Алмазная пыль
Шрифт:
Не дожидаясь ответа, я вошла в танцзал и попросила, чтобы Гиль Шломот выбрал другую Марию из девочек его группы, отрабатывающих танцевальные па. Счастливую девчушку я передала в руки Шарон Алуф.
— Поработай с ней, — попросила я. — Сделай из нее Марию, а потом присоединяйтесь к Гилю.
Оттуда я помчалась в дирекцию. Пришло время рассмотреть технические требования постановки. Всё происходило слишком быстро, мы даже не успели составить смету.
— Нам нужно сорок восемь костюмов, три смены декораций, акустическая система и шесть
Прекрасно! Если она способна думать, я могу спокойно уйти. Я не видела дедушку со вчерашнего вечера. Применительно к нашей семье — это целая вечность, за которую могло произойти всё, что угодно. Я составила расписание, слопала круассан, который Сюзан припасла для себя, и почти выбежала из Культурного Центра. Сначала в Герцлию, сказала я себе, оттуда — в Рамат а-Шарон.
— Ты обязана прийти вечером на репетицию с участием танцоров. Только посмей сачкануть! — догнал меня голос Сюзан.
На стоянке я увидела ее. Ошибки быть не могло — Мария из Яффо. Она стояла рядом с «фордом», глаза — черные виноградины, мокрые от росы.
— Одайя?
Она не ответила.
Я положила руку ей на плечо. Она вся дрожала.
— Это ты? Мы тебя ждали, что случилось?
Девочка прислонилась к машине, лицо распухло от слез.
Я обняла ее.
— Не плачь… В следующий раз предупреди, что опоздаешь, только и всего…
Я погладила ее красивое личико и только тут заметила синяк под глазом.
— Кто тебя бил?!
— Отец, — всхлипнула она. — Он не разрешает мне выступать…
— Почему?
— Он говорит, что хорошие девочки не выставляют себя на обозрение публики.
Я молчала. Она смотрела на меня умоляющим взглядом.
— Хочешь, я поговорю с твоим отцом?
— Он вас не будет слушать, он никого не слушает!
— А эту роль ты хочешь получить?
Она кивнула и подняла руки, будто показывая мне, как велико ее желание.
— Тогда выбора нет — надо убедить твоего отца. И, кажется, я знаю, кто сумеет с ним поговорить. В него даже инопланетяне влюбляются. Что скажешь?
Ее грустная улыбка выражала сомнение.
— Где работает твой отец?
— На камнеобрабатывающем заводе, здесь, в Яффо.
— Я знаю, где это. Не беспокойся. Обещаю, что мы всё сделаем. Положись на меня.
Ну вот, взвалила на себя еще одну проблему, попеняла я себе, выруливая со стоянки. Мало тебе того, что есть? В зеркале машины отразилась фигурка Одайи…
Мотоцикл Душки уже стоял в дедушкином дворе, а на ступеньках веранды выстроились мешки с мусором. В кабинете витал запах черного кофе. Ничто не напоминало о разрухе, царившей тут два дня назад. Пол был абсолютно чист, бумаги аккуратно сложены, а папки расставлены на полках в идеальном порядке.
На щеках Душки засияли ямочки:
— Сладок ли был твой сон, Габриэла духов [30] ?
— Уж
— Приехал рано, поживаю прекрасно, — провозгласил он, как заправский глашатай, и уселся на диван.
— Ну, правда, Душка, как ты?
— Ты уверена, что хочешь об этом говорить?
— Нет… Но разве у нас есть выбор?
— Не знаю. Но из нас двоих — ненормальная ты! Боишься любви, избегаешь настоящей связи… Предпочитаешь случайные романы. Кто такой Арик?
30
Намёк на фильм Ф.Феллини «Джульетта духов».
— А что?
— Он искал тебя вчера в Культурном Центре. Сказал, что проходил мимо и решил проверить, нет ли тебя…
— Арик? Да так, один придурок. Ты прав, я ненормальная. И вчера ты тоже был прав — возраст действительно имеет значение. Мне тридцать лет, а тебе двадцать три. Ты красивый парень, а я должна убегать и прятаться… — Сразу же обозначились ямочки. — И, кроме того, Душка, куда спешить? Может, я еще не встретила того единственного…
— Под этим панцирем пугливо прячется романтическая особа? — грустно улыбнулся он.
— И не просто романтическая особа, а особа, угодившая в телесериал. Ты видел, во что превратили дом?
— Видел. Габи, ты должна поговорить с отцом.
— Нет. Он сидит в своем «Париже». Его нельзя беспокоить.
— Это особый случай! Кто-нибудь из твоей сумасбродной родни обязан объяснить тебе, что тут происходит! Я ничего не понимаю и ты, по-моему, тоже не очень в курсе.
Мальчик прав.
— Это не так-то просто. В этом «Париже» очень строго — им запрещают разговаривать по телефону. С папой очень трудно связаться.
— Попытайся.
Я попыталась.
Папа сразу же ответил. Несколько вежливых фраз — как дела, что слышно, как ты думаешь, сколько времени ты еще там пробудешь, как там дедушка и Бой…
— Папуля, — сладко пропела я, когда пустые разговоры иссякли. — Я забыла тебя спросить: тебе звонила женщина по имени Сара Курт?
Тишина.
— Папа?
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что она мне звонила, и я дала ей твой номер.
— Да. Она звонила… Хотела кое-что предложить… Дедушка говорил с тобой об этом? Ругал меня?
Мне показалось, что я слышу в трубке женский голос, шепот.
— Кто там с тобой?
— Никого…
За дурочку меня принимает!
— С какой стати дедушке тебя ругать?
— Я думал, что будет лучше… Чтобы она… Что он должен ей продать… Но мы не должны говорить об этом по телефону, Габи… Поговорим при встрече. Через несколько дней. Хорошо? — и он отключился.
Я закрыла глаза. Этот женский голос… Не может быть, что это… Что она там делает? Нет. Это не она. Это невозможно.