Ангел
Шрифт:
Он практически выбежал из комнаты в ванную на нижнем этаже. Наклонившись над раковиной, Мик повернул краны и плеснул водой на разгоряченное лицо.
Так больше не могло продолжаться. В течение двух месяцев его вожделение к Гриффину было как шрамы на запястьях - то, что он прятал, то, чего стыдился, то, на что боялся смотреть. Но сегодня на этом столе в нечто другое превратились не только его шрамы.
Микаэль любил Гриффина. Теперь он знал это. И не имел ни малейшего понятия, что с этим делать.
– Ангел?
Дверь в ванную открылась, там стояла Нора, уставившись на него любопытным взглядом.
– Нора..., -
– Нора... я...
– Знаю, Ангел, - произнесла она.
– Я знаю.
Она закрыла за собой дверь и подошла, притягивая мальчика к себе. Он почти застонал от прикосновения к другому человеку, прикосновения ее руки к его лицу, ее губ к его щеке. Сатерлин расстегнула его джинсы, а Микаэль задрал ее юбку.
Он стащил ее трусики вниз и вошел в нее. Никогда прежде он не был таким агрессивным с Норой. Но сейчас речь шла не о сексе, о БДСМ или сцене. Это было выживание. Он грубо толкался в нее, а она нежно гладила рукой по его волосам и вниз по спине.
Микаэль кончил быстро и тяжело, вздрагивая, уткнувшись лицом в сгиб шеи Норы.
– Я не знаю, что делать, Нора, - прошептал он, выходя из нее.
– Я не знаю, что сказать. Он убьет меня. Мой отец убьет меня. И мама, она никогда больше на меня не посмотрит. Я не знаю...
– Ты должен рассказать Гриффину, - сказала Сатерлин.
– Ты должен сделать это, Микаэль. Вы должны поговорить.
– Я не могу, не могу.
Тело Микаэля болело от похоти и любви. Колени подогнулись, и он вместе с Норой опустился на пол в ванной.
– Ты можешь, Ангел. Ты был таким смелым этим летом. Взглянул в лицо своим демонам. И я горжусь тем, кто ты и кем становишься... Просто скажи это. Скажи то, что хочешь сказать Гриффину. Выговорись. Никто не услышит, кроме меня. Но ты должен рассказать хоть кому-то. Просто говори, Ангел. Поделись. Что ты хочешь? Скажи мне.
– Я..., - начал Микаэль и остановился.
Даже рассказать Норе о своих чувствах казалось сложнейшей задачей.
– Микаэль, это приказ твоей Госпожи. Скажи мне, чего ты хочешь. Сейчас же.
– Я хочу Гриффина.
– Слова вылетели мгновенно. Она слишком хорошо обучила его.
– Я так сильно хочу Гриффина. Я люблю его, Нора. Я никогда не чувствовал ничего подобного. И это абсолютно глупо, потому что он богатый, идеальный и удивительный, а я никто. Я никто, и я влюблен в того, с кем не могу быть. Он такой красивый. Я не могу перестать смотреть на него, я не могу перестать думать о нем. Я мечтаю о нем по ночам. И он первое, о чем я думаю, когда просыпаюсь. Я так сильно хочу прикоснуться к нему. Я хочу прикасаться к его лицу и безупречным волосам. Дотронуться до его губ, груди и рук, я думаю, как эти руки обвиваются вокруг меня, и мне стыдно от силы моего желания. Боже, я хочу жить в его постели. Я бы провел остаток жизни под ним. Я хочу чувствовать его на мне, внутри меня. Хочу подарить это ему. Я хочу упасть на колени перед ним. Хочу называть его Хозяином и носить ошейник, целовать его чертовы ноги, если он так прикажет. Я хочу гулять по оживленным улицам Нью-Йорка с ним, держась за руки, чтобы весь мир увидел нас вместе, и чтобы каждый знал, что я принадлежу ему. Я люблю Гриффина, Нора. Я влюблен в него. И я не могу быть с ним. Вот…вот и все.
– Микаэль повернул голову и еще сильнее вжался лицом в изгиб плеча Норы. Он хотел остаться там,
– Ты ведь не расскажешь ему, правда?
– Ей не придется.
Послышался голос Гриффина из дверного проема. Микаэль ахнул и посмотрел вверх. Нора отодвинулась, чтобы повернуть голову.
– Вот дерьмо, - Микаэль выдохнул, его сердце вместе с желудком ухнули вниз, тело застыло.
– Ты всерьез говорил обо всем этом?
– спросил Гриффин, глядя на Микаэля, живое воплощение человеческих страданий во плоти.
– Гриффин, мне жаль.
– Микаэль подтянул колени к груди.
– Мне очень жаль. Забудь все, что я наболтал. Я просто…
– Встань, - отрезал Гриффин, в его тоне звучал безошибочный приказ.
Микаэль мгновенно вскочил на ноги.
– Я так…, - Мик начал, но Гриффин не позволил ему закончить извинения.
Гриффин потянулся и обхватил шею Микаэля, притягивая к себе с невероятной силой. Прежде, чем Микаэль понял, что происходит, рот Гриффина накрыл его губы.
Поцелуй вышел именно таким, как мечтал Микаэль - всемогущим, властным, неуступчивым. Грифф держал лицо Микаэля в своих руках, не оставляя тому шансов на побег. Но когда язык Гриффина нашел его, а губы соприкоснулись, Мик уже знал, что никогда и не хотел бы сбежать.
Медленно Гриффин отстранился.
– Я хотел сделать это с той самой секунды, как встретил тебя, - выдохнул Гриффин, прижимаясь лбом ко лбу Микаэля.
– Я никогда не хотел никого, как я хочу тебя, Мик.
Микаэль не мог поверить словам.
– Нет... не может быть. Я был здесь два месяца. Если бы ты хотел меня…
– Твой, мать его, священник сказал мне, что если я посмею хоть пальцем прикоснуться к тебе, он никогда не разрешит мне видеться с Норой.
Микаэль обернулся к Норе, наблюдавшей за ними обоими с едва заметной улыбкой на губах.
– Нора? Отец С сказал…
– На то у него есть свои причины, - отозвалась Нора.
– И да, он уведомил Гриффина, что отзовёт его привилегии в Восьмом Круге и выгонит из нашей тусовки, если он хоть что-то попытается сделать с тобой. И он бы запретил наши с ним встречи. Но я уже говорила, Гриффин. Сорен не монстр. Вы можете поговорить с ним. Позвони ему. Объясни…
– Нахер ему звонить. И к черту объяснения. Он думает, что он Бог, принимающий решения за нас. Что происходит между мной и Миком, не его дело. И я собираюсь пойти и сказать ему об этом. Прямо сейчас.
Гриффин снова притянул Микаэля к себе, впиваясь в его губы страстным поцелуем, заставляя Мика задыхаться и изнывать. Но это закончилось еще быстрее, чем Гриффин успел отодвинуться и выйти из ванной.
– Гриффин!
– окликнула Нора.
И ей, и Микаэлю приходилось практически бежать, чтобы не отставать от широких уверенных шагов Гриффина.
– Собирается гроза. Не можешь подождать до завтра? Просто возьми чертов телефон.
– Для Сорена это будет недостаточно, и ты это знаешь, Нора. Когда я пришел к нему шесть лет назад и сказал, что влюблен в тебя, даже разговора не хватило. Я должен был доказать какой я. Я был слишком испуган, чтобы сделать это. И не любил тебя достаточно, чтобы собраться с силами и доказать. Для Мика я это сделаю. Хотя бы ради того, чтобы показать, что этот твой самоуверенный, надменный мудак в сутане не единственный Доминант, у которого есть яйца.