Анатомия колдовства
Шрифт:
— Не совсем, — выдержав короткую паузу, ответил шериф. С королём он говорил скорее как со старым знакомым, чем как с правителем. — Мы все видели её. Мэтр Винтерсон в её доме и видел магию, которой он пропитан. Я не думаю, что Альма сможет в одиночку противостоять армии, но она глава ковена. За её спиной стоят другие ведьмы, кроме того, она может обучить ещё. И если они сумеют подчинить себе стаю осквернённых волков…
— Ладно, я понял, — махнул рукой Тостиг. — Что ж, тогда получается, что нам надо поторопиться.
— Получается, так, — подтвердил Эльфгар. — Ждать до весны — потерять время.
— Совершенно верно, друг мой. После Йоля и начнём… ночи пойдут на убыль, станет легче. Ну а вы, мэтр Винтерсон? Что можете сказать о ведьме?
— Я… — Йон запнулся. — Я не сказал бы, что хорошо разбираюсь в гоэтии, но…
— Бросьте прибедняться! У нас тут даже в Ранкорне теургов на пальцах пересчитать можно, и ваших преподавателей из Академии тоже нет. Как говорится, в стране слепых и кривой — король, хе, хе.
— Ну, я никогда не видел того, что показала Альма. Будь дело в Ветеринге, я заглянул бы в архивы, но уверен, что и там ничего подобного не найдётся, разве что в далёкой древности.
— Именно! — Тостиг поднял палец кверху. — Увы, у меня пока что нет придворного теурга, но зато есть архивариус. Так что я заставил его перерыть все эти свитки с самого дна, и он тоже ничего не нашёл. Ну, кроме пары саг, где говорилось про наездниц на волках… но мы же в просвещённое время живём, не так ли?
— Когда оживают легенды, даже у самого закоренелого скептика возникнут сомнения, — проронил Эдмунд.
— Я не скептик, отче. Я реалист. Если бы о всаднице-ведьме рассказал пастух, я бы усомнился в его словах, но всё равно отправил бы верного тэна проверить их. Лучше облегчённо вздохнуть, если подобное окажется пустышкой, чем проворонить и обжечься. Да? Впрочем, это не всё. В письме ты также говорил о некроманте, — он повернулся к Эльфгару.
— Северянин, служащий царю Джахандару, — ответил тот. — Никогда не слышал о таком…
— Забавное совпадение, не так ли? О волках никто не слышал, теперь о северянине-джумарце…
— Совершенно верно. Некромант оказался лазутчиком, который был нацелен на поиски известной вам экспедиции.
— Что он успел узнать?
— Не всё ли равно? Он мёртв.
— Ты видел это своими глазами?
— Я был рядом, когда он умирал. Мой сын самолично застрелил его, а потом мы сожгли тело.
— И это вполне научно, я бы даже сказал по-умному, рационально — верить, что он мёртв, не так ли, отче? — Тостиг взглянул на Эдмунда.
— Ты хочешь сказать, что в его смерти есть сомнения? — глухо спросил тот, потемнев лицом.
— Да, есть, и весьма определённые… впрочем, сегодня мы узнаем, имеют ли они смысл.
— Я не понимаю, — сказал Эльфгар.
— Осталось десять минут, — король посмотрел на часы. — Через десять минут мы развеем сомнения.
Он явно чего-то ждал, и Йон напрягся. Что такого мог знать Тостиг о смерти Магнуса, чего не знал он сам? Сомнения в смерти некроманта имелись и у Вампира, но он видел её своими глазами. Как рационалист он не мог не верить наблюдению, если только не усомниться в собственном душевном здоровье, но на этот счёт никаких подозрений у теурга не имелось. Как некромант мог выжить?
Хорошо, а если подумать, что именно он видел? Он видел, как убили человека, очень похожего на Магнуса Эриксона. Мог ли некромант создать иллюзию? Йон знал немало способов обмануть человеческие чувства, но все они требовали определённых условий и высочайшего мастерства. В университете преподавал теруг-иллюзионист, творивший поистине чудесные вещи, но и он, насколько помнил Вампир, ни разу не творил полное подобие человека или хотя бы животного. Колышущийся туман, в котором таилась тень человека — вот где магия иллюзий проявляла себя.
Но Магнус был вполне материален. Иллюзию нельзя сжечь и развеять по ветру.
— Я не хочу сказать, что ты солгал, друг мой, — проронил Тостиг, оборвав затянувшуюся тишину. — Вовсе нет. Колдун мог ввести тебя в заблуждение. Они мастера обмана.
— Если это так, то он величайший из магов, о которых я когда-либо слышал, — мрачно ответил Эльфгар. — А я слышал о многих.
— Иногда у великих чудес оказываются совсем простые объяснения, — усмехнулся король. — Ты ведь знаешь о роте колдунов-мушкетёров, которую готовит мой любезный брат, чтобы эти мушкетёры потом стреляли в моих солдат?
— Да, но слухи говорят слишком разное, чтобы им верить.
— Ну так я узнал наверняка. Гирт — тот ещё ловкач, и знаешь, что он сделал? Он просто нашёл людей со способностями к магии, самыми крошечными, лишь бы свечку могли зажечь. И сделал для них мушкеты… ну как — мушкеты, там нет ни фитильного замка, ни колесцового, вообще ничего. Просто ствол и приклад. Стрелок поджигает порох своей магией. Понимаешь, да? Никаких осечек. Никаких треклятых отсыревающих фитилей, никаких колесцовых замков, которые надо чистить и которые могут отказать в самый неподходящий момент. И заводить их тоже не надо. И дурацких полок, на которые надо насыпать порох, тоже нет. Если б я узнал про это раньше, сделал бы то же самое, а сейчас уже поздно. Я, конечно, дал приказ моим людям поискать таких недотеургов среди столичного сброда, но, боюсь, мы не успеем до начала войны. И это не единственный туз в рукаве у Гарольда, будь он проклят.
— Он ещё не объявил себя королём? — спросил Эльфгар.
— Нет, но это уже не за горами. Я жду эту весть со дня на день, и пытаюсь опередить её. Политическая гонка… ненавижу гонки! Ненавижу гнать коней! Но ничего. Скоро уже всё закончится, и мы сможем, наконец, заняться демонами. Я слышал, вы столкнулись с одним в городе?
— Да, решили срезать путь, — ответил Эдмунд. — Но, к счастью, все наши люди целы.
— Это хорошо. Потому что вы видите, что происходит? Твари уже появляются просто на улицах. Конечно, Ранкорн уже не тот, что пятьсот лет назад, стены его не окружают, но всё-таки…