Анархизм
Шрифт:
Можно сказать: потенціально вс люди — анархисты и вс разными путями идутъ къ анархизму.
Гранью, отдляющей современныя анархистскія единицы отъ милліоновъ будущихъ, возможныхъ анархистовъ — является выборъ средствъ для достиженія анархистскаго идеала.
И потому вопросъ о средствахъ анархизма выростаетъ въ самостоятельную проблему, требующую спеціальнаго разсмотрнія.
Традиціонный методъ анархизма можетъ быть характеризуем, какъ революціонаризмъ. [24]
24
Авторъ этихъ строкъ когда-то
Революціонаризмъ, въ противоположность такъ называемой «реальной политик», отправляющейся отъ соотношенія «реальныхъ» силъ, есть методъ дерзаній, есть прямое нападеніе на окружающую среду; онъ смло разскаетъ передовые слои и проходитъ сквозь нихъ, не останавливаясь, не уклоняясь, не разлагаясь. Его задача — цлостное измненіе даннаго принципа.
Противоположный ему — органическій реальный методъ исходитъ отъ данной среды, отъ мстныхъ условій; онъ тратитъ много усилій и времени на предварительную подготовку и переработку данной среды. На себ онъ испытываетъ ея обратное вліяніе, поддается ея гипнозу. Постепенно въ ней разлагаясь, обращается онъ въ оппортунизмъ, погрязаетъ въ болотахъ реформизма и вырождается постепенно въ квіетизмъ, мирящійся съ любымъ уродствомъ настоящаго, безпощадный ко всякой цльной безъ компромиссовъ, творческой работ.
Если революціонаризмъ нердко покоится на «дерзости», то противоположный ему методъ — реформистскій не позволяетъ изъ-за деревьевъ видть лса. Въ большинств случаевъ, особенно въ эпохи политическихъ кризисовъ, точный учетъ силъ бываетъ невозможенъ; наконецъ, значительная часть реальныхъ силъ всегда находится въ потенціальномъ состояніи. Въ нихъ надо разбудить скрытую энергію, надо вызвать къ жизни дремлющія силы. И въ глазахъ традиціоннаго анархизма — революціонаризмъ, перманентное «бунтарство» въ разнообразныхъ его формахъ является единственно нравственнымъ и единственно цлесообразнымъ методомъ дйствія.
Нравственнымъ потому, что онъ, не желая мириться въ какой-бы то ни было мр съ тмъ, что для него является «неправдой» — отвергаетъ всякіе компромиссы.
Цлесообразнымъ потому, что, съ одной стороны, реформизмъ, культъ «мелкихъ» длъ и пр., въ его глазахъ только укрпляютъ то зло, противъ котораго надлежитъ бороться, съ другой, потому, что онъ категорически отрицаетъ самую возможность пользоваться указанiями историческаго опыта.
Въ его глазахъ законы «исторической необходимости» — лишь слово, которое своей безнадежной схоластичностью убиваетъ въ зародыш смлую мысль, душитъ смлое слово, опускаетъ поднявшіяся руки. «Историческая необходимость» — этотъ сфинксъ, никмъ и никогда еще не разгаданный, несмотря на горы соціально-политической рецептуры, накопленной геніями человческаго рода, есть лишь тормазъ стремленію впередъ, протесту, попыткамъ свободнаго творчества.
Является глубокимъ, трагическимъ недоразумніемъ — искать истину, несущую уроки будущему, всегда среди развалинъ прошлаго.
Общественный процессъ — слишкомъ сложенъ еще для нашей познавательной природы, вооруженной слабыми и недостаточными методологическими пріемами.
A) Прежде всего невозможно игнорировать то неизбжно-субъективное отношеніе историка къ матеріаламъ прошлаго, съ которымъ онъ приступаетъ къ самому изслдованію историческихъ фактовъ. Отборъ фактовъ, ихъ классификація, опредленіе и оцнка ихъ сравнительной роли находятся въ полной зависимости отъ субъективнаго усмотрнія изслдователя. Послдній предъявляетъ къ историческому матеріалу свои требованія, разсматриваетъ его съ своей опредленной точки зрнія, въ своемъ разрз.
B) Современная философія исторіи, въ лиц наиболе выдающихся ея представителей, иметъ склонность утверждать
Этому не противорчатъ труды того современнаго историческаго теченія (особ. Пельманъ, Эд. Мейеръ и др.), которое пытается подмтить и установить, аналогичные нашему времени, процессы развитія и соціальные институты въ отдаленнйшихъ отъ насъ эпохахъ. Какъ бы ни было велико ихъ дйствительное сходство, ясно, что они выступали тамъ въ такихъ комбинаціяхъ, которыя въ цломъ въ наше время — неповторимы, а потому и допущеніе тожественности развитія двухъ разновременныхъ культуръ является завдомо неправильнымъ.
C) Мы не можемъ искусственно изолировать общественныя явленія, мы не можемъ экспериментировать отдльными историческими фактами, мы не можемъ, слдовательно, учесть боле или мене точно и вліянія отдльной причины. Прошлое представляется намъ въ вид своеобразнаго «химическаго соединенія» историческихъ фактовъ и явленій, съ которымъ намъ нечего длать при нашей неспособности къ искусственной изоляціи.
Д) Наконецъ, къ нашей познавательной неумлости присоединяется еще совершенная невозможность сейчасъ для насъ измренія, какъ индивидуальной, такъ и коллективной психики прошедшихъ эпохъ.
При этихъ условіяхъ, сколько бы мы ни создавали соціально-политическихъ законовъ, они не могутъ претендовать на универсальное обязательное значеніе. Они — быть-можетъ — результатъ и неврнаго пониманія и неполнаго изслдованія историческаго процесса.
Ссылки на историческія событія, протекавшія при иныхъ комбинаціяхъ историческихъ элементовъ и отдленныя отъ переживаемаго состоянія извстной хронологической давностью, являются не только неубдительными, но и неправильными. Въ дйствительности, историческіе уроки никого никогда не учатъ. Не только темныя массы, но и просвщенные вожди въ своихъ выступленіяхъ и актахъ не руководствуются ими. Только посл катастрофъ усердные историки, устанавливающіе и признающіе историческіе законы, извлекаютъ изъ архивовъ историческихъ событій факты, которые должны были въ свое время быть грознымъ предостереженіемъ, а теперь являются лишь живымъ укоромъ для пренебрегшихъ ими современниковъ.
Историческій прогнозъ — невозможенъ. И исторія съ ея мнимыми «законами» не можетъ быть надъ нами. Безполезно апеллировать къ ней на «безумства», «надъорганическіе скачки», «революціонный методъ» автономной личности. Самоутвержденіе является высшимъ идеаломъ для послдней и во имя конечнаго освобожденія духа она можетъ пренебрегать традиціями и игнорировать «законы» прошлаго. Она сама куетъ для себя свои законы.
Прогрессъ исторіи — есть прогрессъ личности; прогрессъ личности — прогрессъ революціоннаго метода.
Раскрпощеніе человческой личности знаменуется переходомъ ея къ методу «прямого воздйствія», революціонному методу, немедленному утвержденію въ жизни своей творческой воли. Революціонный методъ становится единственно возможной, единственно нравственной формой человческой дятельности.
По словамъ поэта:
Когда появляется сильный, будь то мужчина или женщина, все матеріальное устрашено, Споръ о душ прекращается, Старые обычаи и фразы сопоставляются, ихъ опрокидываютъ, или отбрасываютъ! Что теперь ваше скопленіе денегъ? что оно можетъ теперь? Что теперь ваша почтенность? Что теперь ваша теологія, обученіе, общество, традиціи, книги статутовъ? Гд теперь ваши слова о жизни? Гд крючкотворства ваши о душ?