Анастасия. Дело для нежной барышни
Шрифт:
– Благодарю вас, – мило улыбнулась я, скосив взгляд на то, что весьма заинтересованно читал Маркони. – Так в чем же дело? Почему не сотрудники графа Джакса?
– Ответ, что я больше доверяю собственному сыну, вас устроит? – Паррей был сама искренность.
– Нет, – с усмешкой протянула я. – И не потому, что я ему не доверяю.
– К сожалению, иного у меня нет, – развел руками граф. Поднялся: – На этом я считаю свою миссию завершенной.
Он вышел из кабинета в полной тишине.
Грустное предзнаменование…
– Так надо, Настя, – поднял на меня взгляд Фарих.
Бодрым и жизнерадостным он даже не выглядел.
– Я понимаю, – вздохнула я. – Могу идти работать?
– Я на тебя рассчитываю, – обращаясь не ко мне, а к Маркони, дал разрешение Соул.
Ничего другого я и не ожидала.
– Сначала ко мне, – прихватив со стола папку, встал из-за стола старший следователь.
Я повторила последнюю часть его маневра, успев до того, как покинула кабинет, еще раз оглянуться на Фариха. Тот уже стоял у окна, плечи опущены…
Оказаться на его месте я бы точно не хотела. С одной стороны, его чувства к матушке, с другой – необходимость.
Жалеть не собиралась, этот – справится.
– Напугана? – спросил Маркони, когда за нами закрылась дверь кабинета Соула.
– Не знаю, – пожала я плечами, бросив взгляд на стол Шаеса.
Стопка чистых листов бумаги, кристалл для копирования, стаканчик с карандашами, чернильница, чернильная ручка… довольно дорогая вещь, да и все еще редкость.
– Поздно доходит? – сбил меня с мысли Маркони. В его голосе мне послышались угрожающие нотки.
Я не ошиблась…
– Анастасия, – схватил он меня за плечо, разворачивая к себе, – ты понимаешь, что пока тебя спасала только случайность?!
Я – понимала. И не только это.
– Практика показывает, что как ни прячь подзащитного, единственно действенным способом его спасти является розыск тех, кто желает ему смерти. В моем случае этот вариант пока что затруднителен. Не зная причин…
– И кто кого должен учить? – недовольно качнул головой Маркони, но меня отпустил. – Идем ко мне, поговорим… о причинах.
Я вновь посмотрела на Шаеса, тот подмигнул и поднял вверх большой палец… Из комнаты отдыха опять доносились приглушенные звуки, словно там кто-то разговаривал шепотом.
Пока шли по коридорам да поднимались по лестницам, я вновь ловила на себе взгляды. Сочувственных не было, решительные, что добавляло уверенности.
– Лой, приготовь нашей гостье чай, – попросил он своего эксперта, когда мы вошли в его кабинет. – А ты – располагайся, – подавая мне папку, показал он на свободный стол.
Сам, прихватив кувшин с водой, направился к окну… поливать стоявшие там цветы.
– И не смотри так, – не оглянувшись, фыркнул он, – их посадила моя жена.
– А я разве что-то говорю? – сдержав улыбку, направилась я в указанном направлении. – Говорят, ты не разрешаешь ей посещать светские мероприятия? – открыв папку и отложив в сторону уже знакомый отчет, спросила я.
Месть и ничего кроме мести.
– Хочешь позлить? – довольно миролюбиво полюбопытствовал Маркони, продолжая поливать. Делал это аккуратно, низко опустив кувшин и медленно поводя им вдоль краев горшков.
– Ни в коей мере, – заверила я его, возвращаясь к выводам экспертов.
Понятно, что это были результаты лишь самых первых экспертиз – основное стоило ожидать не раньше, чем после обеда, но хоть что-то.
Пробы почвы, воздуха, листьев и цветов с кустарника, рядом с которым стояла скамейка. Изменения магического фона. Анализ остатков колючки. Исследование кафтана князя…
– И почему я ему совершенно не верю? – переворачивая очередной лист, на котором не было ничего, что мне не было бы уже известно, проворчала я.
Кивнула Лою, который как раз в этот момент поставил передо мной глиняную кружку, над которой заманчиво курился ароматный парок.
– Ты о князе? – уточнил Маркони. Кувшин он держал за изогнутую ручку, перевернув дном вверх.
Набухшая на горлышке капля скользнула вниз, плюхнулась на пол…
Взгляд цеплялся за мелочи, словно именно в них пытаясь найти подсказку.
– О нем, – вздохнула я. – Экспертиза подтверждает наличие в исследуемом кафтане плотного плетения велдарского шелка. На внешней стороне отчетливые многочисленные следы от тонких острых предметов и точечные вкрапления частично нейтрализованного яда, – процитировала я один из выводов.
– Он рисковал, – заметил вскользь Лой, устраиваясь за своим столом. Те бумаги, которые я уже просмотрела, забрал с собой. – Ух ты! – воскликнул спустя секунду. – Устойчивость к ядам.
– Откуда – можешь не спрашивать, – нахмурилась я.
Мне бы вернуть сгоревшую в лихорадке память, но… это было нереально. Матушка уже пробовала, когда искала сведения о моих родителях. Несколько магов разных уровней, и… ничего. Все воспоминания начинались с того момента, как я открыла глаза и увидела перед собой ее лицо. До этого – темнота, словно я родилась лишь в это мгновение.
– Я и не спрашиваю, – добродушно улыбнулся он, – но добавить могу. – Лой смотрел на меня со снисходительностью взрослого и умудренного к несмышленышу.
Возмущаться я не стала. Пятнадцать лет разницы в нашем деле значили очень много.
– И? – поторопила я его.
Маркони не только поддержал меня взглядом, но веско так опустился на стул рядом со столом. Кувшин продолжал держать в руке.
Лой, прищурившись, посмотрел на нас, качнул головой, словно откликаясь на собственные мысли, и начал: