Алмаз в декольте
Шрифт:
Перед подругами был классический пример холостяка-неудачника, к тому же холостяка небогатого.
И первые же слова этого смешного человечка заставили подруг убедиться в том, что они поставили ему диагноз совершенно правильно.
– Гражданин Собакевич?..
– Я все заплачу! Честное слово! – прошептал мужчина сдавленным шепотом, даже не дав Кире договорить заготовленную фразу. – Ну, прошу вас! Что вам стоит? Поверьте мне! Я порядочный человек, не какой-нибудь там ханыга или бездельник! Я работаю. Скоро мне должны перевести
Ага! Мужчина задолжал жилконторе и теперь трясется, как бы к нему не применили карательные санкции. Но в намерения Киры совсем не входило пугать доверчивого Собакевича. И поэтому она обратилась к нему как можно более ласково:
– Ну как же так получилось, господин Собакевич? Вы ведь известный ученый, а за квартиру уже год не платите.
– Всего десять месяцев!
– Вот видите, десять месяцев задолженности! Это же какие пени набегут! Вы сами подумайте!
– Я все понимаю. Жена тоже постоянно мне об этом говорила… Но видите ли, то нужен новый микроскоп, то препараты, то… Не угодно ли чаю?
Вопрос был настолько неожиданным, что подруги даже не сразу поняли, о чем говорит Собакевич. Но затем до них дошло, и они с восторгом согласились.
Собакевич провел их по порядком грязному и захламленному коридору в еще более грязную кухню, буквально заставленную немытой посудой, коробками из-под пиццы, лазаньи, готовых котлет и других блюд быстрого приготовления. В этом оазисе мужского беспорядка странным диссонансом выступала удивительно чистая и нарядная кастрюля с цветочками, в которой еще виднелись остатки заботливо приготовленного домашнего борща.
Видимо, какая-то женщина к Собакевичу все же приходила. Но, судя по его бедственному финансовому положению, вряд ли это была приходящая домработница.
Ученый разгреб небольшой чистый пятачок на столе, просто скинув весь мусор на пол. Но вот чай он заварил по всем правилам. Сначала ополоснул чайник кипятком, потом налил заварку, потом слил первую воду, снова залил кипятком. И, пока чай настаивался, произнес:
– Чай – это единственное блюдо, которое я научился готовить хорошо. Поэтому позвольте угостить вас именно им.
Подруги не протестовали. Хотя они и заметили, что, разливая чай, Собакевич положил себе вместо сахара три ложки соли с горкой. Хорошо, что подруги пили чай без «сахара». Предложенная им коробка шоколадных конфет оказалась вполне свежей, конфеты были сделаны из отличного шоколада. Чай с ними пить было сплошным удовольствием.
Собакевич тоже любил шоколад. Он взял одну конфетку, откусил от нее кусочек и запил его большим глотком приготовленного напитка. Тут же на его лице отразилось откровенное недоумение. И он, отставив чашку подальше от себя с выражением самой искренней обиды и разочарования, внимательно ее осмотрел со всех сторон, словно надеясь отыскать на фаянсе указания к странному вкусу своего напитка.
Но, так ничего
– Раньше всеми бытовыми делами ведала моя жена. А после развода я как-то так растерялся… Я даже не знал, что это за листочки такие попадают в мой почтовый ящик, и что с ними нужно делать, тоже не знал! Светлана выделяла деньги на квартплату из нашего семейного бюджета, но эти квитанции… Их так много! И, понимаете, у меня всегда столько неотложных трат! Мне кажется, они куда важнее какой-то там квартплаты.
Прелесть какая! С женой он развелся уже больше года тому назад, а до сих пор не удосужился разобраться со счетами.
– Господин Собакевич, но должна же быть у вас уважительная причина, по какой вы не платите по счетам?
– Денег катастрофически не хватает, – признался ученый. – Раньше всеми этими вопросами занималась моя жена. А когда Светлана ушла… Я как-то даже не сразу понял, почему денег стало не хватать.
Нет, он не просто прелесть, как вначале подумала о нем Кира! Он – больше! Он очаровашка! Лапочка! Душка! Ну действительно, и как это так получилось, что жена ушла – и денег вдруг перестало хватать? Выходит, раньше жена зарабатывала на жизнь, а теперь придется самому попыхтеть, другого варианта тут нет.
Но господин Собакевич, слишком погруженный в свой научный мир, таких выводов, похоже, до сих пор сделать не сумел. Он моргал на подруг своими доверчивыми глазами, казавшимися излишне большими из-за сильных диоптрий в его очках. И подруги начали понимать Светлану, столько лет прожившую с этим человеком. Он был словно большой ребенок, нуждавшийся в постоянной опеке, заботе и ласке. К такому человеку привыкаешь. И нужна большая сила воли, чтобы сбросить ласкового паразита со своей шеи.
– Скажите, вы давно виделись со своей бывшей женой?
– Со Светланой?.. Дайте-ка немного подумать…
Ученый совсем не удивился заданному ему вопросу. Хотя любой другой на его месте поинтересовался бы или как минимум задумался – с чего это вдруг работникам жилищно-коммунального хозяйства расспрашивать о его отношениях с бывшей супругой.
– Да, мы виделись со Светланой всего лишь на прошлой неделе.
Это была неслыханная удача! И подруги даже не сразу в нее поверили.
– В самом деле? Вы не ошибаетесь? Не может так быть, что это была какая-нибудь другая неделя?
– Или месяц?
– Или год?
Собакевич обиделся:
– За кого вы меня принимаете?
За того, хотели было ответить подруги, кто по рассеянности надевает носки от разных пар и кладет себе в чай соль вместо сахара. Но вслух они ничего такого не сказали. И Леонид постепенно перестал на них дуться.
– В быту я немного рассеян, признаю. Но в том, что касается моей работы, я никогда и ничего не забываю.
– Встреча с бывшей женой касалась вашей работы?