Амазонки
Шрифт:
– Тихо, тихо… ты же хорошая девочка…
Внутри что-то екнуло. В животе смешались страх, стыд, желание… Рамир держал ее крепко, словно требуя подчиниться ему, и делать то, что он хочет. Откуда он брал силы, оставалось загадкой – словно где-то в глубине его включился некий запасной генератор…
Одним движением он снял с девушки рубашку, настолько быстро, что Ксена даже не успела ничего сделать, так и оставаясь сидеть на нем верхом, закрывая грудь руками и оглядываясь по сторонам. Но, кажется, его совершенно не волновало ни подземелье, ни узники – все, что волновало его в данный момент, – Ксена…
– Хочу на тебя еще посмотреть… – тихо сказал он, разводя ее руки в стороны и наклоняя девушку к себе. Его ладони опустились ниже, он стал гладить ее по бедрам, пододвигая чуть вверх, и целуя шею, а потом грудь, проводя языком по ложбинке, губами лаская соски…
Внизу живота что-то предательски заныло, дыхание стало сбивчивым… Ксена опустила свою руку ниже, касаясь его живота и проводя вниз, трогая его везде и ощущая, как сильно он хочет ее… Пальцы девушки обхватили его, и Рамир застонал, зажмуривая глаза. Ее рука сделала неуверенное движение вверх-вниз, и он снова стал целовать ее губы, а его ладонь опустилась на ее, задавая темп движениям и показывая, что и как нужно делать…
Она стала ласкать его, забывая обо всем, он же провел руками по низу ее живота, заставляя слегка приподняться, давая ему возможность трогать ее везде, где ему хочется. Его пальцы стали ласкать девушку, и Ксена громко застонала. Рамир, довольно улыбаясь, убрал ее руки от своего члена, кладя их себе на шею, и сдвинул ее чуть ниже, так, чтобы Ксена чувствовала, как его головка упирается ей между ног…
Все, что Ксена чувствовала, это желание. Ей безумно хотелось его, хотелось, чтобы он гладил и трогал ее везде, чтобы он целовал ее, чтобы он был внутри нее… Ксена забыла о том, что произошло несколько часов назад, забыла о подземелье и о его странных обитателях, с интересом следивших за происходящим в нашей клетке… Ксена стала тереться о него, прижимаясь к нему, чувствуя, как желание заполняет все ее сознание, как ей становится жарко, а сердце начинает бешено колотиться в груди…
– Ксена, любимая, я хочу тебя.
– Я тоже… Очень… – простонала Ксена ему на ухо.
Рамир застонал в ответ, сильнее сжимая ее бедра, ловя губами поцелуи, снова прикусывая…
– Подожди, – прошептал он, опуская руку вниз и лаская ее, словно ощупывая.
Она снова застонала, чувствуя, как кончики его пальцев гладят, проникают внутрь, выскальзывают и снова гладят. Ксена шире раздвигала ноги, приподнималась, позволяя ему делать все, что угодно, и сходила с ума от его горячего дыхания и поцелуев…
Рамир точно знал, что он делает. Конечно, в тот момент ей было очень сложно думать о чем-то, кроме его рук, гладящих ее, и губ, ласкающих и слегка прикусывающих ее соски…
– Моя девочка, моя маленькая девочка, – прошептал Рамир, и Ксена почувствовала, как его руки слегка приподнимают ее и он входит в нее, растягивая и не давая ей пошевелиться. – Ты же моя девочка?
Амазонка закивала, ловя каждое его движение, более жадно целуя и начиная тихо стонать, чувствуя, как он проникает все глубже, но пока не переходит границ.
– Скажи, – прошептал Рамир.
– Я твоя девочка! – выдохнула она, и он с силой надавил на ее бедра, резким толчком входя в нее до самого конца.
Она вскрикнула, выпрямляясь и чувствуя его внутри. Короткая боль и странные ощущения внизу живота. Рамир качнул ее бедрами, она, ощущая движение, снова застонала, чувствуя, как он двигается внутри. Ксена вцепилась пальцами в его плечи, оставляя на них новые царапины, Рамир же, застонав, снова стал двигать ее бедрами, сперва в мягком, а потом во все более резком темпе… Ксена стала стонать, все более ясно понимая, что только что произошло, его поцелуи стали заглушать ее стоны, одной рукой он держал девушку за бедра, другой гладил спереди…
Звук железной миски, падающий на пол, не дал амазонке сосредоточиться на ощущениях, где-то рядом раздался стон, какая-то возня… Ксена вспомнила об узниках и, испугавшись, почувствовала, как внизу у нее все сжимается. Рамир тоже это почувствовал, громче застонав, и с трудом продолжая двигаться… Ксена попыталась встать или отстраниться, но не тут-то было. Рамир держал ее за бедра, создавая иллюзию того, что Ксена может освободиться, давая ей лишь слегка привстать и снова опуская ее вниз, заставляя подниматься и опускаться…
Грохочущая миска и странные звуки в соседних клетках снова перестали существовать, заглушаясь шумом ее собственного сердца, движения Рамира из плавных стали более резкими, он проникал все глубже, заставляя амазонку вскрикивать от каждого толчка, кусал губы, отклонял от себя, заставляя выгибаться к нему на встречу… Все внутри нее сжалось, Ксена почувствовала, как Рамир замер, как его руки еще сильнее сжали ее бедра, оставляя на них синяки. Ее словно обдало волной горячего воздуха. Рамир застонал, прижимая амазонку к себе еще сильнее, Ксена почувствовала, как он кончает, как внутри нее горячей волной разливается новое обжигающее ощущение.
Ксена чувствовала, как он медленно расслабляется, и вместе с ним расслабляется и она, как хочется кричать и продолжать двигаться, как по телу пробегают мурашки, как ее бедра и живот охватывает дрожь… Еще несколько движений, уже очень мягких, размазанных, и он, сняв ее и пересадив на солому рядом, закрывает глаза, такой расслабленный и, кажется, довольный…
Несколько минут Ксена просто сидела, сосредотачиваясь на пульсирующих ощущениях внизу живота. Потом, вспомнив о зрителях, и снова услышав их возню и сопение, какие-то чавкающие странные звуки и шепот, Ксена схватила свою рубашку, натянула ее и одернула юбку. Наконец, она посмотрела на Рамира. Он лежал, запрокинув голову и, кажется, даже не дышал… Кажется, все оставшиеся у него силы он потратил на то, что только что произошло в подземелье замка… Его кожа стала мертвецки бледной, от чего синяки и ожоги стали еще больше видны, а раны стали выглядеть еще более устрашающе…
– Рамир, Рамир… – зашептала я, прижимаясь к нему и чувствуя, как леденеют его руки, а губы становятся холодными и приобретают синеватый оттенок. – Пожалуйста, не засыпай! Ты мне очень нужен! Очень…
Она заплакала, прижимаясь лицом к расцарапанной и обожженной груди. Кажется она засыпала, на мгновения переставая слышать капающую в углу воду и возившихся узников, кажется, Ксена пыталась кричать и звать кого-то, пыталась согреть Рамира… Ксена слышала стук своего сердца, чувствовала его холодное тело, и плакала… плакала… плакала… а потом провалилась в глубокий и беспокойный сон.