Алтарь страха (сборник)
Шрифт:
— Что-нибудь нашли? — Писклявый голосок что-то ответил, и человек за столом сказал: — В каблуке левого башмака? И пачку зажигательных листков в правом? Как же это мы просмотрели? — В дружеском тоне зазвучали металлические нотки. — Кто просмотрел? Получив ответ, он рявкнул: — Прислать его ко мне сразу же, как я покончу с этим делом. — Убрав палец с кнопки, он откинулся на спинку кресла. Обострившиеся черты лица при взгляде на Армстронга вновь смягчились.
Помолчав примерно с минуту, он наконец сказал:
— Мы задали вам вопрос. Отыскали вы ответ или вам
— Мне ничего ни от кого не нужно, особенно от вас. — Армстронг столь же доброжелательно посмотрел на хозяина кабинета. — А ответ у меня имеется.
— И каков же он?
— Я не знаю, в своем ли я уме.
— Это ваше решительное и последнее слово?
— Да, — подтвердил Армстронг. — И мне наплевать, понравился вам такой ответ или нет. По-моему, вы занимаетесь какой-то ерундой!
— Ай-я-яй! — укоризненно покачал головой собеседник. — К чему такая несдержанность? Мое личное мнение о вашем ответе не имеет никакого отношения к последствиям, им вызванным. Но для вашего спокойствия должен сказать, что оцениваю ваш ответ как блестящий.
— Вы необыкновенно выросли в моих глазах, — язвительно ответил Армстронг, с вызовом глядя на него. — Хотя я сомневаюсь, чтобы вы придумали ответ получше.
— Резонное допущение, если принять во внимание ту сбивающую с толку обстановку, в которой вы некоторое время находились, — заметил собеседник. — Но это совершенно ошибочное допущение.
— Вот как?
Сидящий за столом инквизитор вздохнул, что-то вспоминая, и сказал:
— Так уж случилось, что я знаю — я в своем уме. Это факт установленный, не подлежащий сомнению, и его можно проверить в любое время.
— Чушь! — громогласно заявил Армстронг.
Не обращая внимания на это замечание, собеседник неторопливо и невозмутимо продолжил:
— Более того, каждая личность в этом здании отличается от большинства людей тем, что пребывает в своем уме. Каждый член «Норман-клуба» совершенно и неоспоримо нормален. — Взгляд его холодно и уверенно вонзился в слушателя. — Для членства в «Норман-клубе» персона должна соответствовать главной характеристике. Член должен быть нормальным человеком — нормальным, нор-маном!
— Что? — Армстронг вскочил, пальцы рук у него задергались.
— У него мозги не должны зависеть от вредных воздействий флюидов, испускаемых его телом, — продолжал собеседник. — Другими словами, он не должен быть гуморальным человеком, не должен быть существом смертным.
— Вы хотите сказать, что вы не человек? — осторожно спросил Армстронг, с трудом веря в происходящее.
— Сядьте, сядьте! Успокойтесь! Необоснованная возбудимость свидетельствует не в вашу пользу. — Он успокаивающе махнул рукой, наблюдая, как Армстронг нехотя погружается в кресло. — Я человек, если пользоваться определениями, принятыми в этом несчастном мире, то есть существо из плоти и крови, структурно и органически ничем от вас не отличающееся. Но в терминах, принятых
— Что вы имеете в виду, говоря о терминах, принятых в другом месте? Где это? — решительно вопросил Армстронг.
— Это вам еще предстоит узнать. Но момент для этого пока не наступил. — Он заговорил в видеофон: — Дело подготовлено для переноса в комнату номер десять.
Армстронг вновь поднялся. Взъерошенный и неряшливый, он брезгливо осмотрел свой помятый костюм, в котором ему приходилось и спать.
— Итак, наступил решающий момент и я вот-вот узнаю, что же скрывается за этой мелодраматической галиматьей?
— Надеюсь, да.
— К чему же тогда вся эта бессмысленная игра в вопросы с неясными намеками на смерть?
Человек широко улыбнулся:
— Вопрос довел ваш ум до определенного, утомленного состояния, поскольку именно усталый мозг наиболее восприимчив к внешним воздействиям и без сопротивления принимает то, что его ожидает. Что же касается угроз, то, боюсь, на вас просто подействовал пессимизм вашего соседа по… хм… квартире.
— По камере, — поправил Армстронг.
— Ну хорошо, назовем это камерой. Но согласитесь, довольно глупо было с вашей стороны доводить себя до столь тревожного состояния. Ведь в нашем послании угроз не содержалось. И мы действительно не желаем вам зла.
— Хорошо, ловлю вас на слове. Отдайте мне башмаки, чтобы я мог убраться из вашей берлоги.
— Пока еще не время, — Он глянул на открывшиеся двери, в которых появились охранники. — Пока не время, мистер Армстронг. Для начала мы хотели бы доставить вам огромное удовольствие подтверждением того факта, что вы на самом деле в своем уме. Я искренне надеюсь, что мы не обманемся в вас!
— А если обманетесь?
Глаза собеседника холодно вспыхнули.
— Я буду бесконечно сожалеть.
— Держу пари, будете! — пообещал Армстронг. Бросив на собеседника угрожающий взгляд, что выглядело смешной дерзостью при слишком явном неравенстве сил. Армстронг в сопровождении охранников вышел из зала и надел башмаки. Он даже не стал осматривать обувь — короткий разговор по видеофону ясно дал понять, что каблуки пусты.
Выпрямившись, он указал на двойные двери и спросил у одного из охранников:
— Кто этот неотразимый мужчина?
Ответа он не ожидал и потому удивился, услышав:
— Сенатор Линдл.
Армстронг разинул рот:
— Линдл? Боже Всемогущий! Он что же, Конституцию не читал?
— Что же ты у него не спросил? — ехидно ответил охранник и указал на дальний конец зала. — Теперь тебе предстоит следующий этап — комната номер десять.
— А что меня там ожидает?
Бесстрастный охранник ответил:
— Там заглянут в твою черепушку и решат, то ли…
Не договорив, он резко пригнулся, уворачиваясь от резкого и сильного удара Армстронга. Кулак летел стремительно и, не попав в челюсть, угодил в лоб. Охранник принял горизонтальное положение и замер.