Анафиэль
Шрифт:
Тим был добрым и порядочным человеком, отдававшим все свое время работе. Он жил с бабушкой, единственным родным человеком. Родители погибли при ограблении, у них был свой небольшой ювелирный магазин. Но Тим не озлобился на весь мир, наоборот, в светлой мечте предотвратить впредь гибель невинных людей, стал полицейским. Эта работа его выматывала, бывали дни, когда он хотел сбежать от всех и каждого куда-нибудь в горы в уединённое место, чтобы наполниться новыми силами. Горы он полюбил еще в детстве, когда после гибели родителей он отправился в свой первый поход в горы с другом Риком и его отцом. Горный воздух, прогулки в лесистой местности, палатки у костра и запах сгоревших сосисок запали в душу юнца, с тех пор он несколько
Этот день был очень суматошным, до встречи с Анафиэль Тим был на задержании. Преступнику удалось скрыться, он чувствовал, как все выходит из-под контроля и скрывшийся преступник наградил его чувством гнетущего бессилия. Уставший полицейский хотел лишь тишины и спокойствия, но в эти безумные дни в городе было очень беспокойно: загадочные смерти в церквях, пропажа людей, убийства, насилие… все это казалось таким обыденным и рутинным. Ему думалось, что сегодня он даже не сможет проявить сочувствия к пострадавшим. Из мыслей его выдернул звук падающих на его стол папок.
— Работаешь вместо бывшей подружки, пока та развлекается с новым дружком. Хорошо она устроилась, нашла безотказного Тима и рада. Знаешь, за меня что-то ни кто не хочет работать.
— Лиз, я просто подменяю коллегу. Она попросила подменить ее, что в этом такого? Это просто взаимовыручка.
— Коллегу, с которой ты встречался, а она тебя бросила, хотя и сейчас пользуется твоей добротой. — Лиз махнула на коллегу рукой.
— Мы расстались друзьями… Я ее ни в чем не виню, это ее выбор и я его уважаю, к тому же мне не сложно подменить. У нас отличные отношения и я ими дорожу.
Лиз была тучная женщина лет сорока восьми с коротко-стриженными волосами. Она очень хорошо относилась к Тиму, хотя его излишняя доброта, или бесхребетность — как она любила называть, выводила ее из себя. Была одинока, у нее не было семьи или друзей, только работа. Тим был именно тот человек, который впоследствии, станет другом. Однажды на задержании наркоторговца он словил за нее пулю, тогда она и заметила этого простого парня с огромным добрым сердцем. После, она стала его из-за благодарности навещать в больнице, познакомилась с его бабушкой, и завязала доверительные отношения со спасителем. Поэтому своим долгом она считала спасти его жизнь от подлых и любящих выгоду людей. Что касается Марии, лицемерной бывшей подружки; так это то, что Лиз она никогда не нравилась и всю ее гнилую сущность она видела насквозь. Женщина знала, как та ловко пользуется все еще теплыми чувствами парня ради своей выгоды и внеплановых выходных.
— А она дорожит тем, что ты безотказный балбес! Все еще влюбленный в нее и готовый потакать ее просьбам. Ты должен ее послать. Серьезно ты должен твердым голосом сказать, знаешь, что милочка работай сама за себя, я в твоих рабочих махинациях больше не участвую! — Лиз сдаваясь, подняла руки.
— Лиз ты ее совсем не знаешь, она милая и добрая. И она сказала, что это в последний раз. У племянника Майка день рождения, они празднуют за городом. Она очень хотела попасть на праздник, для нее это важно.
— А для тебя важно хоть иногда отдыхать. И так засиживаешься на работе допоздна, и ни какой личной жизни. Не успеешь оглянуться, а твоя Мария уже нянчит внуков, а ты одиноко сидишь в своей пустой квартире, и из развлечений это кормить голубей в парке. И я с тобой на пару буду возиться с птицами, а не с детьми. Кстати как твоя встреча с девушкой, про которую ты мне рассказывал? Как же ее звали…ммм,… Афина или Афелия… Я тебя внимательно слушала
Тим лишь грустно посмотрел на коллегу. Встреча с Афи прошла не так как он ожидал. Впервые за долгое время ему понравилась девушка, он решился пригласить ее пообедать. Мало того что встреча была мимолетна, так она еще пришла не одна.
— Анафиэль, ее так зовут, — парень засмеялся, — а ты уже понаплела ей имен. За это я тебя и обожаю, если что-то не знаешь, или забыла, то обязательно додумаешь. Она пришла, но, то ли с братом, то ли с другом. Он был такой высокомерный, довольно неприятный тип. Люцифер, так звали этого парня. Не знаю, сам выдумал так себя называть или все же родители его всерьез нарекли этим именем. Мне очень не понравился этот парень, в нем было что-то такое зловещее, знаешь этот взгляд, как у убийцы, хотя его взгляд скорее серийного маньяка. Он очень вызывающе вел себя. Она как-то странно сжималась рядом с ним. Знаешь, словно она вынуждена терпеть его общество, хотя я думаю, что это действительно так. Такому светлому человеку не место рядом с таким человеком. Я даже толком поговорить с ней не смог. Она спрашивала про те загадочные смерти в церквях, для своего журналистского расследования, и этот парень тоже был в нем заинтересован. Я рассказал, что места преступления образуют крест, как «не брат» подскочил и потянул ее к выходу. Все было так быстро, что я не понял что произошло. Самое странное, что когда они ушли, мне пришла мысль, что не похожа она на журналистку. Те наглые и дотошные, с кучей вопросов, а тут они были заинтересованы в деталях, будто сами пытаются разобраться, что происходит. Может очередные мамкины детективы. — Тим устало переложил папки с края стола на середину.
— Очередная девчонка тебя использовала. Получила то, что хотела и ушла. Да еще дружка своего притащила на встречу с тобой. Тебе нужно было встать и уйти, когда они пришли, а не рассказывать им нюансы дела, о котором ты сам мало что знаешь. Сейчас много заинтересованных лиц в этом деле, помимо журналистов. В городе паника. Некоторые считают, что конец света наступает.
— Она и не скрывала, что идет за информацией, возможно, я сам себя и обманул. Парень устало выдохнул.
— Мальчик мой, ты просто хочешь счастья, не обвиняй себя в том, в чем виноваты они. Если эта девушка действительно сущий ангел, как ты говоришь, то она еще появится в твоей жизни. Хотя бы извиниться за сегодняшнее выступление.
Их беседу нарушила неопрятная женщина в грязных лохмотьях, с красными волосами в которых покоились мелкие листочки и елочные иголки, бровь была рассечена, на ней еле держалась сережка. Лицо было, опухшее зарёванное, расцарапанное, с размазанной тушью и грязью. Её всю трясло, то и дело все время испуганно оглядывалась, и грызла ногти на руках.
— Вы можете мне помочь? — Обратилась женщина к Лиз.
— Я? Нет. — Лиз встала с края стола, сочувствующей взгляд полный жалости упал на незнакомку. — Ты с кем-то боролась милая? Что с тобой произошло? Над тобой надругались? — Тихо и неуверенно спросила Лиз. — Нужна помощь психолога? Если хочешь, я приглашу женщину, чтобы она приняла твои показания.
Пострадавшая отрицательно покачала головой.
— Тогда тебе поможет офицер, самые надежные и ответственные руки в нашем участке. — Женщина, слегка коснулась плеча пострадавшей в качестве утешения и оставила их наедине.
Женщина, заметила, что около стола полицейского нет стула, тогда она, осторожно перебирая ногами, подошла к соседнему столу и стала медленно, с неприятным скрежетом, придвигать стул к рабочему месту полицейского, все время не теряя полицейского из виду. Ее глаза с легким безумием прожигали Тима насквозь. В его голове зародилась мысль, что она сейчас оглушит его этим злосчастным стулом и утащит в свое логово. От собственных мыслей и действий пострадавшей ему стало не по себе. Поэтому Тим еще раз спросил: