Альтернатива вершины Ключ

Визбор Юрий Иосифович

– Это вся твоя речь? – спросил Володя.

– Нет. Я так устроен, капитан, что не могу совершать восхождение с первым попавшимся, даже если он обладает высокой техникой. Я могу идти с людьми, которые… которых люблю!

Все замолчали.

– У меня была мечта, – продолжал Саша. – Ты, Володя, тоже не знаешь, что это была за мечта. За нее я могу расплатиться всем. Даже тобой.

– Минуту, дорогие, – не выдержал Руслан. – Я скажу. Во-первых, все это может быть блефом. Может, твоя знакомая просто захотела повидать

тебя.

– Не исключено, – сказала Лида.

– Во-вторых, Петр. Петр может быть! Он был обижен! Он мог все просто… преувеличить!

– Странно, – грустно сказал Володя, – ты рисковал своей жизнью за других и считаешь возможным так думать о товарище. Это исключено, потому что я, ты, Саша, Лида – все мы знаем Петра. Это исключено и потому, что вторую радиограмму подписал Сидурс.

– А кто это такой? – спросил Руслан.

– Начальник строительства, – ответил Володя. – Впрочем, и без его подписи телеграмма Петра была бы важной.

Помолчали. Володя взглянул на часы.

– Ну разве ты не понимаешь, что отступать невозможно?! – взорвался Саша. – Вчера это было возможно, сегодня – уже нет!

– Понимаю, – ответил Володя. – Я не принял еще никакого решения. Но я совершенно не представляю, как мы завтра полезем вверх.

– Старым способом, – сказал Саша. – На крючьевой страховке.

– …как завтра полезем вверх, зная при этом, что халтура, сработанная нами, может стоить жизни людям. Вот если кто-нибудь из вас мне внятно объяснит этот способ передвижения, я бы ему был крайне благодарен.

– Я хотел бы, – сказал Саша, – чтобы ты мне объяснил… нам объяснил: каким образом мы завтра пойдем вниз? Во что ты оцениваешь нашу любовь к тебе? Как ты можешь предать нашу общую… общую идею? Из-за какого-то вонючего цемента?

– Ребята! – воскликнул Руслан. – Есть гениальная идея! Давайте сейчас в темпе встанем и пойдем наверх! Без ночевки, без еды, завтра к вечеру будем на вершине! А, капитан?

– Я думал над этим, – сказал Володя. – Нет, мы никуда не побежим. Несчастья в альпинизме начинаются там, где начинаются спешка и импровизация.

– Как все нелепо! – сказала Лида. – Все, просто все!

– Вот я сейчас лежу и думаю, – продолжал Володя, – что же это – век такой, что ли? Что же мы не можем ни от чего отказаться? В нас пропало даже гусарство, не говоря уже о рыцарстве. Кому сейчас в голову взбредет из-за слова подставить свой лоб под пулю? Или трястись двести верст в санях, чтобы просто вечер поболтать с другом?

– Капитан? – тихо сказал Саша. – Разве мы не рискуем?

– Рискуем, но во имя чего?… – ответил Володя. – Странно, но иногда самые простые вещи всё ставят на место. Альпинизм ведь спорт. Просто спорт. Не более.

– Я пойду наверх, – твердо сказал Саша, – какие бы мы высокие слова ни говорили. Ты прав, капитан: альпинизм –

это спорт. А спорт предполагает борьбу. Я так привык жить. Кто-то когда-то сказал, что архитектура – это застывшая музыка. Это очень красиво. Но тогда не было массовой застройки. Архитектура сегодня – это битва. И я так привык жить. Я не могу – просто так, за здорово живешь, за какую-то хозяйственную неразбериху, путаницу в снабжении отдать лучший день своей жизни. Высшее достижение, которое мы совершили. Не могу, хоть режь меня!

– Решим так, – сказал Володя. – Завтра я пойду вниз. Так мне велит совесть. Вы можете идти со мной и можете идти вверх. В конце концов, мы и с Петром вдвоем можем управиться.

– Это нечестно! – воскликнул Руслан. – Мы все должны принять коллективное решение!

– Коллективного не получается, – сказал Володя.

– Ты можешь приказать! – настаивал Руслан.

– Не хочу, – ответил Володя, – есть минуты, когда каждый сам должен выбрать дорогу.

– Извини, – сказал Саша, – но моя дорога – вверх. Я – прагматик.

Володя улыбнулся.

– Саш, – спросил он, а что такое прагматик? Я не знаю.

– Это философия такая есть, – ответил Саша. – В общем, это тот, кто идет к цели кратчайшим путем. И всегда делает то, что, с его точки зрения, наиболее целесообразно.

– Как ты сейчас? – спросил Володя.

– Как я сейчас, – ответил Саша.

Наступила пауза. Хлопала под ветром стенка палатки.

– Я чай поставлю, – сказала Лида.

– Кофе, – попросил Саша.

Руслан полез за флягой с бензином, достал ее, стал разжигать примус. Саша заерзал в мешке, все пытался поудобнее устроиться.

– Я понимаю, – глухо сказал он, – меня можно осудить. Может быть, даже и нужно. Но то, что сегодня я пережил на этом маятнике… В первую секунду мне показалось, что веревка сорвалась и я падаю. Просто был собачий страх смерти!

– Могу себе представить, – сказал Володя.

– Нет, капитан, – ответил Саша, – представить этого нельзя.

– А ты что решил, Руслан? – спросила Лида.

– А что Руслан может решить?! – воскликнул Руслан. – Куда я Сашку оставлю?

Володя включил приемопередатчик.

– База-Ключ, я Ключ, как слышно, прием. Спартак ответил сразу.

– Передай вниз, что завтра мы спускаемся. Вертолет нам нужен будет к шестнадцати часам.

– Понял, – грустно сказал Спартак. – Капитан, а вы «зеркало» прошли?

– К сожалению, прошли, – ответил Володя. – У вас все? Было слышно, как Марат схватил микрофон.

– Капитан! – крикнул он высоко и вызывающе. – А как же твоя мечта?

Володя немного помедлил с ответом.

– Мечта всегда прекрасна, курсант, – сказал он. – Даже если она не достигнута. Главное, наверное, ее просто иметь. Не расстраивайся, курсант. Мы еще вернемся. У меня все, конец связи.