Алый Пимпернель. Дьявол верхом
Шрифт:
– Разумеется. Никто не может быть ни полностью хорошим, ни полностью плохим.
– Даже я?
– Даже вы. – Я подумала о том, как он заботился об Иветт и следил, чтобы с Шарло все было в порядке.
– Ну, тогда…
– Я не уверена.
– Все еще?
– Мне нужно время.
– Времени нам как раз и не хватает. Я мог бы дать вам все, кроме этого.
– Но мне требуется именно время. Я еще многое должна понять.
– Вы думаете об Урсуле?
– Когда решаешь вопрос, выходить ли замуж за человека, который уже имел жену, трудно о ней не думать.
– Вам незачем к ней ревновать.
–
– Значит, ее печальную кончину? О Господи, вы думаете, что я убил ее! Вы считаете меня способным на это?
Я твердо посмотрела на него и ответила:
– Да!
Он уставился на меня и внезапно разразился хохотом.
– И несмотря на это, вы обдумываете, выходить ли за меня замуж?
Я не знала что ответить, и он продолжал:
– Ну, конечно, обдумываете. Иначе зачем вам время? Вам нужно убедить чопорную сторону вашей натуры, что выйти замуж за убийцу может оказаться comme il faut. О, Минель, любовь моя, сколько у нас будет забавы с этой вашей чопорной стороной!
Граф снова обнял меня, и я не могла удержаться от смеха. Я отвечала на его поцелуи, не имея никакого опыта, что, несомненно, доставляло ему удовольствие.
Часы на бюро нетерпеливо тикали, напоминая нам о времени.
– По крайней мерс, – сказал граф, сжимая мои руки в своих, – ваши слова дают мне надежду. Мне придется некоторое время пробыть в Париже. Опасные люди возбуждают народ против короля, стремясь уничтожить монархию. Самый опасный из них герцог Орлеанский, который каждый вечер призывает к мятежу в Пале-Рояле. Я должен оставаться здесь и не буду спокоен, пока вы не окажетесь в деревне, хотя бы в относительной безопасности. Уезжайте с Марго. Присматривайте за ней. Она ведь всего лишь капризный ребенок. Ее секрет может осложнить ей жизнь. Так что ей нужна ваша забота, Минель, ваш трезвый аналитический ум. Берегите ее и себя. Защищайте ее от ее же собственной глупости, и в один прекрасный день я защищу вас от вашей. Я научу вас принимать жизнь такой, какая она есть, брать то, что она предлагает, и никогда не отворачиваться от счастья!
Он нежно поцеловал меня, и я покинула его.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
В Шато-Грасвиль
Глава первая
Грасвиль оказался красивым замком, возвышавшимся над небольшим городком к северу от Парижа. В этом месте и в самом деле сразу же ощущалась мирная атмосфера. Зависть, злоба и ненависть, царившие повсюду, словно обходили его стороной.
Когда мы проезжали мимо, мужчины прикасались к шляпам, а женщины приседали в реверансе. Я заметила, что Анри и Робер де Грасвиль приветствовали многих из них и расспрашивали об их семьях, и мне становилось понятным, почему приближающаяся буря казалась здесь такой далекой.
Это правда, что Анри де Грасвиль согласился на то, чтобы венчание произошло теперь, хотя обычай требовал более длительного срока траура для невесты, но я не сомневалась, что на этом настоял граф, а Грасвиль-старший всегда был готов согласиться с желаниями других.
Марго пребывала в полном восторге. Она говорила мне, что они с Робером безумно влюблены друг в друга и не хотят расставаться ни на минуту. Тем не менее ей иногда удавалось
Как-то Марго заявилась ко мне, плюхнулась в кресло около зеркала и с удовлетворением уставилась на собственное отражение. Она и впрямь выглядела необычайно хорошенькой.
– Робер и мечтать не мог, что у нас с ним все будет так великолепно! – заявила она. – По-моему, Минель, я создана для брака.
– Не сомневаюсь.
– А ты создана для того, чтобы учить – это твое metier [173] в жизни.
– Спасибо! Весьма волнующая перспектива.
173
ремесло ( франц.)
Она рассмеялась.
– Робер не может на меня надивиться. Он ожидал, что я окажусь чересчур боязливой и скромной.
– Чего, безусловно, не случилось.
– Разумеется.
– Марго, а он не догадывается…
Она покачала головой.
– Робер – святая невинность. Ему и в голову не может прийти ничего подобного. Я уже и сама не верю в это фантастическое приключение. – Ее лицо внезапно сморщилось. – Конечно, я все еще думаю о Шарло.
– Самое лучшее, если бы ты утешила себя мыслью, что он в надежных руках Иветт.
– Знаю. Но ведь он мой сын.
Марго вздохнула, и ее восторги несколько утихли. Впрочем, она была так довольна своим браком, что ее тоска по Шарло, несомненно, должна была притупиться.
В Грасвиле для поездок верхом не существовало никаких ограничений. Никто здесь не думал об опасностях. Марго и я ходили в городок за покупками, и нас с уважением приветствовали в каждой лавке. Разумеется, все знали, что мы из замка, и что Марго – будущая графиня.
Все это походило на оазис в пустыне. Когда мы уставали, то садились у patisserie [174] под цветными зонтиками и пили кофе с маленькими кремовыми пирожными – самыми вкусными, какие я когда-либо ела. Чай, как и объявления о разговорах по-английски, не дошли до Грасвиля, в чем я усматривала еще один признак отсутствия перемен.
174
кондитерской ( франц.)
Миф о моем родстве с Марго поддерживался по-прежнему, и я была известна в городке, как "мадемуазель английская кузина". Мое владение французским было безупречным, и я болтала со встречными чаще и охотнее, чем Марго, слишком поглощенная собственными делами, чтобы интересоваться делами других.
Как я любила запах свежевыпечснного хлеба и горячего кофе, наполнявший улицы рано утром! Мне нравилось смотреть, как пекарь вытаскивает из печи булки длинным, похожим на щипцы, инструментом. Особенно мне были по душе рыночные дни, когда в тачках или телегах, запряженных ослами, привозили продукты: фрукты, овощи, яйца, пищащих цыплят. Я очень любила покупать кондитерские изделия, искусно упакованные и завязанные лентами. Думаю, что продавцы с радостью встречали Марго, меня и наших слуг.