Ангел-хранитель аллеи Ангелов
Шрифт:
Дети – ангелы.
Не мешайте ангелам приходить ко мне.
И вот теперь мой ангел отправлялся в обход Долгого озера, ступал по щебню и шлаку, достигал ветки узкоколейки (или там была нормальная колея, не упомню), добирался до казавшихся огромными труб с горячей водой и далее шёл уже по ним.
Так было легче идти. И возможно было бросать куски шлака в снег или в воду.
«На высоком холме над Гори возвышается древняя крепость Горисцихе. В летописях крепость впервые упоминается в XIII веке. Крепость имела стратегическое значение, так как стояла на перекрестке путей с запада на восток с севера на юг.
Однокашник Сталина Петр Капанадзе вспоминал, как они вместе с Сосо ходили в эту горийскую крепость. Ее окружало множество легенд, и дети любили посещать ее. Они знали, что любому человеку, который поднимался в крепость, обязательно надо было принести наверх три камня – и бросить их в большую круглую яму в середине крепости. Существовало поверье, что как только яма наполнится камнями, людям станет легче жить. Мальчики всегда исправно приносили наверх камни – все они хотели сделать жизнь людей лучше.»
К тому времени, как будущий безвестный поэт, прозаик и метафизик Николай Бизин стал совершать прогулки вокруг Долгого озера, город Норильск давно разросся из того НорильЛага (о котором я мало что знаю) и приобрёл удивительный вид оазиса Русского мира (под личиной советского), сияющего электричеством посреди ледяной тундры.
Тундра тундрой, но город (как это ни удивительно) расположен между гор. Гора Шмидта. 514 метров, находится в 4 км от центра города. Гора названа не в честь лейтенанта Петра Шмидта, героя Севастопольского восстания 1905 года и даже не в честь известного полярного исследователя Отто Шмидта, а именем Федора (или, точнее, Фридриха) Богдановича Шмидта (1832–1908), российского геолога, академика Российской Академии наук, директора Минералогического музея.
Выше всех в окрестностях Норильска – гора Кулгатах, чья вершина лежит на высоте более 750 метров и расположена она почти в 40 километрах от города. Так что ближе всего к Норильску расположена вершина горы Шмидта. До нее всего 4 км и можно дойти пешком прямо из города. К югу от Норильска в 8 километрах от города расположена вторая по величине вершина – Гудчиха, высотой 683 метра. Сзади и справа от горы Шмидта лежат горы Медвежья (586 м) и Рудная (583 м). Склоны этих гор не покрыты лесом, его здесь нет нигде, а усыпаны красноватого и серого цвета породой. Кстати, город Норильск получил свое название от Норильских гор.
И есть там ещё такая река Норилка (сходная с речкой Летой из Аида), но до неё от города довольно далеко. Реку я описывать пока не буду, довольно с нас Долгого озера (более чем реального).
Довольно и того, что Иосиф Виссарионович сделал шаг в гущу призраков и стал среди них. Призраки не попятились, а словно бы приняли его в свои ряды. Выступая под видом жертв его террора, они теперь претендовали на то, что и он – такой же призрак, что если они позволили бесам вести себя, то и он (стал или вот-вот станет) – такой же бес.
Как мне давало понять провидение: от моих прогулок вокруг Долгого озера зависит моё понимание над-реальности: признаю ли я себя (а так же Иосифа Сталина) всего лишь игрушкой в руках сил потусторонних и загробных, или же мы смогли-таки вмешаться и бросить свой камень (на ладонь вечности) – потревожив гладь неизбежности.
Сталин – спас мою Россию в ситуации практически безнадёжной.
Смогу ли я (нынешний) – понять, что и нынешняя Россия (в ситуации практически аналогичной) обречена
Точно так же, как мы замещаем небеса реальным, видимым и осязаемым воплощением духовной иерархии. (опять отсылка к Дионисию Ареопагиту); вот как в реальности происходит такое воплощение:
«Императоры Рима были по-своему правы, убивая христиан. Именно они и погубили классический Рим, заставив его стать не Вечным городом, а Pax Romana – новым пространством и фундаментом нового мира. Апостол Петр первым начал переделывать Рим в мир. Он это смог сделать, сокрушив веру римлян в богов, ларов и прочую Матер Матуту. Петр посрамил веру самого императора, и это не осталось незамеченным. Римляне были умные. Они увидели, поняли, и процесс пошел.
Обрадованный Петр поставил епископов, наладил администрацию и хотел выйти вон, думая, что завершил работу. Ему хотелось этим заняться тем же самым в Африке и Британии. Но он ошибался. Рим был намного важнее Британии. И его снова поправил Бог. Явился ему Ангел и сказал:
– Приблизилось время отшествия твоего из этой жизни. Надлежит идти тебе в Рим, чтобы претерпеть там крестную смерть, получить праведную награду от Господа Христа.
Рим был военным государством. Античный философ Сенека сказал: «Жить – значит быть солдатом». Кроме религии, ценностью в глазах у Рима была воинская слава, честь, понятие о гражданстве и братстве. Об этом хорошо написал Цицерон. Для людей войны у апостола оказался еще один аргумент – смелость. Римские воины и простые граждане увидели в нем смелого человека. И они как профессионалы-войны поняли, что за такой смелостью должно стоять что-то важное и правильное. Смерть апостола стала очень убедительным словом в пользу истинности христианства.
Да, как ни странно, аргументы бывают и такие – весом в жизнь. Иностранцам полагалось распятие и бичевание. Перенеся все это, Петр оказался настолько бодр духом, что умолял изумленных палачей распять его головой в низ, чтобы так дерзко не уподобляться Тому, кого однажды предал.
Смерть вниз головой чрезвычайно мучительна. Мы точно не знаем, что было причиной этой конкретной смерти: кровоизлияние в мозг, удушье, разрыв сердца. Но знаем одно, что Господь все это попустил не потому, что отомстил Петру за прежнюю трусость. И не потому, что Богу угодно, чтобы мы все, в идеале, скончались на кресте. Просто другого аргумента для римлян не было. И этот аргумент мог предоставить только друг, любящий Христа. И он это сделал.» (священник Константин Камышанов)
Прав ли был Сталин, убивая ленинско-троцкистскую гвардию и прочих «врагов народа» (нам ли, нынешним, не знать, что термин «враги народа» – более чем оправдан: это существующие в такой парадигме, где никакого моего народа нет)?
Не мне судить; скорей, Коба (здес)ь – даже не Пётр, вернувшийся в Рим (чтобы тот стал миром), а благоразумный разбойник (то ли наш равноапостольный князь Владимир, то ли равноапостольный император-римлянин Константин Великий), спасший свою душу.
Спасший душу России. Дабы Россия – продолжила спасать мир. Спасти – от тех, кто просто не понимает: шаг влево, шаг вправо – и человечество превратиться в сборище биологических механизмов со смартфонами; те, кто полагает благом смерть души во имя процветания (или просто наличия) тела.