Амундсен
Шрифт:
Майор Гран (вместе с капитаном Доксрудом) мчится к министру обороны. Требует объяснений. Почему Руала Амундсена отстранили? И почему армейские «фоккеры» стоят в хьеллерском ангаре, тогда как военно-морские?..
Сразу бросается в глаза, что норвежские авиаторы разделились на два лагеря, подобно тому как сама военная авиация, еще не выделившаяся в самостоятельный вид вооруженных сил, была разделена между сухопутными и военно-морскими силами. По одну сторону — круги, близкие к Обществу воздухоплавания и честолюбивой газете «Тиденс тейн», в том числе морской летчик Рисер-Ларсен. По другую — приверженцы конкурирующего Норвежского аэроклуба с председателем Руалом Амундсеном и его замом, капитаном Доксрудом. На газетном фронте
Эти два фронта на арене национальной авиации важны и для понимания действий Рисер-Ларсена. В самом конце мая, перед вылетом на север, он был избран вице-президентом Общества воздухоплавания, где председательствует «итальянец» Юхан Сверре. На первый взгляд это демонстративный разрыв с давним Начальником, однако в вышеозначенных рамках шаг вполне понятный. Очевидно, Ялмар Рисер-Ларсен тоже успел осознать, что идет прямым курсом на столкновение с Руалом Амундсеном.
Вернемся в кабинет министра обороны: «Он весьма сожалел, что Руал Амундсен ошибочно истолковал ситуацию. Предпринятые действия носили сугубо военный характер. Если бы Норвегия приступила к крупномасштабным спасательным работам, их безусловно возглавил бы Руал Амундсен». Но, когда Трюгве Гран передает полярнику эти сожаления, тот отнюдь не успокаивается. «Они орудовали у меня за спиной» — таков его комментарий. Жребий брошен. Выигрыш — генерал Нобиле. На сей раз злейшего конкурента Руала Амундсена звали Ялмар Рисер-Ларсен.
Глава 47
РЫЦАРЬ ЛЬДОВ
«Руал Амундсен и Линкольн Элсуорт вылетают на Свалбард на немецком самолете, с пилотом лейтенантом Дитриксоном» — под такой шапкой вышла 30 мая «Афтенпостен».
Друзья полярника потрясены. Как можно оглашать ничем не подкрепленный план? Неужели так важно выступить с инициативой непременно до того, как Рисер-Ларсен покинет континент? По словам Грана, друзья видели Амундсена в совершенно иной роли, «как руководителя всех норвежских и зарубежных операций, но некак наблюдателя в самолете».
Руал Амундсен возобновил два контакта. Во-первых, со своим прежним сотрудником Лейфом Дитриксоном, который тотчас изъявил готовность лететь со старым Начальником. Лейтенанту как раз предстояло вступить в Канаде в новую должность, однако он был не из тех, кто откажется совершить в последнюю минуту геройский поступок. Вдобавок еще в первый день Троицы Амундсен связался по телеграфу с давним компаньоном — Линкольном Элсуортом. В таком составе экспедиция уже была в пути на север — в фантазиях полярника (и «Афтенпостен»).
Элсуорт тоже писал Амундсену после его внезапного отъезда из Америки: «Мне тебя не хватает, как всегда, стоит тебе уехать. Думаю, в моей жизни уже не будет такого фантастического времени, как те два года, что мы прожили бок о бок». Весной он сделал новую попытку. Почему бы им не поселиться вместе в швейцарском замке Элсуорта? Они же на все смотрят одинаково: «Твои вкусы и привычки мне очень по душе, поэтому так досадно, что судьба, по всей видимости, нас разводит. Если б ты сумел что-нибудь придумать, мы могли бы встретиться снова. Я предложил в твое распоряжение половину Ленцбурга, но, похоже, тебе там не нравится. Ты только скажи — и я распахну тебе двери».
Американец готов подарить Амундсену половину замка, но лучше бы вместо этого подарил целый самолет. Наверно, приблизительно так рассуждал полярник, когда Элсуорт выразил желание участвовать в спасательной экспедиции. Вскоре, однако, станет ясно, что жить вместе с Амундсеном в замке и спасать Нобиле для американца совсем не одно и то же; несколько тысяч долларов — максимальная сумма, какую Элсуорт и его зять могли пожертвовать на спасение итальянца.
В Германии тоже не очень-то раскошеливались. Лейф Дитриксон срочно выехал на юг,
Весьма быстро обнаружилось, что полярник выставил себя на посмешище. Его гордая спасательная экспедиция так и осталась заголовком в «Афтенпостен». Газета неплохая, но все равно унизительно.
7 июня Ялмар Рисер-Ларсен прибыл морем в Кингсбей, с аэропланом в багаже. В тот же день [196] мир впервые принимает сенсационные радиосигналы экспедиции генерала Нобиле, терпящей бедствие к северу от Шпицбергена. Норвежский капитан — нужный человек в нужном месте, что бы там ни говорили его бывший Начальник и итальянский диктатор. Теперь остается только добыть во льдах лавровый венок.
196
По российским источникам, сигнал бедствия экспедиции Нобиле был принят 3 июня советским радиолюбителем Шмидтом из села Вознесение-Вохма.
Крушение «Италии» — та самая ситуация, к которой Руал Амундсен и его команда были готовы во время перелета на «Норвегии». Дирижабль с экипажем из шестнадцати человек (семеро из них летали на «Норвегии») потерпел аварию севернее шпицбергенского острова Северо-Восточная Земля. При ударе о торос пилотская гондола оторвалась, сам же летательный аппарат полегчал и полетел дальше, оставляя за собой шлейф дыма и унося шестерых людей, которые так и не были найдены. Среди них такелажник Алессандрини и еще двое из экипажа «Норвегии». Четвертый с «Норвегии» погиб в момент удара о торос.
Девять человек выжили. Пятеро были на ногах, трое [197] лежали на льду, с травмами. Эти трое опять-таки летали на «Норвегии». Помимо других серьезных травм, генерал Нобиле и здоровяк Чечони получили переломы ног; у шведа-метеоролога Мальмгрена было раздроблено плечо. Титина не пострадала — последний четвероногий паек. Катастрофа стала фактом. Но ни одного норвежца поблизости нет.
Единственный, кто имел ледовый опыт, это Финн Мальмгрен, которого, невзирая на бесспорно высокую научную квалификацию, полярники «Мод» считали чуть ли не комической фигурой. И не только потому, что он был шведом. К счастью, вместе с гондолой на лед упала большая часть аварийного снаряжения. И через несколько суток им удалось наладить радиосвязь с итальянским кораблем-маткой «Читта ди Милано» в Кингсбее.
197
Судя по рассказу Нобиле, пострадавших было четверо: он сам, Мальмгрен, Цаппи и Чечони.
Радиосигналы, разнесенные газетами по всему миру, звучали в ушах норвежцев дивной музыкой. Наконец-то итальянцев будут спасать! Но на север отправились не только норвежцы. В спасательных акциях примут участие всего шесть стран — в совокупности пятнадцать кораблей и соответствующее число самолетов [198] . Спасение Нобиле молниеносно превратилось в состязание людей и наций, а равно в состязание газет, радиостанций и новостных агентств, спешивших обогнать друг друга в передаче последних сообщений с ледового архипелага, который вдруг стал центром событий.
198
Российские источники указывают иные цифры: 18 судов, 21 самолет и около полутора тысяч человек.