Алмаз Тёмных
Шрифт:
Если природа не наделила вас ночным зрением, то при выключении единственного источника света на вас обрушивается мрак, и на краткий миг наступает полная дезориентация. От неожиданности я выпустила поручень лесенки и тут же почувствовала мужские руки у себя на талии. Какого…
— Что вы делаете, милорд?!
Он аккуратно развернул меня лицом к себе.
— Только то, чего сейчас хочется нам обоим, Ainmh'i beag.
А мне действительно, хочется — не будем уточнять, чего. Наши тела соприкоснулись и, судя по всему, хочется не мне одной: не слабая эрекция у милорда Эрика, надеюсь, плавки выдержат!
В тёплой воде бассейна мужские объятия казались такими невесомыми, но кольцо рук было прочным, и вряд ли я
Почувствовав его губы на своих губах, я инстинктивно сжала челюсти, сопротивляясь нежному, но упорному натиску, и вот уже язык эльфа проник между рядами моих зубов, и я отвечаю на поцелуй, плохо понимая, что происходит. Его губы соскальзывали с моих, дразня мнимым отступлением и тут же плотно прижимались вновь, лишая всякой возможности бегства. Его дыхание на моём лице, его рука — в трусиках моего купальника.
Я не удивлюсь, если вокруг нас температура воды тотчас повысилась на добрый десяток градусов. Голова кружилась, сердце стучало, а поцелуй всё продолжался, ломая барьеры моего смущения и погружая в состояние неведомой доселе эйфории. Ах, так нельзя! Надо прекратить это безобразие, но до чего же не хочется! Мало того, мои руки почему — то обхватили милорда Эрика за плечи и сделали так, чтобы я прижалась к нему плотнее. Это прямо — таки предательство со стороны частей тела! А — а — а, я целуюсь взасос с Тёмным эльфом, и мне это нравится!..
Наконец, почувствовав, что хватка его рук слегка ослабела, я собрала в горсть жалкие остатки разума, ушла с головой под воду и выскользнула из объятий милорда. Схватилась за поручни и одним движением вытолкнула себя на бортик бассейна, навстречу холодному воздуху. Вылетела, как ошпаренная — по — другому не скажешь. Не вытираясь, в доли секунды натянула джинсы на мокрое тело, едва не вывихнув локоть от приложенных усилий, накинула на плечи куртку, влезла в кроссовки и бросилась прочь, прихватив фонарик и услышав за спиной короткий смешок. Милорд Эрик и так видит в темноте, ему свет ни к чему, а мне ни к чему оставаться рядом с милордом, потому что это плохо закончится.
Ему, видите ли, смешно!.. А мне вот — нисколько. Всё ещё находясь под действием адреналина, я влетела в свою, — кошачью — комнату, захлопнула дверь и без сил привалилась к ней, пытаясь отдышаться. Трусики — то влажные не только по причине ночного заплыва, приходится признать. «Только то, чего сейчас хочется»…
Дрожащей рукой включила свет. Ну, так и есть, коты заняли всю кровать! А, без разницы. Я сегодня точно не усну. Скинула с себя одежду и тут же поняла, что в процессе позорного бегства с места боевых действий оставила полотенце у бассейна. Заберу завтра утром, благо в шкафу в ванной есть другие. Несколько минут стояла под горячим душем, в надежде расслабиться. Потом растиралась полотенцем так, словно хотела содрать вместе с кожей воспоминания о кольце сильных рук вокруг моей талии.
Запахнувшись в халат, я вышла из ванной комнаты как раз для того, чтобы убедиться, что основной свет выключен, оставлен только ночник, а еще для того, чтоб увидеть милорда Эльдендааля, всё в том же длинном халате, в котором он был у бассейна, и с моим полотенцем в руках.
Штаны Святого Патрика!!! Я его не звала! С другой стороны, это его дом, и хозяин дома может входить без стука, куда хочет.
— Невежливо вот так сбегать, Пэнти Мун. — Проклятая хрипотца в его голосе запустила в моей крови новую волну эндорфинов. — Иди сюда.
И что вы думаете, я пошла. У меня не было никакого желания сопротивляться этому голосу и — самой себе. Полотенце полетело на пол, халат был с меня безжалостно сорван. Эльф легко подхватил меня на руки и почти неслышно скомандовал котам: «Scat!». Прим. авт.: Брысь! (ирл.) Меня бы они так не послушались, а тут махом слетели с кровати, даже Мистер Тайгер. Хозяин для них — в статусе главного кота, а меня, скорее всего, они причисляют к своей ровне.
В остаточных проблесках рассудка сохранялись огоньки двух мыслей: первая — контрацепция, вторая — секс с малознакомым эльфом, который сейчас является моим работодателем, и у которого, между прочим, я должна стащить некий дорогостоящий предмет, рискуя собственной жизнью. И если первая мысль пропала после того, как я услышала шуршание фольги конвертика с презервативом (не приходилось сомневаться, что милорд позаботится о том, чтобы кошачья горничная не «залетела»), то вторая мысль крепла в сознании, подтверждая неправильность моего поведения в данной ситуации.
Наверное, я должна, просто обязана, сопротивляться ему и себе самой из последних сил. А я не хочу.
По коже бегут мурашки, лицо горит. Эльф нежно целует меня в губы, подбородок, шею, потом спускается к груди, и ниже — к животу, слегка прикусывая кожу, сопровождая поцелуи лёгкими, едва ощутимыми поглаживаниями моего тела. У него тёплые руки, и он точно знает, где нужно гладить и трогать, чтобы прогнать остатки моей стыдливости и малейший намёк на сопротивление.
Никаких признаков приближающегося обморока!.. Я позволяю себе закрыть глаза и уплывать на волнах неведомых до этой ночи ощущений. Пытаюсь хотя бы отчасти возвращать ласки ответными прикосновениями и поцелуями, понимаю, что не умею ничего и, скорее всего, милорда забавляет именно подобная неопытность. Я с упоением делаю, что хочу: то провожу с нажимом пальцами вдоль его позвоночника, чувствуя, как напряжены мышцы, то запускаю руку в его волосы, влажные после купания, и испытываю от этого не меньшее удовольствие, чем от его прикосновений к самым интимным местам моего тела.
Неправильное поведение?.. А мне сейчас наплевать.
Я слышу собственный отрывистый шёпот:
— Да… да…
В ожидании ещё больших открытий я раздвигаю бёдра, впиваюсь ногтями в его плечи и… чувствую это. Болезненный спазм внизу живота, сводящий мышцы и быстро изгоняющий из моей возбуждённой плоти последние признаки наслаждения.
О, нет! Мне уже приходилось проходить через это, пять лет назад, когда я в надежде стать «такой, как все» и преодолеть свои страхи перед сексом, завела близкое знакомство с парнем из дома напротив. Тот самый «дурень Билли», уши которого Лоис собиралась открутить и отправить его родителям в подарок на Рождество. Билли был на полгода меня старше, по вечерам играл на саксофоне в пабе Уилана, а днём пропадал в студии звукозаписи с такими же весёлыми бездельниками — музыкантами, как и он сам. С ним было легко и приятно болтать о музыке, по ночам в ясную погоду — отпихивать друг друга от телескопа, который он сам собрал для наблюдения за Луной, а потом сидеть до утра на лавочке в сквере, обмениваясь шутливыми поцелуями. Мне казалось, между нами зарождается чувство, но Лоис не разделяла моей уверенности, ежедневно ворча и утверждая, что «этот лоботряс — тебе не пара».
Ну, не она же целовалась с Билли, много она понимает!.. У меня всё будет по — другому, это же очевидно! Взрослые всегда ставят всё с ног на голову, хлебом не корми, дай поучить молодёжь… И когда мы воспользовались отъездом родителей Билли в Арчерстаун, к родне, я была твёрдо уверена, что парню под силу справиться с моими вечными страхами.
Не вышло. Да, он старался, и в постели был таким же естественным, весёлым и лёгким на подъём, как будто продолжалась шутливая толкотня около телескопа. Дело было во мне. Возбуждение сменилось холодной пустотой в животе, а следом пришла острая боль, возвращающая меня к жутким воспоминаниям об отражениях в зеркалах. Но я же не хотела обижать Билли, давая понять, как мне плохо! Парень из дома напротив ни в чём не провинился…