Анчар Крой. Огнеходец
Шрифт:
— Вы ужинали, Освальд?
— Так поздно я не ем.
— А во сколько вы обычно ужинаете?
— Успеваю до восьми. Потом могу себе позволить разве что выпить.
— Во сколько вы были дома в тот вечер?
— Между одиннадцатью и двенадцатью часами.
— Мы можем это проверить?
— Да, более чем! Правда, вы меня несколько разочаровываете, если пытаетесь проверить моё алиби таким способом.
— Это ещё почему?
— А вы подумайте. Поставьте себя на место человека, задумавшего такое. Вы серьёзно считаете, что он лично отправится кого-то похищать
Он сделал паузу.
— То что? — недоверчиво спросил Анчар.
— Я бы копал наверх. В моём случае верхушку «Фарм протекшен». В башне найдётся немало высоких чинов, которые с удовольствием выпнули бы меня с работы — некоторые до сих пор злятся за поставленные им не самые приятные диагнозы. Так что сводку камер наблюдения, фиксации приходов и уходов с рабочего места и всё остальное получить не составит труда. Более того, я настоятельно рекомендую вам это сделать. Не только здесь.
— Мы проверим, — сказал Анчар. — Почему вы не явились на вчерашний опрос в МетаТехе?
— Я предупреждал полицию, вчера был загруженный день. Если честно, я только спустя полдня увидел сообщение. Все вопросы к нашему начальству.
— В чём выражалась эта загруженность?
— Одна из боевых групп «Фарм протекшен» переходит в «Ресивити». Для них это билет в будущее, но… цена будет высока, если в распоряжение «Ресивити» перейдут недообследованные парни. Некоторым из них довелось недавно противостоять инферналам, которых, судя по всему, призвали конкуренты. Они могли получить сильный травматический опыт.
— У вас были другие посетители из МетаТеха?
— Разумеется. Мне нравится работать со студентами. В отличие от прожжённых жизнью вояк, в них горит надежда. Недаром меня приглашают в их университет читать лекции по психотерапии.
— Знаете кого-нибудь из них?
Анчар раскрыл на коммуте подборку фотографий. Среди них были четыре других пропавших девушки, три случайных студентки и одна — бывшая пациентка Освальда.
— Давайте посмотрим. Нет, нет, эту… черты лица знакомые, но не припомню. А вот эта — моя клиентка, да. Неужели она тоже?..
— Нет, с ней всё в порядке. Больше никого?
— Не припоминаю. Есть ощущение, что я мог видеть их, когда читал лекции. Почему вы показали мне фото моей…
— Как вела себя Нэвё в тот вечер? — оборвал его Анчар.
— Как обычно. Она не чувствовала себя уставшей, более того, у неё были большие планы, которыми она с радостью делилась.
— Что за планы?
— Она хотела перевестись в МКУ, сдав недостающие дисциплины. Я сказал ей, что МетаТех откроет ей куда больше дверей, когда она выпустится. Но это было моё субъективное мнение. Разный жизненный опыт накладывает на людей разное видение объективной действительности — тут нет правильного и неправильного. Естественно, я её не отговаривал. К тому же у неё были сложные отношения с родителями, и она категорически не хотела идти по их стопам.
— Она упоминала кого-нибудь подозрительного
— Насколько знаю, у неё не было таких проблем, иначе она бы поделилась со мной. Разве что её не любили преподаватели МетаТеха за прогулы, но это было взаимно.
— Спасибо, Освальд. Думаю, мы с вами ещё пообщаемся, но позже.
— Разумеется. Я очень… Если вам нужна будет какая-то помощь, Анчар, я готов её оказать. Не хотелось бы, чтобы до такого доходило, но если что — возможно, я смогу выпросить у «Фарм протекшен» людей и некоторые ресурсы. Хотя бы в последний раз я смогу немного помочь Ларе и её родителям.
— Вы вряд ли сможете помочь, Освальд, но спасибо, я запомнил.
— Как идёт расследование? Стоит надеяться, что её найдут?
— Посмотрим.
Освальд закрыл за ними дверь, и они поехали на лифте вниз. Сюда обязательно нужно будет вернуться, но лучше — с Бойлом, и ещё лучше — с доступами к сетке камер. Не то чтобы Анчар действительно подозревал Освальда или кого-то другого, просто проверять нужно всё без исключения, но без лишней спешки. В спешке как раз можно что-нибудь забыть.
— Ты ему веришь? — спросила Кристина в лифте.
— Если бы я был причастен к преступлениям, то, пожалуй, вёл бы себя ровно так же.
— Смотрю, ты не привык доверять людям, — заметила Кристина.
— …Тем не менее, логики пока не прослеживается. Он всего лишь военный психолог, который…
— Психиатр. Это же важно! — съязвила Кристина.
— Да хоть первородный шаманский лекарь. Если над ним действительно висят большие шишки, тут шаг в сторону — расстрел. К тому же он вряд ли хорошо разбирается в магии — нейропровода, имплант на руке. Чем больше в тебе железа, тем хуже чувствительность к магии, сама знаешь. А те, кто за этим стоят, должны питать особую страсть к ритуалам. Даже если делают всё чужими руками.
— А ещё он слишком мягок.
— Знала бы ты, Кристина, каким «мягким» людям за совершённое приходилось отбивать отнюдь не мягкие рёбра.
Они вышли из башни. Задувал холодный ветер, с севера шли тучи. Кристина поёжилась: свою накидку она оставила в машине, и то Анчар сомневался, что она сильно её согревала в такую погоду.
— У тебя есть что потеплее?
— В машине согреюсь. Пойдём, потом покуришь.
— Ненадолго ты там согреешься. Пора искать третью. И если ты идёшь со мной, тебя ждёт прогулка по весьма экзотичным для корпоратки местам. Так что я бы на твоём месте закал курьером или дроном что-нибудь потеплее. Например, композитную броню.
Глава 17
Когда кто-нибудь упоминал Техуглеродную улицу и последующие за ней кварталы, Анчару всегда вспоминалось старое выражение «одноэтажная Америка». Дома здесь, конечно, были далеко не одноэтажными, зато контингент соответствующий. Сначала эти улочки не вызывают опасений: мегабашни корпораций стоят практически через дорогу. Рестораны, клубы, торговые центры, машины во дворах и цивильные двери подъездов. В конце концов, метро тоже рядом — спокойный, в общем-то, район.