Анафема
Шрифт:
[Митрия.]
[Добавляю гостевого пользователя для проведения экстренной реанимации.]
Из наруча, в ладонь колдуньи вонзились сотни игл, жадно выкачивая силы. Перед глазами драконихи появились несколько информационных окон, отслеживающих сердцебиение, давление крови, состояние органов и многое другое. Будучи связанной с иномирным творением, Митрия понимала всё. Сама суть Эфии, одновременно и завораживала её, и пугала. Дела у Россы были хуже некуда, она могла умереть в любой момент. Кожа девочки побелела, под глазами проступили синяки.
[Прекрасно], –
[Убьёшь её?!]
[Повторяю: это временная мера. Пока я работаю, минимальный кровоток будет осуществлять ваше сердце. Дышите глубже.]
Стоило Митрии положить вторую ладонь туда, куда попросили, её пронзили такие же иглы. Для терминала тело хозяйки было подобно пластилину. Он мог изменять его, как заблагорассудится. Говоря: «немного маны и крови», неизвестный явно преуменьшил. Колдунья зажмурилась. Она чувствовала, как теряет сознание.
Со скоростью, недоступной разуму смертных, Эфия удалял мёртвые клетки и стимулировал деление новых. Митрию бросило в жар, на лбу проступил пот, душа Старшей начала перегреваться. Подключённая к артефакту, она не могла поверить в то, какой силой и какими союзниками обзавелась её новая знакомая. Дракониха даже на миг поверила, что долгожданный мир, наконец, возможен. Если, конечно, эта маленькая человеческая волшебница выживет.
***
Массивные, обитые золотом врата кафедрального собора с шумом распахнулись. На пороге, облачённый в доспехи цвета обсидиана стоял паладин Астрату. Его лицо было чернее тучи, а взгляд преисполнен стыда.
– Подойди, сын мой, – подхваченный эхом приказ, продолжал повторяться, постепенно стихая, превращаясь в шёпот.
Сжав кулаки, командир первого легиона шагнул внутрь. Длинный путь к алтарю – это путь на встречу с Богом. Высокие своды, исписанные знаменитыми иконописцами, саркофаги с мощами святых, инкрустированные драгоценностями, бесчисленные свечи. Всё в этой зале пылало богатством и славой. Нутро паладина сжалось от окружающего его величия.
У алтаря Астрату ждал архиепископ человечества, тот, чьими устами говорит Всевышний. Одетый в расшитую золотом рясу, он бросил на подчинённого полный неудовольствия взгляд. Подойдя к ступеням, чёрный рыцарь упал на колени.
– Ваше Святейшество, я оплошал! Господь покарает меня!
– И будет прав, – на иссохших щеках старика заиграли жвала.
– Да очистит пламя грехи мои! – паладин опустил голову.
– Твой долг – борьба со злом. Как смеешь ты бежать, не искупив вины? Я запрещаю тебе умирать, пока не исполнишь свой долг, или не видать тебе кущ райских!
– Благодарю! Спасибо, Ваше Святейшество! – Астрату со всего маху ударился лбом об пол.
– Я прочёл твой отчёт… Что это за ересь?! – архиепископ в гневе сплёл изъеденные артритом пальцы. – «Нас атаковали разумные химеры»? Как это понимать?!
На вопрос Божественного глашатая, чёрный рыцарь издал жалобный стон. Для этой беседы, главную залу освободили от прихожан и священников. Лишние уши им были ни к чему.
– Слушай же, синь[1], на всём свете нет существ равных нам, людям. Разум – амброзия, дарованная Господом. Всё иное – наваждение злой, противной Богу силы.
– Я понял вас, простите, мои глаза застлала пелена.
– Как велика милость Всевышнего, так и мы прощать должны. Тебе не удалось победить зло, как и спасти свою дочь…
– Ваше Святейшество, я прозрел! Эта юная дева пала во грехе, она защищала еретика! – взвыл чёрный рыцарь, продолжая елозить по полу разбитым лбом. – Увидев, чем стала моя плоть и кровь… Я от неё отрёкся!
– Знаю, именно поэтому ты сейчас здесь, а не на плахе, – морщинистые губы архиепископа растянулись в некоем подобии улыбки. – Иди же, закончи начатое! Исчадье, что ты породил, не должно больше омрачать взор Божий!
– А её презренный учитель? – Астрату, наконец, решился поднять глаза.
– Во время утренней молитвы явилось видение мне! Нет больше падшего мага, нечистый забрал его душу!
– Во славу Его! – крикнул паладин и удалился, не показывая спины.
В дальнем углу залы колыхнулись занавески и из-за них показалась рука, украшенная перстнями чудесной красоты.
– От магов – одни беды, не находишь?
– Совершенно с вами согласен! – раболепно ответил глашатай Бога, хромая в сторону собеседника.
– Волшебники должны служить империи, быть инструментом, а не вольными купцами. То, как Обозревающий Небеса ведёт дела… Это никуда не годится. Его люди, как и всё, что находится на территории Лампары, принадлежит нам.
– А территория империи – везде, где солнечный свет дарит жизнь! – подпел архиепископ.
– Я подготовил указ, позволяющий моим людям свободно проникать в любые помещения гильдии магов и обыскивать любого её члена. А если их глава посмеет противиться – отправится в яму, так же, как и прошлый лорд Запада.
– Все именно так, как вы говорите, Ваше Императорское Величество.
***
Открыв глаза, Астра увидела незнакомую комнату. Обстановка была небогата: потрескавшаяся мебель разных цветов, украшения из костей животных и людей. Напоминало лачугу престарелой ворожеи, чья слава прошла с появлением светского волшебства. Девочка хотела встать, но тело было тяжёлым, как колода.
[Доброе утро, офицер], – поприветствовал хозяйку артефакт.
[Всё… получилось?]
[Не без последствий, но да, ваш план сработал. Впредь же, прошу, избавьте меня от необходимости вас травить. Это прямое нарушение моих функций.]
[Мне нужна была эта сила…]
[Чтобы унять страх и «полюбить всё на свете», вы потребовали, чтобы я синтезировал препарат, вызывающий искусственную эйфорию. Вы находились в этом состоянии почти сутки и ваши клетки начали умирать от интоксикации. Это не сила, а бред наркомана, офицер. Будьте любезны, черпайте храбрость в другом месте.]