Амазонки
Шрифт:
— Как далеко вперед мы должны идти?
— Сначала весь Кавказ! Он должен быть подвластен Фермоскире, он должен быть под рукой амазонок. Построить много новых городов, изгнать мужчин из старых— вот первая задача Фермоскиры. И сил, и денег у нас хватит. Потом — весь мир! И снова, как в седые времена, землею правят жены! До этих дней я доживу едва ли, но богоданная Агнесса станет править миром. Я научу ее. И чтобы мне успеть сделать благое дело, я должна начать раньше. И ты мне помоги, Гелона. Через месяц Гефестиды — праздник совершеннолетия. Агнесса должна стать эфебкой.
— Но ей же нет пятнадцати?
— Ростом и умом она сравнялась...
— Это верно. Никто средь гимнасиек не скачет на коне ловчее, никто меткостью в стрельбе не равен ей.
— Поможешь?
— Помогу. Все то, что ты сегодня мне сказал а, разгорячило мой ум, кровь кипит.
— Пусть боги будут к нам милостивы.
Раньше все в Фермоскире думали, что Атосса не любит празднества.
Но нынче Священная изменила себе — подготовка к торжеству началась за неделю. По городу пошли слухи, что на праздничную площадь храмовые служители выкатят двадцать бочек вина, а богатые наездницы выставят обильные угощения. Будут заколоты и возложены на жертвенный огонь сто пятьдесят быков — случай небывалый.
Горожане не удивились этому — нынче год особый.
Нынче расстается с гимнасием и станет совершеннолетней дочь царицы Кадмея. И уж совсем готовилось небывалое — сказали, что на праздник пустят метеков — бывших рабынь, что они будут участвовать в состязаниях и самых сильных и ловких, если они пожелают, будут переводить в число гоплиток.
Праздник совершеннолетия будет длиться не два дня, как раньше, а три. Первый день будут проходить испытания выпускниц гимнасиев, на второй»день начнутся торжества посвящения их в эфебки, и третий день — гуляние.
Все радовались, предвкушая великолепные зрелища, угощения, веселые игры. И только Годейра ходила угрюмая и встревоженная. Какие?то тревожные предчувствия давили ей грудь.
Наконец долгожданный день настал.
С утра над городом пробрызнул легкий дождик, прибил пыль на агоре, в воздухе запахло свежестью. Зеленела умытая трава на палестре гимнасия. Трибуны заполнились амазонками, гоплитками, ученицами обоих гимнасиев и воспитанницами паннория.
Выпускницы, а их нынче около ста шестидесяти, ходят по траве палестры, в волнении. Они, как всегда, босы и почти обнаженны. Только оранжевые набедренные повязки ярко выделяются на их загорелых телах.
Но вот за оградой послышался дробный стук копыт. Выпускницы встрепенулись и без команды выстроились в два ряда. В первом — выпускницы гимнасия наездниц, во втором — гоплитки. Над трибунами прокатился гул, запели торжественно трубы. На палестру рысью въехала группа всадниц. Царица резко осадила коня, спрыгнула на землю, бросила поводья. За ней спешились остальные. Трубы умолкли, воспитанницы выбросили руки вперед в знак приветствия, повернулись кругом и застыли перед креслами. Царица и все члены Священного Совета сели. Над палестрой опустилась тишина ожидания.
Антогора склонилась к царице и сказала так, чтобы слышали все члены Совета:
— Сегодня ко мне обратилась Агнесса. Она просила допустить ее к испытаниям наравне со старшими. Ты вольна на испытаниях, и я бы хотела...
— Об этом не стоит и говорить, —перебила ее царица. — Агнесса еще молода. И накажи ее за то, что лезет туда, куда ее не просят. Если мы будем им потакать, то скоро козлятницы станут проситься в эфебки. Кто ей позволил...
— Это я ей посоветовала, — спокойно сказала Атосса.
— Для чего?
— Ты царица и должна знать об успехах дочери храма. Расскажи ей, Лаэрта, если она сама не знает об этом.
— Ей больше нечего делать в гимнасии, — сказала Лаэрта. — Ее надо выпускать.
— Ты, царица, должна гордиться такой воспитанницей.
— Но она не может стать эфебкой, — сопротивлялась царица. — Для всех закон един — пятнадцать лет.
— Но мы до сих пор не знаем, кем она рождена, — заметила Гелона. — Я по–прежнему склонна думать, что она не простая смертная. И подвластна ли она человеческим законам? Взгляните! Как она сложена. Она выше многих пятнадцатилетних не только ростом, но и умом. Она знает и умеет больше, чем другие.
— Зачем нам спорить, — сказала Атосса. — Пусть боги решат, достойна ли она звания эфебки. Если она выдержит испытания — это и будет знаком свыше, что девочка не просторожденная.
— Пусть попробует. Если она сделает все лучше, чем другие — значит, воля богов на это. Нам ли смертным спорить?
Антогора махнула рукой стоящей в стороне Агнессе, и та присоединилась к будущим эфебкам.
Испытания начались.
Педотрибы выкатили на площадку шесть мишеней, изображающих мужчин, поставили в ряд. Перед мишенями за двести шагов встали с луками Кадмея, Мелета, Агнесса и еще трое гимнасиек.
Годейра нахмурилась, она поняла, что Атосса, Антогора и Лаэрта в заговоре, они специально поставили Кадмею рядом с Агнессой, чтобы унизить дочь царицы. «Ну, девочка, не подведи», — подумала она, и тут же засвистели шесть стрел.
Вздох облегчения вырвался из груди царицы. Кадмея послала стрелу в грудь мишени. Стрела Агнессы вонзилась в глаз, и это вызвало восхищение всех. Мелета так же хорошо поразила мишень.
Потом пришла очередь аконтистки. [9] В метании копья тоже не было равных Агнессе. Правда, копье Кадмеи упало рядом с копьем Агнессы, но все видели, что богорожденная выполнила бросок грациознее и копье ее летело ровнее. И гром рукоплесканий раздался в ее честь.
9
Аконтистка — учительница метания копья.
Когда началось метание дисков, царица в волнении схватила руку сидящей с ней рядом полемархи. Исхена поняла ее и сказала тихо:
— Не волнуйся, Великая. Победы Агнессы не умаляют доблесть твоей дочери. Ведь ей помогают боги, а Кадмея лучшая среди смертных.
Дискоболки получили пятионтальные диски. [10] Здесь победительницей, вышла Мелета, за ней шла Кадмея, Агнессе досталось третье место. И все же палестра рукоплескала ей. Все знали, что двенадцатилетней положено метать двухонтальный диск.
10
Пять онталов — примерно 5 килограммов 200 граммов.