написать записку для Брэйт, чтобы не забыла его покормить.
Первое, что я делаю у себя в кабинете с утра — просматриваю новостные ленты, затем перехожу к обзору почты. Это утро ничем не отличалось от других, но после первого же взгляда на монитор сетевого блока меня обдало холодом.
Ночная катастрофа скоростного пассажирского парома, столкнувшегося в тумане с грузовым танкером у побережья Шотландии. Нижняя закрытая палуба была затоплена в считанные минуты… Девять погибших, не успевших покинуть именно этот отсек.
Хьюз, Кэйли. Четвёртая в списке имён тех, для кого путешествие в Шотландию стало последним.
Глава 5. Шотландия
Приступ малодушия — вот с чем я столкнулся впервые в жизни. Я не мог заставить себя сделать звонок в Министерство чрезвычайных ситуаций, чтобы узнать всё из первых рук. Да, на экране айтела по — прежнему можно было видеть розовый огонёк, указывающий местоположение Кэйли, но это ничего не значило. Имплантант слежения разлагается в мёртвом теле несколько суток. Где — то в сознании крутилась одна, нелепая, навязчивая мысль: что делать с осиротевшим без хозяйки котёнком Пухом? Очевидно, придётся оставить его себе.
Я всегда следовал правилу — не привязываться к своим игрушкам глубже, чем позволяет чувство лёгкой влюблённости. Игрушка, бывает, надоедает, или ты воспитываешь её не для себя, или её можно подарить, или расстаться по обоюдному желанию, а ещё… игрушка смертна, а эльф, её хозяин, — нет. Сколько эльфов, Тёмных и Светлых, обожглись на нежных чувствах, и даже любви, к смертным женщинам? Сколько впали в депрессию из — за этого? Сколь
Среди людей у эльфов давно сложилась репутация бесчувственных мерзавцев, как можно быстрее расстающихся с женщиной после случайного (или намеренного) рождения детей. А вам приходилось этих детей хоронить, потому что они стареют, их жизнь конечна?.. Это не бесчувственность. Это естественный инстинкт самосохранения рассудка. Так было до недавнего момента, но теперь мы с людьми абсолютно в равном положении относительно понятия «смертен», разве что биологические часы эльфов будут идти дольше человеческих.
Я наблюдал достаточное количество трагедий, чтобы сделать для себя циничный, но верный вывод: смертные женщины — только для удовольствия. А если сюда приплюсовать моё отношение и к Тёмным эльфийкам, то формула будет звучать иначе: все женщины — только для удовольствия. И точка.
Между мной и Кэйли не было даже близости, не было ничего, кроме моего желания обладать ей с некоторой толикой приятной взаимности… Я хотел её с первой секунды встречи, это правда, и я не ощущал ничего, только прихоть плоти. Потом девушка должна была исчезнуть из моей жизни, как было со многими другими до неё.
Так почему мне сейчас так скверно?! Откуда это чувство вины? Ведь, если бы я не забрал девушку себе, она всё равно поехала бы в Шотландию! Кэйли купила бы билет на этот злополучный рейс! Она сама мне говорила, что всегда уезжает как раз на девятичасовом, вечернем, пароме, двадцать восьмого июля, чтобы к утру двадцать девятого быть в Инверари. Почему же мне хочется ударить в стену так, чтобы разбить кулак и, тем самым, попытаться заглушить физической болью другую, неизвестную мне, боль?
Она не умела плавать. Какое это имело значение, если нижняя палуба была затоплена так быстро? Никакого…
Когда раздался звонок айтела, и на дисплее высветился номер Кэйли, — я не поверил своим глазам. Сердце подпрыгнуло, затем снова упало, потому что я услышал в трубке мужской голос.
— Милорд Эльдендааль? Вас беспокоит береговая охрана Шотландии.
— Я слушаю. — Голос мой звучал ровно, без каких — либо оттенков эмоций.
— Девушка без документов с борта парома, потерпевшего крушение ночью… Сканер обнаружил имплантант слежения, в базе данных его индекс принадлежит некой Кэйли Хьюз, что подтверждается идентификацией личности, в то время как её паспорт и электронный пропуск найдены при теле другой девушки… Та, которую мы задержали после спасательной операции, утверждает, что вы с ней знакомы. В её айтеле записан ваш номер.
Что там произошло, в конце концов?! Ничего не понимаю, но, похоже, Кэйли жива.
— Если она рядом, передайте ей айтел. Я хочу убедиться, что это действительно та девушка, которая находится под моим надзором.
— Милорд Морни?.. — Раздался в трубке знакомый серебряный колокольчик, возвращая моему сердцу нормальный ритм. — Со мной всё в порядке, но меня задержали, я теперь опоздала на поезд…
На меня нахлынуло облегчение, граничащее с какой — то глупой щенячьей радостью. Мысленно одёрнув себя и придав голосу минимальную жёсткость (хотя, если честно, я совсем не хотел этого делать), я потребовал объяснений.