Аналогичный мир - 4
Шрифт:
— Так они всё равно сейчас заняты, — остановил их пожилой. — Вот когда выйдут, тогда уж…
— Тоже дело…
— Ну да…
Ещё раз обговорили, кто чего приносит, поспорили: не мало ли спиртного.
— При учителях надрызгаться хочешь?
— Срамота!
— Бутылка на брата — нормально.
— Для учительниц вина надо. Сладенького.
— Бабского-то?
— Ну да.
— Пойдёт. А Трофимычу коньяку. Директор всё-таки.
— Скидываемся?
— Мы купим.
— И я с вами.
— Выдюжите?
— Не бойсь! Закуси-то хватит?
— Не напиться,
— Ладно, мужики, чего мы…
— Как бабы.
— Да уж.
— Сейчас пивка бы…
— Потерпишь.
— Сказали, в четыре дадут.
— А сейчас сколько?
Андрей подтолкнул плечом Эркина, и они выбрались из толпы.
— Во! — показал ему Эркин оттопыренный большой палец. — Классно сделал.
— Думаешь, понял? — самодовольно ухмыльнулся Андрей. — Слушай, а чего ты Тёмку позвал учителей приглашать? Он что…? — и поперхнулся концом фразы, потому что Эркин быстро и сильно наступил ему на ногу, тут же отпустил и улыбнулся.
— Мог и сказать, — пробурчал Андрей.
— А зачем? — так же тихо ответил Эркин.
Справки вручали по классам. В их классе это были даже не справки, а аттестаты за начальную школу. И после, налюбовавшись полученными тёмно-зелёными книжечками, заполненными строчками, печатями и подписями, Эркин и Артём дождались в коридоре остальных, и все вместе пошли в учительскую. Ещё раз пригласили всех учителей, сказали, во сколько приедут за ними.
— И ничего не надо, — улыбался Роман из «А». — У нас всё есть.
— Пикник в лесу? С удовольствием, — рассмеялась Джинни.
Никто не отказался. И, когда делегация ушла, Мирон Трофимович оглядел коллег и улыбнулся.
— Надо же как придумали. Ну-ка, коллеги, признавайтесь. Чья работа?
— Полная самодеятельность, Мироша, — ответила Полина Степановна. — Я бы до леса в жизни не додумалась.
— Это после того, как ты трёх берёзках заблудилась, а потом прямо на ёжика села? — спросил Аристарх Владимирович.
— Ты бы, Арик, ещё школу вспомнил! — совсем по-девчоночьи фыркнула Полина Степановна. — И лягушек в портфеле.
— Помню-помню, — кивнул Мирон Трофимович. — Визгу было много. И твой выбор в пользу филфака стал окончательным и бесповоротным.
— Да, хватит вам. Кое-что я на завтра спеку.
Полина Степановна оглядела остальных, и все закивали. Конечно, их пригласили, но и им надо кое-что вложить. Договорились, кто чего сможет и успеет. Чтобы и к чаю, и к водке. Спиртного не надо, этим и без них запасутся. А вот…
— Я принесу мяса, — улыбнулся Громовой Камень. — Попробуете мяса с живого огня.
— Это… по-индейски? — спросила Джинни.
— Да, — кивнул Громовой Камень.
Он уже думал об этом, как только услышал приглашение. И решил, что пойдёт в племенном. Хотя бы пот ому, что мокасины и леггинсы в лесу удобнее ботинок и брюк. И даже успел купить мяса и необходимых трав и договориться с Ефимовной о тазике для выдержки. Живой интерес, с каким Ефимовна наблюдала за его кулинарными упражнениями: нарезкой мяса и трав, обваливания мяса в травах и укладкой в определённом порядке — даже несколько польстило. Ну что
К «Беженскому Кораблю» автобус подъехал уже наполненным. Эркин, Андрей и Джинни ждали его на улице. Джинни в джинсах, кроссовках и джинсовой курточке с корзинкой в руках.
— Доброе утро, — радостно поздоровалась она с Эркином и Андреем.
— Доброе утро, — тряхнул кудрями Андрей и перешёл на английский. — И даже столь сияющее утро померкло перед вашей красотой…
— Спасибо, — рассмеялась Джинни. — И долго вы это учили?
— Как вас увидел, так сразу и вспомнил, — Андрей склонился в полупоклоне и продолжил: — И солнце, озаряя небосклон, померкло перед вашими очами.
Эркин, улыбаясь, щурился на утреннее ещё не жаркое солнце. Эту игру — говорить обрывками стихов, добавляя или заменяя при необходимости слова — Андрей вёл часто.
— Признайтесь, Андрей, — Джинни перешла на русский. — Вы сами это сочиняете.
— Не всё, но кое-что, — скромно признался Андрей.
Эркин шутливо дал ему подзатыльник и улыбнулся Джинни.
— Доброе утро, — и протянул руку. — Давайте, помогу.
— Спасибо, она нетяжёлая.
На площадку перед домом вплывал, сразу разворачиваясь на выезд, большой автобус.
Тим дал короткий гудок, открыл дверь и вышел из кабины.
— Доброе утро. В багажник есть что?
И, не дожидаясь их ответа, открыл багажник, плотно забитый ящиками, корзинами, самоварами, ещё чем-то…
— Однако! — озадаченно пробормотал Андрей.
Но Тим ухитрился втиснуть туда их корзинки и с хлопком опустил дверцу.
— Прошу в машину, — улыбнулся он Джинни.
На Эркина и Андрея он не то, чтобы избегал смотреть, не такой уж он дурак, чтобы нарываться, но как-то это само получалось.
— А вот и мы! — Андрей подсадил Джинни и влетел в автобус, получив лёгкий пинок пониже спины от Эркина.
Их встретили общий смех и шутки. Все вместе, учителя и ученики, все в чём попроще: в лес ведь едут. Эркин даже не сразу узнавал учителей и был окончательно потрясён, увидев Громового Камня в кожаной рубашке, как у Маленького Филина.
— Ну, теперь все, — весело сказал Мирон Трофимович. — Поехали!
— Есть, сэр! — так же весело гаркнул по-английски Тим, трогая с места.
Вчера он весь вечер напряжённо думал, пытаясь решить. Что же ему делать? И уже ночью, лёжа рядом с Зиной, окончательно понял. Вариант только один: молчать. И жить дальше так, будто ничего не было, будто не видел он этого синего на белой коже номера, а если видел, то не понял. Как-то же этот парень прошёл через врачебные осмотры. И сказано было понятно. Будет молчать он, будут молчать и про него. Что ж, раз нет другого выхода… нет, любой другой вариант — это смерть. Или сначала арест, а потом смерть. А дети? Зина? Ему захотелось курить. Он осторожно встал с кровати — Зина теперь спала у стены, он настоял на этом, чтобы не беспокоить её. Встал аккуратно, ничего не задев, но Зина сонно спросила: