Американский доктор из России, или история успеха
Шрифт:
— Вот, смотрите — это девочка, девочка!
Честно говоря, глядя на снимок, понять что-нибудь было трудно.
Сын так радовался, что мы поняли: пришло и ему «биологическое время» стать отцом. А у нас с Ириной девочки не было, и мы тоже заранее радовались будущей внучке.
За два месяца до рождения внучки мы с Уолтером Бессером полетели на его родину, в Панаму. Он построил там дом-башню в 14 этажей для сдачи квартир, обзавелся рыбной фермой для разведения форели и большим участком леса для выращивания красного дерева. Хозяйство требовало его присмотра, и он часто туда летал. А меня пригласили для участия в конгрессе латиноамериканских хирургов и показательной
Уолтеру 50 лет, его отец, польский еврей, хотел иммиигрировать в Америку в 1935 году, но его не впустили, он осел в Панаме и женился там на местной уроженке. Уолтер поэтому слегка смуглый. Он проходил стажировку в Нью-Йорке и стал хирургом-виртуозом. Уолтер очень популярен среди докторов Панамы, он веселый и дружелюбный человек, его там все любят и ценят. Встречала нас группа его коллег и учеников. Мы сразу попали в их жаркие, как панамский климат, объятия, а затем оказались в китайском ресторане.
Большинство жителей Панамы — смуглые метисы, смесь латинских кровей с африканскими. Но в городе Панама с населением в 400 тысяч и высокими домами очень много китайцев. Они давно там осели, «опанамились», привнесли в местную жизнь многое из китайской культуры, а уж китайская кухня господствует повсюду. К моему удивлению, оказалось там и многочисленное еврейское общество с синагогами и традициями.
Панама расположена близко к экватору, жара там дикая и постоянная. Этот край был открыт испанцем Васко Нуэньозом Бальбода, в 1513 году он прошел его поперек. Однажды с одной из гористых вершин он увидел вдали водный простор — так был открыт Тихий океан, о котором европейцы до того не знали. Потом Бальбода лишился головы по приказу испанских властей. Но теперь ему воздвигнут величественный памятник. Чуть ли не с тех самых пор люди мечтали создать водный путь между двумя океанами. Государство Панаму искусственно создала Америка в 1903 году, отделив от Колумбии. Штатам нужна была эта территория, чтобы построить знаменитый Панамский канал длиной 85 километров, чудо инженерной техники. Посередине его большое озеро с уровнем воды на 26 метров выше океанского. Поэтому устроена была сложная система шлюзов. Тысячи американцев погибли на стройке от малярии и других тропических болезней.
В Панаме всего два миллиона жителей, из них 25 процентов заняты на работе на канале. Своей валюты нет — в ходу американские доллары. Главная статья доходов — пошлина за прохождение канала: с каждого корабля берется по 20–30 тысяч долларов. Другой источник — наоборот, беспошлинная продажа товаров в зоне канала. Само собой, процветает всякого рода спекуляция, совершается много грязных торговых сделок, в том числе с наркотиками. Неудивительно, что в Панаме постоянно происходят смены политической власти.
Мало кто в Панаму заглядывает, большинство туристов видят лишь канал во время круизов на океанских кораблях. Поэтому мне было интересно побывать в этой стране.
Три дня, что я был на конгрессе, я выезжал на канал. Тогда он контролировался американской охраной (позже его передали панамским властям). Как завороженный, я смотрел на гигантские шлюзы, по которым буксиры тянули океанские лайнеры и огромные нефтяные танкеры. Даже по прошествии восьмидесяти лет канал производил неизгладимое впечатление: создать такое чудо под силу только Америке.
Из города Панама на машине мы поехали на север страны, в городок Давид, на границе с Коста-Рикой. Там я должен был делать операцию. Дорога пролегала через джунгли, попутные, машины встречались редко, зато попадалось много непуганых зверей. Мы сделали только одну остановку.
— Владимир,
— Русскую церковь? У вас в Панаме?!.
Действительно, на краю тропического леса, у жаркой тихоокеанской лагуны, стояла небольшая церквушка в типичном русском стиле, с верхушкой-луковкой и крестом. Никак она не вязалась с таким фоном, но — стояла же! Рядом был маленький отель и ресторан. Хозяин вышел нам навстречу: крепкий, смуглый, с большим крестом на волосатой груди. Когда я заговорил с ним по-русски, он опешил:
— Откуда ты? Кто ты?
Уолтер хохотал, наблюдая эту фантастическую сцену. Первым делом хозяин, чисто по-русски, достал из заморозки две заледенелые бутылки водки и разлил всем по стакану:
— Эту водку мне привез русский епископ из Москвы на открытие моей часовни.
Жара стояла дикая, но пришлось выпить: нельзя обижать человека, который годами не может ни с кем поговорить по-русски. Под второй и третий стакан с хорошей закуской он рассказал:
— Я сын русского морского офицера, родился в Маньчжурии. В России сам никогда не был, но вырос настоящим русским мужиком, потому что в семье крепко держались за родной язык и традиции. Потом я плавал вокруг света, а на старости лет решил осесть здесь, завел себе ресторан с гостиницей — так жить веселей. А часовню построил в память об отце. Об этом узнали в Москве, приехала делегация Синода, чтобы ее освятить, привезли ящики с водкой. Мы с ними здесь неделю пьянствовали — ну и крепко же пьют ваши попики!
Не знаю, как попики, но я проспал на заднем сиденье машины весь остаток пути.
Госпиталь города Давид расположен в одноэтажном кирпичном здании, неплохо оснащен, однако инструменты для операции я предусмотрительно привез с собой. Мы оперировали с двумя местными хирургами, группа докторов из соседних городков приехала посмотреть на новую операцию. Она была долгая и тяжелая, притом надо было все объяснять. И, хотя кондиционер работал на полную мощь, мозги мои раскалились так, что, закончив операцию, я сразу полез, как бегемот, в бассейн у дома хирурга и долго не хотел оттуда вылезать.
На другой день на маленьком самолете я перелетел над джунглями обратно в город Панаму. Было еще одно дело: на тысячу долларов, которые я заработал за операцию, я хотел купить в беспошлинной зоне Канала подарок нашей невестке Линде — скоро ей рожать девочку, нашу внучку. С женой одного из докторов, китаянкой, мы поехали в китайские ювелирные лавки, где она знала всех. Это мир, в котором нужно держать ухо востро, и не только ухо, но и карман. Но с моей сопровождающей лавочники говорили дружески, и мне удалось выгодно купить Линде серьги с крупным жемчугом.
В американских госпиталях отцам разрешается присутствовать при рождении детей, и не только отцам, но и другим ближайшим родственникам. И они ходят на роды, как на спектакль. Какой в этом смысл, я не понимаю. В России отцы не видят не только роды, но несколько дней не видят своих детей и жен. Я приносил в роддом Ирине продукты и обменивался с ней записками через санитарку. Наш сын раздумывал: следовать ли ему американской традиции? Несколько дней накануне исторического события он звонил нам каждый час. И вот 18 апреля 1993 года, в пятнадцатую годовщину со дня нашего приезда в Америку, родилась наша внучка. Родители назвали ее красивым американским именем Кортни. Мы с Ириной приехали к ним с работы. По дороге я заказал корзину цветов — от сына (он от волнения все позабыл) и вручил молодой матери коробочку с серьгами, а молодой отец вдел их ей в уши, приговаривая: