Альянс мусорщиков
Шрифт:
Доннел пожал плечами.
– Ты полагаешь, у меня разобьется сердце от того, что Адонису, возможно, придется выживать без новых настенных теликов?
– Меня беспокоят не телики, а межзвездные порталы, - возразил Тэд. – Они ломаются, и их не заменить. Колониальные миры отсекаются один от другого, и это катастрофа.
– Меня не волнуют твои межзвездные порталы, - рявкнул Доннел. – Для меня важно, что огни Нью-Йорка погасли навсегда, а я стою под последним флагом земного Сопротивления лицом к лицу с врагом. Ты много говоришь, Таддеус Уоллам-Крейн Восьмой. Скажи же мне
Я затаила дыхание. Тэд имел привычку говорить неподходящие вещи и мог сделать это сейчас. Мне не стоило об этом тревожиться. Следовало сделать шаг вперед и самой столкнуть пиявку с крыши. Всего несколько дней назад я стояла здесь, видела появление самолета и жаждала пойти на Манхэттен и сразиться с обезличенным врагом. Сейчас враг обрел имя, и по какой-то причине это все меняло.
– Ты сам назвал причину, - ответил Тэд. – Земля проиграла, когда партия экспансионистов победила на выборах в две тысячи триста семидесятом. Я несу ответственность за то, что произошло задолго до моего рождения?
– Твои предки несут ответственность. Твою семью опьянила власть.
– Если бы я мог вернуться во времени, то сказал бы предкам поступить по-другому, но это нереально. Представь, что бы ты чувствовал, если бы кто-нибудь заявил, что твоя дочь пострадает из-за твоего выбора.
Доннел ответил на это еще более горьким голосом.
– Думаешь, мне надо это представлять, Таддеус Уоллам-Крейн? Каждый день своей жизни я вижу, как моя дочь страдает от моих решений. Я вижу, что дети всех, кто проявил глупость и последовал за мной, так же несчастны. Этой зимой я видел смерть тридцати четырех человек от зимней простуды, и семеро из них принадлежали к Сопротивлению. Я знал, что это моя вина. Мои люди платят за мои действия и мой выбор, и я понимаю, что в будущем станет лишь хуже. Неудивительно, что собственный сын решил меня предать.
До сих пор сзади слышались странные шумы: шепот, иногда приглушенный кашель, хруст снега под чьими-то ногами. Теперь, по крайней мере на минуту, воцарилась полная тишина. Затем Доннел застонал.
– Мне нужно выпить. – Он поспешно двинулся к двери на лестницу, помедлил, чтобы ее открыть, и сказал лишь одну фразу: - Кто-нибудь, разберитесь с мальчишкой за меня.
Через секунду Доннел ушел. После краткого молчания заговорил Жюльен:
– Доннел сказал, мы должны убить пиявку?
Я ждала реакции Мачико, но он молчал. Все остальные тоже.
– Возможно, мы должны убить всех троих, - прибавил Жюльен.
Бывали случаи, когда я говорила инстинктивно. Сейчас наступил один из них.
– Нет!
Глава 16
Во мраке крыши нечеткие фигуры шестерых мужчин повернулись ко мне. Я могла отступить, сказать, что говорила не всерьез, позволить им сделать с Тэдом, что пожелают, но...
Поступи я так, как бы жила дальше с этими воспоминаниями? Лишь вчера Тэд спас меня от падающей звезды. Как бы он ни раздражал, какие бы преступления ни совершили
Я могла представить, как Брейден, придерживающийся пацифистских принципов, стоически сохраняет неподвижность, пока его убивают. По-своему, это выглядело восхитительно, но Феникс... О, Феникс вступила бы в безнадежную битву за свою жизнь, пока из ее тела не выбили бы последний вздох, и это видение задело струну в глубине моей души.
– Нет, - повторила я. – Доннел просто имел в виду, что кто-то должен увести и запереть Тэда.
– Мне так не показалось, - возразил Жюльен.
Я все еще ждала, что Мачико вмешается, что Лютер заговорит, что кто-нибудь что-нибудь сделает, но все стояли и смотрели на нас с Жюльеном.
– Доннел сказал разобраться с парнем, - продолжал Жюльен. – И я с ним разберусь. Когда закончим, можем решить, как быть с остальными.
Он сделал движение к Тэду, стоявшему на краю крыши. Жюльен мог смести меня, как муравья, но я выступила вперед и загородила ему дорогу.
– Я сказала, нет!
Жюльен, вдвое крупнее меня, нависал надо мной.
– Мне следовало догадаться, что ты будешь защищать иномирцев. Ты такая же предательница, как твой брат.
– Я не похожа на Симуса, - ответила я. – Я предана Земле и Сопротивлению.
Он рассмеялся.
– Правда? Если ты предана земному Сопротивлению, то почему защищаешь нашего врага?
– Потому что я не позволю тебе обесчестить имя Сопротивления. Не позволю покрыть нас стыдом, убив военнопленных.
Жюльен нахмурился, заколебался, и тут наконец кто-то заговорил. Не Мачико, не Лютер, а Аарон.
– Блейз права. Сопротивление Земли не убивает военнопленных.
Кто-то встал на мою сторону. Следовало воспользоваться этим преимуществом, пока другие не поддержали Жюльена.
– Я заберу пленника и запру его. Дай мне ключи от комнат иномирцев.
Жюльен простоял без движения бесконечную нервирующую секунду, затем молча достал из карман ключи и положил их в мою раскрытую ладонь.
Я крепко сжала их в перчатке и повернулась к Тэду. Мне еще требовалось увести его с крыши, не взорвав ситуацию. Я не рискнула называть его Таддеусом Уолламом-Крейном или даже Тэдом и боялась, что он откроет свой большой рот и убьет нас обоих.
– Пиявка, не говори ни слова, просто иди со мной.
Я затаила дыхание. Тэд подошел ко мне, и Аарон схватил его за руку. Лишь сейчас, когда битва уже была выиграна, наконец заговорил Мачико.
– Дочь Доннела права. Произнося те слова, Шон тонул в эмоциях. Сомневаюсь, знал ли он сам, что хотел ими сказать, но я абсолютно уверен, как он будет себя чувствовать, когда проснется завтра и обнаружит, что мы превратили его в убийцу.
На мгновение я испытала чистое облегчение, а затем мой разум встревожила новая проблема. Доннел ушел в свою комнату, чтобы напиться, а мы все знали, что это значит. Каждые месяц-два он погружался в депрессию и пытался утопить свое горе в алкоголе. Все привыкли к этому, и во время его отсутствия приказы отдавал Касим. Но теперь у нас не было Касима.