Анатомия теургии
Шрифт:
— Я это вижу, Харсова скверна! Почему вы стоите?
— Потому что приближаться сейчас к порталу — верная смерть. Я уже побывал в мире демонов и снова посещать его не хочу.
— Это надолго? — тут же остыв, спросил командир.
— Полчаса. Час. Может, два. Нам нужно продержаться это время, дождаться, пока разлом затухнет, а потом уйти через ворота. Как можно быстрее, иначе угодим под новую волну.
— Крысиная нора, — Бернульф сплюнул. — Эй, ребята! Тащите пики, сейчас будет весело!
Магнус начал разминать пальцы, чувствуя, как сила течёт по ним. Сейчас и впрямь будет весело — в этом Бернульф не ошибся.
Работали бойцы быстро. От ворот вглубь крепости шёл единственный проход, его-то и перекрыли спешившиеся рейтары: впереди встал ряд с кавалерийскими пистолетами, позади — пикинёры, сохраняя промежутки, чтобы стрелки могли отойти назад после залпа. Ещё пара десятков расположилась на крышах. Им не впервой было так обороняться, так что все хорошо знали, что делать — разве что против демонов так воевать до сих пор не приходилось.
А ведь что-то здесь не так, размышлял Магнус, стоя позади пикинёров. Пускай демоны и живут по-другому и в других условиях, но их поведение в целом походило на поведение хищников, из тех, кому ничто не угрожает. Те же лакерты — как джумарские гиены, жившие в мире, где нет ни львов, ни гепардов. Лишь в Амальтее их встретил другой хищник-доминант: человек.
И вместо того, чтобы начать его избегать, как это сделали львы, демоны, напротив, стали только агрессивней. Именно поэтому люди Бернульфа стояли сейчас на узкой улочке, сжимая в руках оружие. Они знали, что вылезшие из пространственной дыры существа не пойдут наружу, оставив форт позади, они пойдут на людей. И единственный способ спастись — это убить их всех.
Когда-нибудь, думал некромант, глядя на приближающихся лакертов, Багровые начнут отправлять за грань экспедиции. Когда-нибудь они узнают больше о демонах и, возможно, всё изменится.
Но только не сегодня.
— Стреляй! — рявкнул Бернульф, и морозный воздух задрожал от грома.
Глава 19
— Живее, живее! — подгонял Гирт артиллеристов. Снег лежал довольно плотно, и лёгкие пушки почти не вязли в нём, но этелингу всё равно казалось, что едут они слишком медленно. До холма, на котором он собирался разместить батарею, было ещё слишком далеко.
— Гирт, — услышал он голос Альмы. — Возьми зрительную трубу.
— Что? — этелинг взглянул на неё и понял, что колдунья не видит его. Глаза её были открыты, но пусты, и он посмотрел на небо — туда, где должен был парить ворон.
— Возьми зрительную трубу и посмотри на Андредский форт.
Она говорила спокойно, но таким тоном, что Гирт уже без лишних слов полез за трубой. Раз норна так говорит, значит, надо — в конце концов, он не просто так решил взять её с собой. К тому же с фортом и впрямь было что-то неладно: даже отсюда можно было увидеть странное сияние над ним, непохожее ни на огонь, ни на голубой свет магии. Вообще ни на что не похожее.
Труба будто сама легла в руки и щёлкнула, раздвигаясь. Толку с того, однако, не прибавилось — только сияние удалось разглядеть лучше.
— Никогда не видел ничего подобного, — сказал Гирт, разглядывая переливающийся в воздухе не-цвет. — Это магия восьмёрников?
— Это пространственный разлом. Сейчас в форт хлынут демоны.
— Харсова скверна! Простите, мейстрес Веллер. У них есть шансы?
— Там Магнус Эриксон. Не будь его, и я сказала бы, что все находящиеся в форте погибнут. Но с ним… не знаю.
— Что ж, будем надеяться на лучшее. Вы видите войска Тостига?
— Они выходят из леса. Пехота уже строится, пушки ставят против нашего фланга.
— Значит, началось. Говорите обо всём, что видите, мейстрес Веллер. Это может стать решающим.
— Нет нужды напоминать.
* * *
Первых демонов встретили слитным залпом, разом сбив на землю большинство нападающих. Лишь на крышах никто не пошевелился, дожидаясь команды.
— Отход! — рявкнул Бернульф, и стрелки быстрым шагом отступили за спины пикинёров. Строй сомкнулся с металлическим лязгом, пятки пик упёрлись в землю, второй ряд поднял своё оружие над головой — и оставшихся врагов встретил лес сверкающих острий.
— Шаг!
— Х-ха! — солдаты резко выбросили руки, и пики как одна вонзились в чужеродную плоть. Демоны заверещали, пытаясь прорваться, но второй ряд тоже не дремал. Затрещали древки, зашипел от крови снег, и тут грохнул второй залп — стрелки на крышах, наконец, вступили в игру. Ещё один шаг пикинёров — и от первой волны демонов остались только остывающие на морозе трупы.
Но позади уже вырастали новые тени.
— Разлом пульсирует, — прошептала Гита.
— Скоро начнёт затягиваться, — Магнус мельком взглянул на трещину. Та действительно то вспыхивала, то гасла — насколько знал колдун, это означало переизбыток vis viva, растекающейся сейчас вокруг. Ещё немного, и пространство начнёт затягиваться. Ненадолго, но этого должно хватить.
— Вторая волна! Стрелки, вперёд!
Рейтары снова выскочили в первую шеренгу, изготовив уже заряженные пистолеты. С той стороны улицы донёсся утробный рёв, и Магнус, поняв, кто это такой, схватил Бернульфа за руку.
— Скажи им не стрелять в многорукого демона!
— Есть, — глухо ответил Бернульф. — Эй, мэтр, вы куда?!
— В первую шеренгу! — Магнус уже проталкивался вперёд. Ошеломлённые пикинёры расступились, давая ему дорогу, и колдун встал бок-о-бок с одним из пистольеров.
— Не стрелять в многорукого демона! — заорал Бернульф. Да уж, подумал Магнус, глядя на огромную тушу морбуса, с такой лужёной глоткой ему приказы отдавать — самое то.
Даже сейчас, готовя разлагающее хитин заклинание, он продолжал размышлять, благо что объект размышлений находился прямо впереди. Ещё одна загадка, над которой стоило бы задуматься: почему лакерт в целом напоминает человека, а морбус непохож ни на одно существо земного мира? Да, лакерты выглядят жутко, но у них есть тело, две руки, две ноги и голова, морбус же напоминал комок плоти, из которого беспорядочно росли конечности. Никакой симметрии, которую можно увидеть в большинстве существ. И хитин — из хитина созданы панцири насекомых, но не таких чудовищных тварей. Они…