АН (цикл 11 книг)
Шрифт:
— Разрешаю.
— К какому именно турниру, ваше сиятельство?
Я посмотрел на него с недоумением и, усмехнувшись, ответил:
— К бойцовскому турниру среди учеников старших школ, разумеется. К тому, который произойдёт в следующем году.
***
— Ох, как жаль, что мне теперь не удастся встретиться в поединке с вашим чемпионом, — чересчур эмоционально проговорил великий княжич Варшавский и обречённо покачал головой.
Нет, ну переигрывает, гад.
— Зато вы ещё вполне можете встретиться с моей сестрой, —
Вот такой разговор у нас состоялся на следующий день, во вторник, в холле Кремлёвской арены. Всё стабильно, как говорится. Меня бы очень удивило, если бы Людомир не подошёл позлорадствовать.
Эх, мало ему в прошлом году Арвин навалял. Тогда будущий чемпион с одного удара уделал Людомира в полуфинальном матче, чем впечатлил всех зрителей на трибунах. Правда, Людомир потом выиграл бой за третье место и не выглядел хоть капельку расстроенным.
После нашей беседы с великим княжичем Варшавским мы походили ещё по холлу, затем отправились на трибуны и...
Бои вновь были зрелищны, хоть и каждый по-своему. Яна и Казимиров без труда одолели своих противников. Сегодня судья, судивший бой Людомира, даже успел идеально вклиниться в поединок, и противник великого княжича Варшавского смог избежать травм.
Ещё в одном поединке уверенно победил боярин Сухов — соперник Яны по полуфиналу. Ну а в четвёртом бою...
Проиграл брат Арвина. Парень сражался достойно и упорно. Смог избежать травм и даже ранил противника. Но всё равно проиграл. Когда бой закончился, победитель, зажимая рёбра, довольно низко поклонился молодому Платову. А зрители провожали брата Арвина громкими овациями.
Да уж, а ведь он только на первом курсе, а уже в восьмёрке лучших. Что же будет на следующий год?
Поживём, увидим.
В среду турнирных боёв не было. А вот в четверг...
В четверг — двадцать первого декабря был день зимнего солнцестояния. Большой праздник. День завершений.
— От всей души поздравляю вас с успешной сдачей экзаменов экстерном и с окончанием учёбы в старшей школе! — торжественно объявил великий князь Тверской.
Я, Арвин, Маша Роднина, Вася Антохин и Влад Беляков стояли рядом с ним на сцене актового зала «Алой мудрости», прижимая к груди дипломы. А лицеисты нам громко аплодировали.
Мы с Арвином переглянулись. Мой лучший друг лучился самоуверенностью. Полагаю, я выглядел похоже. Для нас сегодня ничего особенного не произошло, мы прекрасно помним свою прошлую жизнь, мы в оба в душе взрослые мужики и для нас обоих старшая школа была лишь ступенью плана, не более.
Но вот троих других экстерн-выпускников явно переполняли чувства. Даже Васю Антохина с его аналитическим и складом ума и весьма расчётливой натурой. Детишки выросли и выпорхнули из гнезда во взрослую жизнь. Хотя и Вася и Маша уже вполне хлебнули этой взрослой жизни, работая с Архуном, всё же...
Хех,
Церемония поздравления нашей бравой пятёрки завершилась, началась церемония поздравления других выдающихся лицеистов за заслуги в учёбе и в деятельности клубов. «Алая Мудрость» подвела итоги года, затем во дворе сожгли сухое дерево, украшенное лентами — бадняк, после Мастера земли создали гору, и на её вершину закатили деревянное колесо. Его тоже сожгли как символ того, что теперь день начнёт прирастать.
В общем, всё традиционно. Всё как обычно.
— Ну что, будете скучать по школе? — с лёгкой грустинкой спросила нас Юля после всех церемоний, когда мы оккупировали нашу излюбленную скамейку возле кабинета нашего класса на втором этаже лицея.
— А чего по ней скучать? — хмыкнул Арвин. — Лично для меня школа — это, прежде всего, важные для меня люди, которых она мне подарила. Тебе от меня теперь до конца жизни не отделаться, — он подмигнул своей засмущавшейся невесте, обвёл взглядом остальных и добавил: — Да и вам от меня тоже никуда не деться.
— Поддерживаю, — поднял я руку.
Ребята заулыбались. Ну а я на миг замер, глядя прямо перед собой на стену бежевого цвета. Сколько раз я смотрел на неё с этой точки? Повернув голову, увидел выход на лестничный пролёт. В памяти тут же всплыли картины двухлетней давности. Ничего особенного, просто Соня с Алисой поднялись на этот этаж по каким-то своим делам. Мы тогда общались не так близко, но всё же на миг наши с Царицей Лицея взгляды пересеклись... Моя жена тогда отлично выглядела в форме «Алой Мудрости».
Да, пожалуй, всё-таки чувство лёгкой ностальгии мне не чуждо. Но всё-таки прав Арвин. Сама школа — это всего лишь стены. А в сердце останутся люди и воспоминания, связанные с этими людьми.
— Спасибо вам, ребята, — проговорил я, когда наша шумная компашка на миг стихла. — Было весело учиться с вами. Но для нас завершился только период жизни, а не сама жизнь. Мы и дальше будем вместе.
Друзья удивлённо уставились на меня.
— Нет, ну, братец, ты как иногда что-нибудь скажешь... В самое сердечко прям, — пробормотала Яна.
Я усмехнулся и приобнял сестричку за плечико.
— Всё я ухожу из школы, — весело произнёс я. — Увидимся ещё когда-нибудь...
— Ага, например, через несколько часов на Кремлёвской арене, — рассмеялся Арвин.
Я снова улыбнулся:
— Вот-вот! Яна... Ну ты и сама знаешь, что делать!
— Конечно, знаю! — бойко проговорила она, отпрыгнула от нас на полметра, подняла кулаки, увернулась корпусом от удара невидимого противника и пробила ему в голову двойку: — Всего-то и надо, что победить сегодня в двух поединках!